— Что случилось?

Помоги мне, Боже!

Довольно для тебя благодати Моей, дочь моя.

Кэри дважды моргнула. С самого начала этого испытания, этой боли, Бог обещал ей избавление и мир. Но это... Довольно благодати? Чего Ты хочешь от меня, Господи?

Многого.

Многого?

— Ну... — Кэри откашлялась и постаралась сосредоточиться на вопросе Норин. — Это долгая история. Он... не ходит путями Господа.

Глаза Норин стали еще шире.

— Ох, Кэри. И как это произошло?

Кэри хотелось уйти, оставить любопытную Норин саму искать ответы. Но что-то в упорном голосе Господа остановило ее. Многого, Господи? Ты хочешь от меня многого? А что если у меня ничего уже не осталось?

Довольно для тебя благодати Моей.

Она представила себе небольшую группу людей, собравшихся в гостиной. Пары образовали круг — пары, которым трудно, но которые надеются. И Кэри с Тимом были в этом кругу, они учили эти пары, как им любить друг друга.

Ты хочешь этого, Господи? Ты хочешь обратить нашу боль на благо? Возродить отношения, пошатнувшиеся до основания?

Довольно для тебя благодати Моей.

Ее сердце наполнилось благодарностью и покоем, каких она не испытывала с момента заявления Тима.

Класс наполнялся детьми, и Норин постукивала ногой.

— Если ты не можешь мне ответить, я могу это понять, — постукивание прекратилось. — Я с тобой, Кэри. Позвони мне, ладно? Я готова тебе помочь.

Кэри быстро покачала головой и тут только отдала себе отчет, что не ответила на вопрос Норин.

— Прости. Это долгая история.

Норин наклонилась к ней еще раз:

— Так что... ты... он хочет развестись?

Кэри выдавила из себя улыбку.

— Он сам не знает, чего он хочет, — она вспомнила упорный шепот Господа мгновение назад. — Но наш брак в руках Бога. Я действительно верю, что все будет хорошо.

Похоже, Норин нечего больше было спрашивать, и она пожала плечами.

— Я буду молиться за тебя, — она помолчала и выглядела теперь серьезнее, чем раньше. — Я не знаю твоей ситуации, но я могу сказать тебе вот что. Какой бы ни была проблема, ты поступаешь правильно. Бог может разобраться даже с самыми сложными проблемами, верно? Твой брак может стать лучше, чем ты когда-либо мечтала, лучше, чем до этого происшествия, — она пожала Кэри руку. — Не сдавайся, Кэри. Пожалуйста.

Кэри не знала, что сказать. С того момента, как Тим ушел, она хотела услышать именно эти слова. Ты поступаешь правильно. Бог может разобраться даже с самыми сложными проблемами... не сдавайся. Забавно, что она слышит их от этой приставучей женщины, от этой бывшей подруги, которая ничего не знала ни о Кэри, ни о Тиме, ни об их браке.

Сердце Кэри преисполнилось благодарности.

— Спасибо.

Кэри посмотрела на часы и отправилась в храм. Ей не хотелось опоздать, ведь она и так уже пропустила несколько недель.

Она увидела своего отца и пошла к нему, стараясь не показывать всем той печали, что ее наполняла. Она хотела побыть в кругу своей церковной семьи; хотела послушать пастора Марка — особенно после ободрения Норин.

Но когда она посмотрела на сиденье рядом со своим отцом, то смогла думать только об одном.

Где-то в другом районе города, в чужой спальне, ее муж просыпается в объятиях другой женщины.

Глава 10

Райан Тейлор проскользнул на последний ряд за пять минут до начала богослужения и подумал, не настал ли долгожданный день. Да, глупо отрицать, что он едет на богослужение в надежде увидеть Кэри. После разговора с Эшли он постоянно думал о ней.

Он осмотрел зал, зная, что ее головку узнает даже среди моря людей. Бедная Кэри. Должно быть, она в отчаянии. Может быть, ей слишком тяжело, чтобы появиться на публике, в церкви. Он всмотрелся в ряды. Господи, где она?

Ему вспомнился любимый стих его отца: Начало мудрости — страх Господень.

Райан моргнул.

Страх Господень?

Как давно он не вспоминал этот стих! Райан напрягся и рассеянно потер шею — место, пострадавшее тогда, когда игра в футбол чуть не стоила ему жизни. Он прекрасно помнил, когда это случилось. Давно это было. В ноябре исполнится восемь лет. Восемь лет с того дня, когда он неподвижно лежал на больничной койке, в ужасе, что не выкарабкается. Тогда он испытывал такой страх перед Богом, какого раньше не испытывал никогда.

Тогда он едва дышал, даже не молился, а только просил Бога о милости и исцелении. Но с годами, когда шрамы от травмы зажили, он стал забывать о благих намерениях, все меньше и меньше времени проводил с Богом.

На самом деле, объясняется это просто. Он перестал ощущать потребность.

Райан взглянул на свои руки и почему-то почувствовал уверенность, что в его душе рождается нечто новое. Почему он осознал это именно здесь и сейчас? Бог выбрал именно этот момент, чтобы обратиться к нему после месяцев и лет постепенной деградации, или мягче сказать, умиротворенности, успокоенности, которая и привела к формальному посещению церкви и поверхностному общению с Богом. Он ведь был виноват в этом сам после того, как вернулся на поле после травмы? Да, время от времени он ходил на вечерние службы, но его вере не хватало страсти и убежденности.

Что-то ужалило его, словно Сам Господь наносил ему уколы. Моргая, он осознал истину. Даже сегодня он пришел сюда только ради Кэри. Мысли о ней, воспоминания переполняли его с того момента, когда Эшли произнесла ее имя.

Кэри, его драгоценная девочка Кэри. Он опять начал отвлекаться, погружаться в забытые времена, когда кареглазая красавица со смехом, легким, как ветер, была его лучшим другом и постоянной спутницей, когда, много лет назад...

Начало мудрости — страх Господень.

Райан выпрямился, отгоняя воспоминания, которые отвлекали его. Прости меня, Господи... я пытаюсь.

Ему показалось, что святые очи устремлены прямо на него, пронизывают его ум и душу, видят его мысли, намерения и побуждения. Само его сердце.

Он открыл программку и посмотрел на заглавие проповеди вверху левой страницы. Прочитав слова, он почувствовал, что кровь отливает у него от лица, а пальцы дрожат. Что бы ни случилось, Бог объяснил ему причину — и почему-то Райан сомневался, что это связано с Кэри.

Тема проповеди была «Страх Господень как начало».

Райан закрыл глаза и начал молиться.

* * *

Когда Кэри заняла свое место, ее отец наклонился к ней и положил ей руку на колено.

— Ты сделала это.

Она улыбнулась:

— С трудом.

Она так устала. Рассказывать Норин о том, почему она одна, о том, что у них с Тимом проблемы, оказалось труднее, чем она думала. Она облокотилась на спинку стула и наклонилась к отцу, стараясь перенять у него немного силы и твердости.

Заиграла музыка, но Кэри не могла заставить себя петь. Она смотрела на листок с текстом в руке, а мысли ее блуждали. Когда Тим впервые обманул ее? Неужели он так хорошо притворялся, что она ничего не заметила? Или же она подозревала еще весной, что все уже не так, как раньше? Что что-то идет неправильно?

Я не хотела этого видеть...

Кэри моргнула, и две слезы упали на листок в ее руках. Музыка закончилась, она увидела, что на сцену выходит человек двадцать детей. Они шумели и переговаривались, пока пожилая женщина не велела им приготовиться.

Вероятно, дочь Норин тоже была там. Осмотрев хор, Кэри заметила там детей нескольких старых знакомых. Она прижала руку к животу. А как же я, Господь? На самом ли деле я беременна? Должна ли я буду растить ребенка одна?

Заиграла музыка, дети запели песню, которая была любимой песней Кэри с тех пор, как она пела ее в лагере в шестнадцать лет: «Иисус любит меня, я знаю об этом...»

В лагере был и Райан Тейлор. Они сидели рядом, и священнослужитель объяснял, как может повести Себя Христос, если вы встречаетесь с Ним лицом к лицу. Кэри закрыла глаза. Дети продолжали петь, а она слышала голос выступавшего больше десяти лет назад проповедника.