– Озеро – это вроде пруда?

– Озеро по сравнению с прудом – все равно что гора по сравнению с холмом. – Раген помолчал, чтобы Арлен переварил услышанное. – На воде лактонцам не грозят ни огненные, ни скальные, ни лесные демоны. От воздушных они рисуют охранную сеть. И лучше всех на свете умеют защищаться от водяных демонов. Лактонцы – потомственные рыбаки. В южных городах тысячи людей кормятся их уловом. К западу от Лактона расположен Форт Райзон. Собственно, на форт он не тянет – через стену можно перешагнуть. Но Райзон стоит на страже обширных фермерских земель. Без него Свободные города ждет голод.

– А Красия? – спросил Арлен.

– В Форте Красия я был всего раз, – ответил Раген. – Красийцы не любят чужаков. Путь до Красии занимает не одну неделю через пустыню.

– Пустыню?

– Песок, – пояснил тот. – Ничего, кроме песка, на много миль во все стороны. Ни еды, ни воды – только то, что захватил с собой, и негде укрыться от палящего солнца.

– И там живут люди? – удивился Арлен.

– Живут, – ответил Раген. – Красийцев было больше, чем милнцев, но они вымирают.

– Почему?

– Потому что сражаются с подземниками.

Глаза Арлена широко распахнулись.

– С подземниками можно сражаться?

– Арлен, воевать можно с кем угодно. Вот только, сражаясь с подземниками, чаще терпишь поражение, чем побеждаешь. Подземники убивают больше красийцев, чем красийцы – подземников. С каждым годом красийцев остается все меньше.

– Папа говорит, подземники пожирают души своих жертв, – прошептал Арлен.

– Ха! – Раген сплюнул на землю. – Деревенские предрассудки.

Недалеко от Лесного поселка дорога свернула. Арлен заметил, что впереди на дереве что-то висит.

– Что это? – показал он пальцем.

– Ночь! – выругался Раген и хлестнул мулов поводьями, пуская их во весь опор.

Арлена откинуло назад, и он не сразу сел прямо. А когда сел, посмотрел на стремительно приближавшееся дерево.

– Дядя Чоли! – завопил он при виде мужчины, который дергал ногами и цеплялся за веревку на шее. – На помощь! На помощь!

Арлен соскочил с телеги на полном ходу, больно ударился о землю, но тут же вскочил и бросился к Чоли. Он встал под дядей, но тот молотил ногами и ударил Арлена по губам. Мальчик упал, чувствуя вкус крови, но не замечая боли. Он снова вскочил, схватил дядю за ноги и попытался приподнять, чтобы ослабить натяжение, но Арлен был слишком мал, а Чоли – чересчур тяжел. Мужчина продолжал задыхаться и дергаться.

– Помогите! – крикнул Арлен Рагену. – Он задыхается! На помощь!

Он увидел, как Раген достает копье из задка телеги. Вестник отпрянул и метнул его, почти не целясь. Копье перерубило веревку, и несчастный Чоли свалился на Арлена. Оба рухнули в грязь.

Раген мгновенно подскочил к ним и снял петлю с шеи Чоли. Без толку – мужчина продолжал задыхаться и хвататься за горло. Казалось, его глаза вот-вот выскочат из орбит, лицо густо побагровело. Арлен завопил, когда дядя бешено забился и замер.

Раген бил Чоли по груди и дышал ему в рот, но ничего не помогало. В конце концов вестник сдался, сел на землю и выругался.

Арлен не впервые видел смерть. Страшный призрак часто навещал Тиббетс-Брук. Но одно дело – умереть от когтей подземников или от простуды. И совсем другое – вот так.

– Почему? – спросил мальчик Рагена. – Почему он так отчаянно боролся за жизнь прошлой ночью и убил себя сейчас?

– Разве он боролся? Разве кто-то из них боролся? Или они только убегали и прятались?

– Я не… – начал Арлен.

– Арлен, иногда недостаточно спрятаться. Внутри что-то рвется, и тебе только кажется, будто ты спасся от демонов.

– Он ничего не мог поделать! С демонами сражаться нельзя.

– Я лучше сражусь с медведем в его собственной пещере, – ответил Раген, – и все же это возможно.

– Но вы сказали, что красийцы вымирают, – возразил Арлен.

– Вымирают, – согласился Раген. – Но они следуют зову сердца. Я знаю, это кажется безумием, Арлен, но в глубине души мужчины мечтают сражаться, как бывало в старинных легендах. Хотят защищать своих женщин и детей, как подобает мужчинам. Но не могут, потому что великие метки утрачены. Мужчины сжимаются в комок, словно кролики в клетке, и трясутся от страха по ночам. Но иногда, особенно если на их глазах погибают любимые, напряжение становится невыносимым и ломает хребет.

Он положил руку на плечо Арлену.

– Мальчик, мне жаль, что ты это видел. Я знаю, пока ты ничего не понимаешь…

– Нет, – возразил Арлен, – понимаю.

И Арлен действительно понял. Осознал необходимость сражаться. Он не надеялся победить, когда напал на Коби и его дружков. Скорее ожидал, что его изобьют до полусмерти. Но ему было все равно, когда он поднял палку. Он знал лишь, что не в силах больше терпеть, и собирался так или иначе положить конец насмешкам.

Приятно знать, что ты не одинок.

Арлен посмотрел на дядю, лежавшего на земле с широко распахнутыми от страха глазами. Он опустился на колени и кончиками пальцев прикрыл мертвецу веки. Чоли больше нечего бояться.

– Вы убили хотя бы одного подземника? – спросил он вестника.

– Нет, – покачал головой Раген. – Но мне доводилось с ними сражаться. Могу показать шрамы. Я не стремился убивать – только смыться или защитить товарищей.

Арлен поразмыслил над этим, когда они завернули Чоли в холстину, положили на задок телеги и поспешили в поселок. Джеф и Сильви уже погрузили вещи на телегу и с нетерпением ждали отъезда, но при виде мертвеца не стали бранить Арлена за опоздание.

Сильви завыла и бросилась на тело брата, но время поджимало, и нужно было вернуться на ферму до наступления ночи. Джефу пришлось удерживать жену, пока рачитель Харрал рисовал на холстине метку и читал молитву, предавая Чоли огню.

Часть выживших осталась в доме Брайна Лесоруба, прочих разобрали деревенские. Джеф и Сильви предложили кров двум женщинам. Норин Лесоруб было за пятьдесят. Ее муж умер несколько лет назад. Демоны убили ее дочь и внука. Мариа Тюк тоже была немолода – под сорок. Ее муж остался снаружи, когда тянули жребий, кому лезть в погреб. Обе женщины и Сильви скорчились в задке телеги Джефа, уткнувшись взглядами в колени. Арлен помахал на прощание Рагену, и отец щелкнул кнутом.

Лесной поселок почти скрылся из виду, когда Арлен вспомнил, что никому не рассказал о представлении жонглера.

Они едва успели убрать телегу и проверить метки, когда явились подземники. У Сильви не было сил готовить, и пришлось перекусить хлебом, сыром и колбасой. Все жевали без особой охоты. Демоны прибыли вскоре после заката, чтобы испытать метки на прочность, и каждый раз, когда магическая вспышка отбрасывала тварей, Норин кричала. Мариа так и не прикоснулась к еде. Она сидела на своем тюфяке, крепко обхватив колени руками, раскачивалась взад и вперед и хныкала при каждой вспышке магии. Сильвия убрала посуду, но осталась на кухне, и Арлен слышал, как она плакала.

Арлен хотел было пойти к матери, но Джеф поймал его за руку:

– Арлен, нам надо поговорить.

Они зашли в комнатку, где хранились тюфяк Арлена, коллекция гладких камешков из ручья, перышки и косточки. Джеф выбрал яркое перо дюймов десять длиной и принялся вертеть в руках, не глядя Арлену в глаза.

Знакомые признаки. Если отец не смотрит в глаза, предстоит неловкий разговор.

– То, что вы с вестником видели на дороге… – начал Джеф.

– Раген мне объяснил. Дядя Чоли уже умер, просто не сразу это понял. Некоторые люди могут пережить нападение, но потом все равно умирают.

Джеф нахмурился:

– Я бы сказал иначе. Но это похоже на правду. Чоли…

– Был трусом, – закончил Арлен.

Джеф удивленно посмотрел на него:

– Почему ты так думаешь?