А самое обидное, что двойка у меня какая-то глупая. Вообще двоек умных

не бывает. Это понятно. Но моя последняя двойка была уж очень глупая, а от

этого - обидная. Потому что сперва она была пятеркой.

Позавчера мы писали контрольную. Вы же знаете, как пишутся контрольные

- по вариантам. Ты решаешь одну задачу, а твой сосед - другую.

А я сидел один. Одному, сами понимаете, скучно решать. И я попросил

Павла Захаровича пересадить меня к Леньке Александрову. Я сидел на

предпоследней парте, у самой двери.

- Здесь дует, Пал Захарыч, а у меня насморк, - я усердно пошмыгал

носом.

Павел Захарович пересадил. А что тут такого? Ленька решает один

вариант, а я другой. Не спишешь все равно.

Нашему варианту попалась эта самая задача, вы ее, наверно, тысячу раз

решали: про бассейн, который одна труба наполняет водой, а в другую, наоборот, вся вода выливается. Мне такая арифметика совсем не нравилась.

Однажды я в ответе написал: "Надо сказать завхозу, чтобы он починил вторую

трубу". Такое решение мне подсказала мама, когда мы с ней два часа бились

над задачей, но так и не смогли ее одолеть. И вот на контрольной - такая же.

Зато Ленькин вариант был гораздо интереснее. Из пункта А в пункт Б

выехал поезд. Его скорость пока неизвестна. А навстречу ему вышел пешеход.

Скорость пешехода 6 км в час. Когда и где они встретятся, если расстояние от

пункта А до пункта Б - 240 км.

Тут можно было пораскинуть мозгами. Надо сперва узнать, когда все это

происходило. Если зимой, то вряд ли человек может пройти в час 6 километров.

Я представил, как он идет, закрываясь от резкого ветра, как снег метет ему в

лицо. Нет, вряд ли за час он пройдет 6 километров. Но, может, он на лыжах?

Тогда надо было про это написать. В таком случае, конечно, он может и больше

за час пройти.

А если действие в задаче происходит не зимой, а летом, какие тогда

лыжи?

Летом, конечно, пешеход пройдет в час 6 километров. Но только с утра, когда прохладно. А потом, когда солнце станет припекать, человек еле-еле

поплетется. Я вообразил, как пешеход развалился в тени под деревом и

вытирает пот, как он облизывает потрескавшиеся губы: ему, наверное, здорово

хочется пить. Тут за час если на 2 километра продвинешься, и то хорошо.

Потом я представил, как вдруг хлынет дождь. И пешеход спрячется от него

где-нибудь в будке обходчика. Будет он сидеть, попивать молоко и в окно

поглядывать: когда же кончится этот проклятый дождь. Ведь ему, пешеходу, надо торопиться навстречу поезду.

А сам поезд? Если буран начнется, придется ему снизить скорость. А если

дожди размоют насыпь, тогда поезду и вообще не двинуться. Я читал в газетах, что на Кавказе после осенних дождей поезда совсем не ходят. Пока вода не

схлынет и новые рельсы не поставят. В задаче же не сказано, откуда и куда

направляется поезд. Из пункта А в пункт Б. Тут можно любые названия

подставить.

Нет, мне очень понравилась задача, которую решал Ленька. Просто

прекрасная задача, не то что про эти надоевшие переливания из пустого в

порожнее.

И я принялся за Ленькину задачу. Несколько раз я заглядывал в Ленькину

тетрадь. Нет, не для того, чтобы списать, что вы, а просто чтобы сверить, так или нет я решаю. Все-таки Ленька отличник.

Мне было даже приятно, что мы выбрали для решения один и тот же путь.

Первым, как всегда, сдал контрольную Ленька Александров. Потом Семка, Галка, Генка и другие ребята. Я сдал только после звонка. А чего хвастаться?

Вчера Павел Захарович раздавал контрольные работы. Он брал тетрадки и

говорил, у кого какие отметки. И вот у него в руках моя тетрадь.

- Особо я хочу отметить работу Валерия Коробухина. Очень хорошая

работа. Я ее могу поставить рядом с работой Александрова - тот же блеск, та

же математическая строгость и чутье. Только у тебя, Коробухин, ошибок

грамматических много. Но на первый раз ставлю тебе "отлично". Молодец.

Павел Захарович улыбнулся и погладил подбородок. Это значило, что у

него прекрасное настроение и он чем-то очень доволен.

- И вы, ребята, молодцы, что помогаете товарищу.

Я скромно опустил глаза. Все-таки приятно, когда тебя хвалит такой

старый и строгий учитель, как Павел Захарович. А он все не унимался.

- Я хочу вам показать, как остроумно Коробухин нашел разницу в скорости

поезда и пешехода.

И Павел Захарович начал на доске показывать, как я все это решал. Он

постукивал мелком, и лицо у него было таким сияющим, словно я по крайней

мере открыл закон всемирного тяготения.

- Павел Захарович! - вскочил Ленька. - А почему он решал про поезд, когда ему надо было решать про бассейн?

- Про бассейн? - Павел Захарович нахмурился.

- Да, - продолжал Ленька. - Он же сидел рядом со мной на контрольной.

Вы его сами пересадили.

Учитель положил мел, медленно вытер руки о тряпку.

- Теперь я все понимаю. Зачем ты это сделал, Коробухин? - сказал он, поморщившись. - Ставлю тебе двойку.

- Мне просто понравилась задача про поезд, - воскликнул я. - Мне

надоели задачи про бассейн.

Павел Захарович ссутулился и вышел в коридор.

Я показал Леньке кулак.

- Ябеда, получишь.

Ленька покраснел.

- Но это остроумное решение придумал я, а не ты.

- А может, и я тоже? - ехидно спросил я.

- Я тебе не верю, - сказал Ленька. - Воровать чужое остроумное решение

нельзя, это не списывание, а плагиат называется.

Я бросился на Леньку с кулаками. Но тут дверь отворилась и Павел

Захарович тихо сказал:

- Продолжим урок.

РУКОПОЖАТИЕ ПОД ФОНАРЕМ

Сегодня мне очень одиноко и грустно. Никогда мне не было так одиноко и

грустно.

Ира побежала с сестрой в оперный театр. К нам в город приехал известный

тенор - толстый, с длинными бакенбардами, какие носили в XIX веке. Ирина

сестра сказала:

- В нашем институте все от него без ума. Это же настоящее бельканто.

Ирина сестра с гигантским трудом достала билеты, и они ушли в театр.

Я выхожу на ту самую улицу, где живут Горох и его компания. Я

вспоминаю, как мы вместе заставили "великолепную семерку" потрудиться на

благо пешеходов, но мне все равно не становится веселее.

Семка и Генка сейчас на занятиях физического кружка. Из нашего класса

Степан Александрович только их позвал: пусть сидят, ума-разума набираются.

В кружке занимаются старшеклассники. Но Степан Александрович говорит, что из Семки и Генки будет толк. Побольше бы таких ребят в школе, говорит

еще Степан Александрович, а не разных там лоботрясов. И после этих слов он

выразительно смотрит на меня.

Ну и ладно, думаю я. Я же не виноват, что у меня нет призвания, что

меня не тянет к физике, как Семку и Генку.

Ира мечтает стать химиком, как и ее сестра, маленькая, но важная, в

очках. А меня ни к чему не тянет. Сегодня мне нравится физика, завтра

алгебра, послезавтра география. Но надолго меня ничто не привязывает.

Я повернул на углу и пошел назад по той же улице. Прислонившись к

фонарю, меня ждал Горох. Он засунул руки в карманы, губы оттопыривала

улыбочка.

- Что ты бродишь всю ночь одиноко? - засмеялся Горох. - Что ты девушкам

спать не даешь?

Я огляделся по сторонам.

- Не трусь, - захохотал Горох.

- Я не трушу, - спокойно ответил я.

- Давай поговорим, - предложил Горох. - Ловко вы тогда с этими ракетами

подстроили. Мы здорово сдрейфили.

У меня в голове все время вертелась мысль: чего он от меня хочет? Мы

никогда с ним не дружили и, наверное, не будем дружить. Горох был на два

года старше меня, учился в восьмом классе. Конечно, он и его ребята нам с

Семкой по-настоящему помогли. Если б не они, Марат со своими дружками