Но если это сумасшедший, в комнате должен быть звонок для вызова персонала или санитаров, когда это чрезвычайно нужно. Убедившись в том, что звонок существует, я успокоился, подошел к фигуре и, найдя своим взглядом его взгляд, в ту секунду, когда зрачки наши встретились и во взоре его промелькнуло наконец что-то осмысленное, сказал:

— Здравствуйте, не бойтесь, я друг.

Громадная фигура вдруг упала на колени и заплакала.

Я отскочил, а незнакомец поднялся и приблизился ко мне.

— У тебя головка не болит? — спросил он.

— Нет, а что? — машинально сказал я.

— Да понимаешь, пичкают лекарствами, лечат, спасибо им, а утром головка болит. Тебя тоже лечат.

— А как вы узнали?

— А по тапочкам. Тут нас человек сто пятьдесят проходят курс адаптации.

— Курс чего?

— Адаптации после трансплантации органов.

— Что-о-о?

— Пересаживают мозги, сердца, души…

И тут только я понял, что передо мной настоящий сумасшедший.

Но все же я решил проверить.

— Скажите, — спросил я его, — а что такое дюгонь?

— Свирепое чудовище морей и дум моих, а я его слуга — боцман Гауштман.

— На самом деле есть такое чудовище или это фантазия?

— Это чудовище перекусывает корабли.

— А почему ваше судно названо именно так?

— Потому что хозяин его перекусывает судьбы моряков.

Больше я ничего не мог придумать, что сказать, и соображал только, как бы поскорее и без помощи звонка выбраться из этой комнаты. Но в этот момент дверь распахнулась и на пороге появился господин Федерик собственной персоной.

— Ну и как вам проверка умственных способностей нашего подопечного боцмана? Подойдет как свидетель преступлений империализма? Думаю, что да, только хочу еще раз, и в последний, предупредить: не делайте из меня дурака. У меня достаточно средств, чтобы сделать из вас сумасшедшего, и при том настоящего, не похожего на актеришку, сыгравшего для вас боцмана с «Дюгоня». Вот ваш боцман, — и с этими словами Федерик показал мне фотографию человека, которого я никогда не видел. У него была шкиперская бородка и ясные маленькие глаза. — Вы еще с ним встретитесь, но немного позже.

Из архива Вождаева

Перепроверяя себя, ученые ставили опыт за опытом, но… результат получался все тот же. И он никак не укладывался в рамки известных теорий. Подопытных заражали гриппом, а у них развивалось тяжелое заболевание центральной нервной системы. Но ведь организм бережет ее как зеницу ока: даже после того как вирусы поразили многие органы, на пути в мозг их беспощадно атакуют иммунные тела. Существует так называемый гематоэнцефалический барьер мозга — надежный заслон от вируса гриппа. И вот сотрудники НИИ экспериментальной медицины АМН СССР совместно со специалистами Оренбургского мединститута доказали, что в определенных условиях этот барьер не срабатывает.

18

Коллега Вождаева Кудинов развил бурную деятельность, чтобы найти своего товарища. Я до сих пор не понимаю, отчего его не постигла такая же, как меня, участь. По всей вероятности, у господина Федерика просто не было двойника Кудинова, а может быть, тут дело крылось еще кое в чем, мне пока неведомом.

Кудинов, расплатившись, из бара направился к своей машине. Он уже точно знал, что тот, очень похожий на меня человек не я, но не подал виду, а, сев в машину, покрутил, попетлял на всякий случай по городу, после чего нажал на акселератор и, прибавив километры, помчался в соседний населенный пункт к советскому консулу, чтобы посоветоваться с ним, как действовать дальше.

Консул ничуть не удивился рассказу Кудинова и принял решение, составной частью которого было его участие в моих поисках.

Заручившись поддержкой консула и его сотрудников, Кудинов отправился на поиски, начав, как и следовало ожидать, с дома боцмана, ибо именно из него, по его расчетам, я был похищен.

Но посещение дома боцмана не дало никаких результатов: семья боцмана, как ему сообщили новые жильцы, здесь уже не жила больше недели, то есть с того самого момента, как я был помещен в клинику против своей воли. Попытки найти новое место жительства его семьи не дали никаких результатов. Семья боцмана исчезла из городка, и ни полиция, ни служба информация не смогли помочь Кудинову в его поисках.

И вот, когда Кудинов уже отчаялся напасть на след клиники, ему пришла в голову блестящая идея: установить контакт с моим двойником и тем самым попасть в поле зрения людей Федерика, а тут уже, не без помощи консула и его сотрудников, довершить то, что должно было сделать.

Остановив автомобиль возле отеля, Кудинов не спеша поднялся в номер, где столь недолгое время жил я, а теперь обосновался двойник.

Он постучал в номер и вошел: двойник сидел в кресле и, положив ноги на столик, смотрел телевизор.

Увидев Кудинова, он вскочил и приветствовал его столь по-русски, что Кудинов засомневался: а двойник ли это? Знал бы он, что это не двойник, а тройник!

Но по некоторым признакам было ясно, что это не Вождаев: ноги на столе, телевизор тот смотрел редко. А я, кстати, смотрю его часто. Надо. Кудинов повел разговор, присев на краешек дивана. Он всегда садился осторожно.

— Прежде всего, — сказал он, — я хочу сообщить вам чрезвычайно забавную вещь, а именно: коридор гостиницы, ваша дверь и выход из отеля блокированы моими людьми.

Могу себе представить, чего стоило мягкому Кудинову такое детективное начало!

Кудинов рассказывал, как двойник сперва недоумевал, потом бросился было ему на шею: «Что с тобой, родной?» Потом закатил истерику, крича, что воздух местного империализма повредил рассудок друга, и сделал даже попытку вызвать по телефону медиков, чего, однако, не позволил Кудинов. Кто его знает, чей телефон наберет этот неизвестно кому принадлежавший актер!

Вошла мисс Лорри.

— Господин Вождаев, — сказала она, — мы готовы. Сегодня, если помните, запланировано посещение Базальтовых скал. Говорят, там нашли какие-то новые доказательства вашей теории. Вы поедете?

И тут Кудинов был немедленно представлен находчивым двойником как добрый московский друг. Расцеловавшись с ним, он выскочил в дверь, оставив растерявшегося Кудинова в номере вместе с мисс Лорри. Сев в машину, он исчез в дымке утреннего марева. Больше мы о нем ничего не слышали.

Таким образом, этот раунд был частично выигран Кудиновым. Теперь он мог с чистой совестью обратиться в полицию: Вождаев-то исчез! И он сделал это с помощью консула.

Господин Федерик не любил иметь дело с полицией. За нею ненадежно было прятаться людям той сферы, к которой он принадлежал. Единственное, что он мог бы еще «отыграть» в партии, — это убедить всех, знавших меня, что я сумасшедший.

Федерик уже стал всерьез готовиться к обороне и придумал, что никакого моего двойника нет и не было и что это я время от времени проявлял странное поведение, а потому в конце концов был однажды доставлен в клинику, где пробыл всего сутки, вплоть до прихода в клинику представителей советского консульства, Кудинова и полиции. Да, всего сутки. Все остальное время я действительно принимал участие в работе комиссии.

Поэтому, когда в последний день моего заключения меня травили наркотиками, я смутно догадывался, что в моей судьбе скоро что-то произойдет.

Возвращая меня Кудинову, Федерик заявил, что у меня сложное заболевание — раздвоение личности: я одновременно могу ощущать себя в разных местах, но что он сделал все, что мог, и если вдруг наступит ухудшение, он готов оказать помощь. Кроме того, он заявил, что отказывается от денег (ему никто их и не предлагал), потому что считает за честь помочь советскому гражданину.

Участковому инспектору милиции т. Зелькову Н. Н.

от жильцов дома № 31 по Анфертьевскому переулку, кв. 341, Остроуховых

Заявление

Сегодня около 12 часов дня в квартире жильца нашего дома из квартиры № 342 Вождаева происходил странный шум. Нам известно, что товарищ Вождаев находится в командировке, ключи его оставлены нам. На звонки никто не отзывается, к телефону тоже никто не подходит. Тем не менее слышно, что в ней кто-то ходит.