На Левшинском, 3 был штаб полка. Право заходить туда имели только начальники и командиры батальонов. Один человек должен был знать только четырех. Все устроено строго конспиративно. Адрес Главного штаба - Остоженка, Молочный пер., дом 2, кв. 7, лечебница.
Начальник продовольственной милиции Веденников тоже состоял в организации. Через него получались оружие и документы. Цель вступления в продовольственную милицию - получить легальное существование, вооружение и документы.
Дружинники получали следующее жалованье: командиры полков и батальонов по 400, роты - 375 рублей, взвода - 350. Солдатам предлагалось выдавать 300 рублей.
Пока в составе дружины были только офицеры. В пехоте нашей числилось в Москве 400 офицеров. Сколько было кавалерии, не знаю.
Из наших людей часть работает в Кремле. По фамилиям не знаю. Один из них по виду высокого роста, брюнет, георгиевская петлица на шинели, лет 23 - 24, стриженые усы, без бороды.
В гостинице “Малый Париж”, Остоженка, 43, можно встретить начальника штаба и тех, кто с докладом приходил. Там живет Штрейдер, офицер, принимает между 4 и 5, спросить Петра Михайловича.
В 19-й версте от Москвы по Нижегородской железной дороге имеется дача, в которую недавно переселилась одна парочка. Недалеко от дачи на железной дороге два моста, под которыми подложен динамит в целях взрыва советского поезда при эвакуации из Москвы,
Наши организации имеются в Ярославле, Рязани, Челябинске и приволжских городах. Было условлено, что японцы и союзники дойдут до линии Волги и тут укрепятся, потом продолжат войну с немцами, которые, по данным нашей разведки, в ближайшем будущем займут Москву. Отряды союзников составлялись смешанные, чтобы ни одна сторона не имела перевеса, участие должны были принимать американцы. Семеновские отряды пока действовали самостоятельно, но связь все же хотели установить”.
При помощи того же Пинки были установлены казанские адреса и немедленно посланы туда уполномоченные ЧК Воспользовавшись паролем, им удалось связаться с казанским штабом и всех арестовать.
После таких реальных услуг Пинка был освобожден. Но своего обещания продолжать раскрытие этой организации он не сдержал и скрылся. Уже в августе напали на его след под Казанью, где он командовал белогвардейским батальоном.
На этот раз организацию разгромить окончательно не удалось. Она еще долго живет и устраивает восстания в Муроме, Рыбинске и Ярославле. Только со взятием Ярославля она перестает существовать. Большинство ее членов перекочевывает к чехословакам, а часть переходит во вновь образованную организацию “Национальный центр”.
А начиналось все так Немедленно после Октябрьского переворота, которому офицерские и юнкерские силы, руководимые Александровским училищем, сопротивлялись в Москве и долго и не бесславно, и в Москве, и в разных других городах России возникли во множестве тайные военные, почти исключительно офицерские организации сопротивления. В Москве их насчитывалось до десятка. Среди них были совершенно независимые организации, руководимые ранее сложившимися офицерскими союзами и обществами. Другие образовывались при политических партиях под руководством кадетов, социалистов-революционеров и социал-демократов меньшевиков, монархистов и других.
Наконец, так как в это же время возникли политические новообразования, состоявшие из обособленных до того времени общественных групп, новообразования, ставившие себе целью борьбу с большевиками и возрождение России, то некоторые офицерские элементы сгруппировались около них. Наблюдалось, таким образом, чрезвычайное дробление и распыление сил. Казалось бы, общая цель должна была объединить все усилия, направленные к ее достижению, и всех людей, любящих свою родину. Но еще были сильны и не изжиты политические секты, и потому вместо единой и мощной организации существовали разрозненные кружки. Было много попыток объединить их, но попытки кончались ничем, главным образом потому что за дело объединения и организации брались или люди, не обладавшие организаторским талантом, или партийные, или недостаточно известные.
В это время развала и полного разброда сил прибыл в Москву с Дона Б.В.Савинков, член Гражданского совета при генерале Алексееве, с определенным поручением последнего организовать и, по возможности, объединить офицерские силы Москвы без различия партий и направлений на единой патриотической основе, а также связаться с московскими общественными элементами.
Для исполнения этого общего поручения Савинковым и основан тайный “Союз защиты родины и свободы”, имевший ближайшей целью свержение большевистской власти. Момент для образования такой тайной организации был исключительно трудный. С полудюжиной людей в качестве помощников, с пятью тысячами рублей основного и организационного капитала было так же трудно вести серьезную работу в Москве, как и в песчаной пустыне. Единственным элементом, искренне и безоглядно пошедшим на зов борьбы за родину, за позабытую Россию, было все то же истерзанное, измученное и оскорбляемое русское офицерство. Организация сразу же приняла военный характер, ибо пополнялась и расширялась почти одними офицерами.
Неожиданная крупная денежная помощь от Масарика позволила сразу же повести дело на широкую ногу. К середине марта удалось создать большой и сложный аппарат, работавший с точностью часового механизма.
В учреждениях штаба, начальником которого был полковник А.П.Перхуров, было занято от 150 до 200 человек. Имелись отделы формирования и вербовки новых членов, оперативный отряд и т.д. - целое сложное боевое хозяйство, подчиненное единой, приводившей его в движение и направлявшей воле.
Летом 1918 года “Союз” достиг наибольшей силы и развития, каких только можно достигнуть в условиях тайного сообщества, при наличности полицейского сыска разных “комиссий по борьбе с контрреволюцией”, постоянных угроз обысков, арестов и расстрелов.
Наступил тот психологический момент, когда организация должна была или немедленно выйти из подполья на свет Божий, или же начать неизбежно внутренне разлагаться. С технической стороны все обстояло прекрасно: были деньги, были люди, были возможности вложить в общее русское дело и свою долю боевого участия.
“Русские себе добра не захотят, доколе к оному силой принуждены не будут”, - писал ученый Сербии Юрий Крижанич о наших прадедах еще в смутные дни Московского государства.
“Союз” к этому времени обладал достаточными силами, чтобы неожиданным выступлением захватить Москву. Но после зрелых размышлений этот план был отвергнут. Выступать в Москве значило заранее обречь все предприятие на неудачу, захватить наиболее важные стратегические пункты страны, арестовать Совет Народных Комиссаров и тд. не представляло особых трудностей. Но, захватив город, нужно еще было в нем суметь продержаться; сделавшись хозяевами положения в центре с миллионным населением, нужно было взять на себя обязательство прокормить все эти сотни тысяч голодающих ртов. Первое было чрезвычайно трудно ввиду присутствия в Москве значительного числа организованных и вооруженных германских военнопленных, негласно находящихся под командой германских офицеров, и особенно ввиду возможности немедленного движения на Москву регулярных германских войск с германо-большевистского фронта.
Второе представлялось почти невозможным благодаря полному развалу транспорта и предварительному разгрому большевиками всех продовольственных и общественных организаций. Новая власть не смогла бы удовлетворить связанные с нею надежды населения на улучшение жизни и тем самым неизбежно должна была бы опорочить то дело, во имя которого был бы произведен переворот.
Вместо московского плана штабом организации был разработан и принят план захвата Казани. К выполнению этого плана и свелась работа организации: были намечены воинские части для эвакуации, определены пункты предварительной незаметной их концентрации, посланы квартирьеры и тд.
Но в самый разгар подготовительной работы произошло то, что очень часто разрушает во всякого рода тайных сообществах самые строго и тщательно обдуманные планы: на квартире у командира одного из полков, благодаря его собственной неосторожности, внезапно провели обыск. Были найдены документы, указывающие на существование “Союза” и его цели, и, что всего важнее, был найден план эвакуации этого штаба в Казань, открывший советским властям не только готовившийся против них заговор, но и место его выполнения. Но центр организации уцелел и продолжал работать ускоренным темпом по созданию нового плана восстания.
