От этих слов мое сердце забилось сильнее, мне стало не по себе. С какой стати им расспрашивать Пат?

— А, да, — отозвалась я, стараясь говорить как можно спокойнее, — это, наверное, детектив Нейлор. Он почему-то уверен, что я знаю, где находится Дениз. Да ты не волнуйся, он безобидный.

Пат несогласно покачала головой:

— Нет, это был не Нейлор и не та женщина, что была с ним в больнице. Этого я никогда раньше не видела. Такой молодой, знаешь, лет двадцати пяти — тридцати, плоская стрижка, хорошая фигура. Выглядит что надо, я бы сказала.

Господи! Это еще кто? Я быстро прокрутила в памяти место происшествия, полицейских, понаехавших туда, затем постаралась вспомнить тех, кого видела в полиции, но никого похожего не припомнила.

— Ну и кто же это был? — спросила я. Как я ни старалась казаться спокойной, но почувствовала, что в голосе зазвучала тревога.

Пат протянула мне белую визитку с логотипом полицейского отделения Панама-Сити в верхнем правом углу: Деннис Донливи.

— Держался он очень мило, сказал, что просто хочет проверить кое-какие факты, связанные с расследованием убийства, которым они сейчас занимаются. Спросил, что ты представляешь собой как квартиросъемщица, платишь ли вовремя за жилье, наличными или чеком, не замечала ли я чего-нибудь необычного на стоянке, особенно вокруг твоего трейлера. — Теперь уже Пат вовсю старалась скрыть свое волнение. Она выдавала мне эту информацию так, будто мило болтала о повседневных пустяках с хорошим знакомым. А ведь понимала, что я словно на раскаленной сковородке сижу.

— Да, конечно, — я кивнула, — они хотят проверить мои показания. Знаешь, стандартная процедура при расследовании убийства, ничего особенного.

Наконец Пат не выдержала:

— Черт побери, Кьяра! Почему ты не сказала мне, что нашла еще одного мертвеца? Скажи на милость, почему не пришла, не рассказала мне все, когда вернулась из Форт-Лодердейла? — Она раскраснелась от злости, руки ее непроизвольно сжимались в кулаки. — Знаешь, зубатка, я пытаюсь быть тебе другом, но иногда это очень трудно. Ты отгородилась от всех стеной, будто ожидаешь только худшего. Едешь в Форт-Лодердейл, ни привета…

— Пат, — я прервала ее, — мне показалось, что с тебя уже хватит, неудобно доставлять тебе еще хлопоты.

Рядом зашумела кофеварка. Крепкий черный кофе начал сочиться в кофейник.

— Доставлять мне хлопоты? — разозлилась Пат. — Ты хоть представляешь, как перепугала нас — меня и своих друзей? Теперь полиция расспрашивает о тебе, выясняет, где ты была, когда, способна ли ты на убийство, можешь ли быть пособником убийцы. — Пат в отчаянии покачала головой. — Как я могу помочь тебе, если даже не знаю, что происходит?

Ситуация явно выходила из-под контроля. Я почувствовала, что опять прячусь в свою скорлупу и толстая стена снова возвращается на место. Как бы я ни хотела рассказать Пат все, что она так ожидала услышать, я не могла этого сделать. Иногда от меня требовали больше, чем я могла дать.

— Пат, — заговорила я после продолжительного молчания, — ты права, я должна была позвонить или зайти к тебе, но я просто не хотела взваливать это на тебя. — Слова мои звучали неискренне, и Пат понимала это, видела меня насквозь.

— Не знаю, не знаю, в этом ли дело, а может, всего лишь в твоем эгоизме, но в любом случае я разочаровалась в тебе. Пора наконец стать ответственной. Я тебе не мать, я твой друг. — Она не стала дожидаться ответа, повернулась и вышла.

И словно случившегося было недостаточно, когда я подошла к окну посмотреть, действительно ли Пат ушла или остановилась на улице в надежде, что я выйду и окликну ее, я увидела белый полицейский автомобиль, припаркованный недалеко от моего трейлера. «Так-так, за мной наблюдают, — отметила я. — Значит, детектив Нейлор не очень поверил в то, что я ему рассказала, как мне показалось вначале».

— Что я тебе говорила, Флафи? — обратилась я к собаке. — Ведь нас только двое, ты и я против всего остального мира.

Флафи хмуро посмотрела на меня вместо ответа.

— Ладно, ладно, — вздохнула я, — ты, конечно, права. Можно было разыграть эту партию лучше и вести себя более ответственно. Но, Флафи, скажи, разве тебе никогда не бывает страшно? Не бывает никогда такого чувства, когда знаешь, что должна что-то сделать и не можешь, как во сне: надо бежать, а ноги словно приросли к земле?

Но похоже, Флафи устала от моих вопросов. Она громко вздохнула и вышла из комнаты, направляясь в спальню к своей любимой подушке.

— Куда бы ты ни пошла, Флафи, ты все равно со мной! — бросила я ей вслед.

Она не ответила. Ее острые коготки звонко простучали по полу. Она была явно не в настроении выслушивать мои размышления.

Детектив Нейлор появился в клубе за несколько минут до моего выхода на сцену. Он мог бы прийти раньше, воспользоваться служебным входом, войти незаметно, но я поняла, что это не его стиль. Ему доставляло удовольствие видеть смущенные лица Винсента и Бруно. Судя по всему, он рассчитывал застать меня врасплох. Иначе зачем было входить через главный вход, садиться почти вплотную к сцене и просить позвать меня?

Но на этот раз я была готова к его визиту. Я рассудила так: если полиция пошла на то, чтобы следить за мной, рано или поздно Нейлор обязательно появится. Просто так полицейские от меня не отстанут. «Ну что ж, пусть будет что будет», — решила я. Прошла по коридорчику за сценой и вышла в зал. Нейлор сидел, хмуро уставившись на стакан с содовой, стоящий перед ним на столе. На сцене выступала одна из новеньких девушек. В зале явно чувствовалось напряжение, вызванное присутствием представителя закона. Я заметила, что Винсент снова переполошился. Он чуть замедлил шаг, когда проходил мимо меня. Он явно спешил к себе в кабинет, где у него было двойное зеркало, через которое он мог наблюдать за всем, что делается в зале.

— Избавься от него, Кьяра, — почти приказал он.

«Как же, легко сказать!» — подумала я, направляясь к столику Нейлора. Подойдя, я выдвинула стул, ожидая, что детектив поднимет на меня глаза. Когда он все же взглянул на меня, я медленно села, развернув стул задом наперед, и обняла спинку руками.

. — Я польщена вашим вниманием, детектив. Если вам так хочется посмотреть мой номер, можно было позвонить и спросить, когда мое выступление. Но зачем же посылать своих ребят следить за мной?

Нейлор не сводил с меня глаз. Прежде чем заговорить, он внимательно оглядел мой черный блестящий костюм, отделанный золотом.

— Кьяра, по-моему, вы не понимаете всей сложности положения! — воскликнул он.

— Вы правы, Джон, — отозвалась я, сознательно обращаясь к нему по имени. Попробую поиграть в эту игру. — Как я могу серьезно относиться к тому, что вы тратите на меня все свое время, следите за мной и не хотите прислушаться к тому, что я говорю вам о Дениз. Мне нечего скрывать, Джон, ищите что хотите.

Нейлор повернулся к сцене и наблюдал, как Мэри снимает лиф. Он подмечал все детали, но смотрел на нее так, как ученый в лаборатории смотрит на малейшие движения яркой тропической рыбки. Выступление его не заводило, он весь был поглощен своими мыслями.

— Мисс Лаватини, быть может, вы не знаете, как работает отдел убийств в этом городе? — Нейлор подвинулся ко мне, буравя глазами. — Когда в Панама-Сити случаются убийства, а случается это примерно восемь раз в год, мы забываем обо всех своих делах. В расследовании принимают участие все, абсолютно все. Мы собираем огромную команду, проверяем абсолютно всех, отрабатываем малейшие версии, достойные внимания.

Я попыталась сделать вид, что ничуть не испугалась. Он продолжал:

— Сейчас в нашем расследовании вы — главная фигура. Это означает, что мы будем проверять все стороны вашей жизни, мы будем разговаривать с вашими друзьями, членами вашей семьи, с вашими коллегами по работе. Когда мы закончим, мы будем знать вас лучше, чем вы знаете себя. — Он наклонился ко мне совсем близко и перешел на шепот. От Нейлора пахло мятой и кокой. — Вы уверены, что хотите, чтобы вашу жизнь рассматривали под микроскопом?