(«Доброго вечера, Сет. Все было очень интересно».

23:12. Джейн быстро вышла из глубокого транса. «Я ничего не помню»,— сказала она.)

(В последний месяц Джейн устроила себе своеобразный отпуск. Она провела два сеанса по расписанию (один — для друзей и один — для нас, личный) и только один для еженедельных занятий по экстрасенсорике. [Эти сеансы не учитываются в нумерации.] Время от времени Джейн задавалась вопросом, скажется ли этот перерыв на книге Сета, и если да — то как. Сообщив мне очень занимательную информацию о моей картине, Сет плавно перешел к книге в 21:33, словно с 11 февраля до 18 марта не прошло больше месяца.

Примечание: мне кажется, что будет интересно иногда указывать время, чтобы было понятно, сколько у Сета занимает передача информации для книги.)

Итак, еще немного. Я закончу со второй главой и начну следующую.

Конечно, окружающий меня мир включает и другие личности, с которыми я общаюсь. Общение, восприятие и окружение разделить невозможно. Поэтому вид общения, которым пользуемся я и мои знакомые, имеет огромное значение в разговоре о нашем мире.

Коротко говоря, в следующей главе я попытаюсь дать вам представления о нашем существовании; о работе, которой мы занимаемся; об измерении, в котором мы живем; а главное — о тех проблемах, которые составляют наше существование.

(21:43.) Итак, у меня, как и у вас, есть друзья, хотя со своими я, скорее всего, знаком дольше. Вы должны понимать, что мы воспринимаем нашу реальность совершенно не так, как вы. Мы осознаем то, что вы назвали бы нашими прошлыми «я», — личности, которые мы включали в себя в других жизнях.

Поскольку мы используем телепатию, нам трудно что-либо скрыть друг от друга, даже при желании. Может быть, это покажется вам нарушением неприкосновенности, но уверяю вас — даже сейчас ваши мысли не скрыты, они известны вашей семье и друзьям, а также — должен заметить — к сожалению, и тем, кого вы считаете врагами. Вы просто не осознаете этого.

Это не означает, что каждый из нас для других — открытая книга. Напротив. Существует такое понятие «мысленный этикет», мысленная вежливость. Мы намного лучше осознаем свои мысли, чем вы. Мы понимаем, что у нас есть свобода выбирать собственные мысли, и выбираем их разборчиво и с изяществом.

(Пауза в 21:49.) Мы осознали силу своих мыслей в прошлых существованиях, методом проб и ошибок. Мы поняли, что никто не может избежать созидательного начала мысленных образов или эмоций. Это не означает, что мы лишены непринужденности, или что нам приходится выбирать между одной мыслью и другой в страхе, что одна из них окажется негативной или разрушительной. Это, говоря вашими словами, для нас уже позади.

Наша психологическая структура такова, что нам доступно больше разнообразных форм общения, чем вам известно. Представьте себе, что встретились с другом детства, которого давно забыли. Сейчас у вас может быть мало общего. Но все же вы можете провести вечер за приятной беседой о ваших учителях и одноклассниках и установить некоторую связь.

Поэтому, когда я «встречаюсь» с кем-то другим, то обычно способен лучше понимать его на основе конкретной прошлой жизни, даже если «сейчас» у нас мало общего. Мы могли быть знакомы, например, как совершенно другие люди в XIV веке, и будем мило общаться об этом времени — как вы и ваш друг детства устанавливаете связь, вспоминая прошлое.

Однако мы при этом будем осознавать, что мы — многомерные личности, которые на одном уровне существования когда-то делили общее окружение. Как вы потом поймете, это слишком простая аналогия, которая полезна нам только временно, потому что прошлое, настоящее и будущее в таком виде не существуют.

Наш опыт, однако, не включает знакомое вам измерение времени. У нас намного больше друзей и знакомых, чем у вас, просто потому, что мы осознаем различные связи, относящиеся к тому, что мы пока назовем «прошлыми» воплощениями.

(22:00.) Конечно, мы располагаем куда большим знанием. Вы не сможете назвать ни одного периода времени (в вашей системе), в котором не было бы кого-нибудь из нас, и в нашей памяти хранится неуничтожимый опыт, полученный в прошлой жизни.

Мы не испытываем потребности скрывать свои мысли или эмоции от других, потому что сейчас мы все понимаем объединенную природу сознания и реальности и свою роль в ней. У нас сильная мотивация. (Веселым тоном.) Может ли дух быть не в духе?

(«Думаю, нет».)

Мы полностью располагаем своей энергией, но она не направляется на конфликты. Мы не растрачиваем ее по пустякам, но используем для тех уникальных собственных целей, на которых основан наш психологический опыт.

Так вот, каждое цельное «я», или многомерная личность, обладает собственными целями, задачами и творческими начинаниями, которые изначально и составляют «я» и от которых зависят качества, делающие «я» вечно реальным и вечно ищущим. Мы, наконец, вольны использовать нашу энергию в этих целях. У нас возникают сиюминутные проблемы, и мы понимаем, что наши задачи важны не только сами по себе, но и для удивительных побочных эффектов, которые возникают при попытке решения задач. Стремясь к нашим целям, мы понимаем, что оставляем яркий след, по которому смогут пройти и другие.

Мы также предполагаем — я так точно — что сами цели принесут удивительные результаты, невероятные последствия, которых мы не представляем, и просто приведут нас на новые пути. Понимание этого позволяет нам сохранять чувство юмора.

(22:11.) Когда много раз рождаешься и умираешь, ожидая с каждой смертью прекращения себя, и когда за этим каждый раз следует осознание того, что существование продолжается, неизбежно ощущаешь все как божественную комедию.

Мы начинаем постигать созидательную радость игры. Например, я уверен, что творчество и сознание рождаются через свойства игры — в противоположность работе, в ускоренной внезапной интуиции, которую я неизменно вижу в собственных существованиях и в опыте тех, кого знаю.

Например, с вашим измерением я контактирую, не перемещаясь на ваш уровень реальности, а представляя себя там. Если бы я знал то, что знаю сейчас, все мои смерти были бы приключениями. С одной стороны, вы слишком серьезно относитесь к жизни, а с другой — вы недостаточно всерьез воспринимаете игру.

Мы получаем удовольствие от неожиданной игры, но с вашей точки зрения ее можно назвать ответственной игрой. Это несомненно творческая игра. Например, мы играем с мобильностью нашего сознания, проверяя, насколько «далеко» можем его отправить. Нас постоянно удивляют порождения нашего собственного сознания, измерения реальности, через которые мы можем перескочить. Может показаться, что мы праздно используем свое сознание для игр, но тем не менее пути, которые мы прокладываем, продолжают существовать, и их могут использовать другие. Мы оставляем сообщения, ментальные обозначения для тех, кто может пройти мимо.

Я предлагаю вам сделать перерыв.

(22:25. Джейн легко вышла из транса. Она легко, без долгих пауз, передавала информацию, обычным голосом. Она с удивлением узнала, что прошел час. Насколько Джейн помнила, у нее не было видений или образов. Сеанс возобновился несколько медленней в 22:35.)

Таким образом, наша мотивация может быть весьма сильна, и при этом мы понимаем и творчески используем игру — и как метод достижения наших целей, и как увлекательное творческое занятие само по себе.

Работая в качестве учителя, я путешествовал по многим измерениям реальности — как профессор может ездить читать лекции в разные страны. На этом, однако, сходство заканчивается, потому что прежде чем я смогу начать работать, мне необходимо предварительно создать психологические структуры и еще до начала познакомиться со своими учениками.