ходчивый хозяин цирка решил тут же возместить убыток и, пока

народ не разошелся, ударом в колокол возвестил о внеочередном

представлении.

Губернатор первый занял ложу в цирке. Настроен он был бла¬

годушно: городская команда качала воду выше, чем «вольная».

Следуя примеру высшего начальства, на представление прибыла

чиновная знать во главе с полицмейстером. Это нисколько не сму¬

тило, а еще сильнее подогрело молодого клоуна Дурова. Он выбежал

на манеж с отчаянным криком:

Батюшки, несчастие! Городская пожарная машина загоре¬

лась!

Шутка достигла цели. Местные жители, натерпевшиеся от

неуемного градоправителя, встретили ее хохотом. А грозный сатрап

нахмурился и покинул ложу. За ним последовал полицмейстер и

прочие начальствующие лица.

С того дня на цирк и на клоуна посыпались всяческие придирки.

Началась глухая борьба, заставившая Дурова искать ангажемент в

другом городе.

История на том не закончилась. Финал ее был через несколько

лет, когда Валь стал градоначальником в Петербурге. Владимир

Дуров выступал в то время в цирке Чинизелли. Он был уже при¬

знанным артистом, и его сатирические стрелы обрели гораздо боль¬

шую остроту и опасность для тех, в кого они направлялись.

На одном из представлений полиция потребовала приготовить

ложу для неожиданно прибывшего в цирк градоначальника. Об этом

узнал Дуров и устроил ему достойную встречу.

Едва отвернулась тяжелая портьера и в ложе появился Валь со

своей свитой, клоун на полуслове оборвал монолог, сделал паузу,

многозначительно приложил палец к губам, встал на барьер и

сказал:

— Шшш... Валь идет...

На следующий день весь Петербург повторял злой каламбур.

О схватке клоуна Анатолия Дурова с градоначальником Одессы

адмиралом Зеленым в свое время в России передавали из уст в уста.

Рассказ этот приукрашивался, обрастал всяческими подробностями

и в конце концов мало походил на то, что произошло в действи¬

тельности.

Вот как сам Дуров описывает этот интересный случай. Хотя,

возможно, и он несколько сгущает краски, касаясь своей роли в

этой стычке.

Адмирал Зеленый держал горожан в вечном страхе. При встрече

с ним все должны были вставать и снимать шляпы. Как-то столк¬

нувшись на улице с юным гимназистом, грозный адмирал закричал:

—       Шапку долой!

Но гимназистик растерялся, Зеленый сбил с него фуражку и на¬

драл бедняге уши. Говорили, что после этого директор гимназии

просил Зеленого приехать и показаться ученикам, чтобы они знали

его в лицо и при встрече снимали фуражки.

Как-то градоначальник без предупреждения приехал в цирк.

Первое отделение уже началось. В ожидании своего номера Дуров

сидел в буфете, спиной к входной двери. В это время раздался шум,

и туда вошел Зеленый в сопровождении чинов полиции.

Все, находившиеся в буфете, встали из-за своих столиков. Толь¬

ко один Дуров остался сидеть и продолжал невозмутимо курить.

Зеленый заорал:

—       Встать!

Дуров сделал вид, что не слыхал.

—       Встать! — еще громче закричал Зеленый.

Тогда Дуров обернулся и спокойно заметил:

—       Не имею чести вас знать...

—       Скажите этому олуху, что я — Зеленый! — приказал адмирал

своим подчиненным.

Дуров тут же откликнулся:

—       А-аа, Зеленый!.. Ну, когда ты дозреешь, тогда я и буду с

тобой разговаривать.

—       Взять! — загремел адмиральский голос.

Полицейские бросились выполнять приказание, но Дуров уце¬

пился за стул и его пришлось вместе со стулом вынести из буфета.

И все-таки он не встал.

—       Отправить! — последовал приказ Зеленого.

—       Ваше превосходительство, это тот самый Дуров, которого вы

прибыли смотреть...—робко доложил помощник полицмейстера.—

Его ждет публика. Если его сейчас убрать, то выйдет большой

скандал. Позвольте ему кончить представление, и тогда мы немед¬

ленно уберем его из Одессы.

Зеленый согласно кивнул головой и проследовал в свою ложу.

«Э-ээ, все равно пропадать...» — подумал Дуров и обратился к

помощнику:

—       Скорее найди мне зеленую краску!

Просьба его была исполнена. Дуров тут же выкрасил свою дрес¬

сированную свинью и вышел с нею на арену.

Трудно описать, что творилось в цирке при появлении клоуна

с зеленой свиньей. Публика неистовствовала, кричала, стучала пал-

нами, аплодировала. А из губернаторской ложй, упираясь руками

в барьер, высунулся сам градоначальник и тоже что-то орал, но

голос его тонул в общем шуме.

Клоун же стоял молча, неподвижно, посередине арены.

Не помогло вмешательство самого директора цирка Труцци.

Маленький, толстый старичок с черными нафабренными усами,

он вызвал еще больший смех, когда, ругаясь по-итальянски, тщетно

«Главная роль клоуна». Карикатура.

пытался увести свинью за кулисы. Не тут-то было, свинья уперлась,

громко хрюкала — и ни с места.

Прибежали конюхи. Принялись толкать чушку, сдвигать с места,

все напрасно! В помощь им появился пристав, ударил зеленую

упрямицу ножнами шашки, оттого лишь раздался громогласный

визг. Ответом был новый взрыв хохота и крики «браво, пристав!»

История эта никогда бы не завершилась, если бы клоун ласково

не погладил свинью и не увел ее с арены. Следом за ним отправился

дежурный пристав с приказанием губернатора выпроводить Анато¬

лия Дурова из Одессы с первым поездом.

Вражда между братьями не утихала.

Если один заводил дрессированную свинью, то и другой делал

то же, если старший выступал с крысами, то и младший их заводил,

и, наоборот, если младший обучал козла разным трюкам, то старший

принимался за то же. У обоих были собаки-математики, и оба пока¬

зывали номер с участием всех своих животных; у Владимира Дуро¬

ва он назывался «Железная дорога», а у Анатолия Дурова — «Война

животных».

Как один, так и другой брат выходили на манеж почти без

грима, в шелковом нарядном костюме, поверх которого надевали

парадную ленту, украшенную жетонами; кроме того, на груди у

каждого красовалась звезда эмира Бухарского.

Итак в творчестве братьев как будто не было заметной разницы.

Но это только на взгляд поверхностного наблюдателя.

Обычно оба брата начинали свой номер со вступительного моно¬

лога. И тут пальма первенства принадлежала младшему Дурову.

Его монологи отличались большей остротой, глубиной, доходчиво¬

стью, чем у старшего брата. Зато методы его дрессировки были

намного слабее, примитивнее. Он писал: «Я оставляю у себя только

наиболее восприимчивых животных, сразу выгоняя ленивых и мало¬

способных... В случае нужды, для номера поросят я беру напрокат.

Три-четыре дня вполне достаточно, чтобы животные выдрессирова¬

лись для нужных мне целей».

Бывало, Анатолий Дуров лишь использовал природные инстинк¬

ты животных. Так, например, секрет номера «Поющий петух» за¬

ключался в том, что петуха выносили из полной темноты на ярко

освещенную арену, и он неизбежно начинал петь. Таков уж при¬

родный рефлекс этих птиц: после долгого пребывания во мраке,

ослепленные ярким светом, они беспокойно кукарекуют.

Нередко Анатолий Дуров просто покупал животных и птиц,

уже обученных какому-нибудь трюку, или же отдавал их для обу¬

чения своим опытным помощникам.

Все это позволило создать номер «Война животных», который

принес ему славу выдающегося дрессировщика. В значительной

мере благодаря этому номеру он, тогда еще молодой клоун, с огром¬