Литмир - Электронная Библиотека

Осознавая, что в газете она на вторых ролях, Николь пыталась решить, как ей лучше обойтись с этой информацией.

Найти ключ к разгадке подобных сенсационных историй ей удавалось не часто, ее мысли и сейчас порхали в голове как бабочки над цветком. Она могла бы обо всем рассказать Фергусу, но это повлечет за собой труднопредсказуемые последствия. Можно рассказать обо всем Лиз и тем самым обязать ее. Но кто знает, долго ли Лиз продержится на должности редактора. Лучше поделиться с Тони. Какие бы грешки за ним ни числились, на своем месте он останется.

Для Тони имя, которое Николь ему прошептала, значило еще больше имени принцессы.

Конечно, Лиз не замужем и вольна делать все, что ей заблагорассудится, но звезде такого не позволено. И хотя Лиз находится в авангарде сторонниц идеи женской взаимопомощи, почти сестринской общины, вряд ли это утешит жену звезды.

Тот факт, что Лиз явно пыталась что-то утаить от редакции, однозначно доказывал ее причастность к этой истории. Не удивительно, что она не на шутку взволновалась, когда впервые увидела снимок. Это было нечто, что могло заинтересовать как Фергуса, так и Чарли. Конечно, учредители и редакторы порой утаивают кое-что от публики, но Тони посчитал, что сейчас это не тот случай.

— Сегодня только четверг, так что держи пока эти сведения при себе, — Тони подмигнул Николь. — Я не хочу, чтобы об этом узнал кто-нибудь еще.

Когда Николь удалилась, Тони строго наказал секретарю никого к нему не впускать. Потом он, высыпав содержимое из мусорной корзины, принялся рыться в окурках и порванных бумажках, пока не нашел снимок таинственной дамы Уж теперь-то Лиз Уотерхаус не отвертится.

Осмотр мусора натолкнул Тони еще на одну мысль.

— Дебби, сюда! — взревел он, ворвавшись в комнату репортеров, и распорядился, чтобы она вернулась на Роланд-Мьюс.

— Я хочу, чтобы ты обшарила мусорный контейнер у дома номер шестнадцать — это соседи Тома Ривза.

Она сделала удивленное лицо.

— Его содержимое может дать нам ключ к разгадке.

Дебби, выйдя из редакции, купила две пары крепких резиновых перчаток. Она не собиралась заниматься такой паршивой работой голыми руками.

Прямо перед машиной Лиз ехала на велосипедах молодая пара — сразу видно, что студенты. Подзадоренная дурачествами своего симпатичного приятеля, девушка смеялась. На багажнике над задним колесом велосипеда лежали книги, цветы и упаковка спагетти. Вид ягодиц девушки, туго обтянутых джинсами, вызвал у Лиз чувство тревоги за свою фигуру.

Она ощутила себя подавленной. Определенно, пришло время снять с велотренажера чехол и использовать его по назначению. Велотренажер позволял ей сбрасывать лишние килограммы, и, не отрываясь от телевизора, Лиз могла одновременно тренировать ум и ягодицы. Сегодня утром она уже немного позанималась, а во время скучного утреннего совещания, следуя совету Кати, выполняла упражнения на укрепление нижних мышц живота. Если бы только мужики, сидевшие рядом, знали, чем она занималась.

Три подруги часто обсуждали, что бы с ними стало, если бы они провели три года своей жизни здесь, в Оксфорде, развивая свой интеллект. В конце концов они решили, что студентки из них получились бы неважные. Однако Лиз иногда казалось, что люди, узнай они, что у нее нет высшего образования, стали бы относиться к ней иначе. Возможно, позднее, когда она станет уже женщиной в годах, она вернется сюда и все-таки станет студенткой.

Лиз улыбнулась, вспомнив рассказ Джоанны о встрече с принцем Чарльзом, который был почетным гостем на церемонии вручении наград Британского общества редакторов журналов.

— Я должен ехать в Кембридж за дипломом. За недостатком времени я не мог этого сделать раньше, — сказал принц Джоанне, которая отметила, что фотографии несправедливо лишали его шарма, ей же показалось, что он весьма обаятелен, особенно ее очаровали его ясные голубые глаза.

Джоанна с улыбкой заметила:

— Если бы мне вручили диплом в Кембридже, я бы забрала его в тот же день.

— Но вам еще не поздно его получить, — возразил принц. — В любое время двери Кембриджа для вас открыты.

В гостинице «Рандольф» Лиз погрузилась в ванну с душистой пеной. «Чем я так расстроена, спрашивала она себя. Меня пригласили выступить в одном из самых престижных учебных заведений Британии. На мне будет платье, которое кому-нибудь другому обошлось бы в тысячу фунтов, а мне модельер одолжил его бесплатно. Каждая прядь моих волос уложена дорогим стилистом. Я разъезжаю в роскошной машине с личным шофером. Увидев меня, любая женщина пришла бы в недоумение, узнав, что я еще на что-то жалуюсь. Чем я недовольна? Все потому, что я хочу сразу всего. Карьеры, славы, денег, личного счастья. Но в каком порядке? И чем мне пожертвовать?»

Лиз вздохнула. Ответить на эти вопросы было нелегко, и она решила, чтобы отвлечься от своих грустных мыслей, мысленно пробежаться по главным пунктам своего предстоящего выступления. Ей предстояло доказать своей аудитории тезис, что современная женщина не лишилась женственности. Даже несмотря на то что молодежь на утицах кажется бесполой. Сама Лиз, будучи деловой женщиной девяностых годов, вовсе не считала себя лишенной женственности. Разве она не бреет волосы под мышками, разве она не носит изящный бюстгальтер, разве мало времени проводит в ванной или плохо ухаживает за своей кожей и ногтями? Чего еще они хотят?

Лиз еще глубже погрузилась в воду. Ее страхи достигли гипертрофических размеров. «Зачем я согласилась сегодня выступать? Карьере это не поможет, а только прибавит волнений. Зачем мне постоянно себя испытывать?»

Три месяца назад, получив приглашение участвовать в семинаре, Лиз, весьма польщенная, согласилась, хотя и знала, что ее ждет нелегкое испытание. Выступать перед аудиторией, особенно молодой и смышленой, всегда трудно, но не принять вызов она не могла.

Успокоившись, она наконец приняла единственно правильное в этом случае решение. Поскольку во многих вопросах она еще недостаточно компетентна, то должна сделать упор не на эрудицию, а на искренность, и тогда она должна победить.

Как всегда Лиз взяла с собой два разных костюма — красный от Джаснер Конран и черный, более строгий, от Томаца Старвешски с двойными отворотами. Никогда раньше она не надевала красное на официальные мероприятия, но сегодня ее костюм должен выделяться среди черных фраков. Кроме того, красный более соответствовал ее боевому настроению.

Вырвавшись из давивших на нее стек редакции, Лиз получала удовольствие, проводя время после ужина в кругу восхищающихся ею студентов. Когда их позвали в конференц-зал, Лиз неожиданно почувствовала на себе чей-то взгляд. Человек, столь пристально ее разглядывающий, стоял в дверном проеме. Это был высокий мужчина лет тридцати пяти с густой каштановой шевелюрой. Позднее он был ей представлен как Дэвид Линден, преподаватель новейшей истории. Кроме приятной внешности Дэвид привлек внимание Лиз своей серьезностью и умным взглядом карих глаз. Смокинг ему, похоже, достался в наследство от деда — он, казалось, был не от мира сего, разительно отличаясь от мужчин, которые обычно встречались на пути Лиз.

Когда Лиз поднималась из-за стола, он подошел к ней и, спокойно глядя ей прямо в глаза, сказал:

— Не уходите потом слишком далеко. Я хотел бы с вами поговорить.

Лиз не успела ответить, поскольку толпа людей, хлынувшая в зал, увлекла ее за собой.

Во время обсуждения темы Лиз горячо поддержал один пятидесятисемилетний профессор права, выглядевший моложе своего возраста. Состоявший в браке во второй раз, он считал себя мужчиной современных взглядов и кичился своими женами. Однако профессор предпочел скрыть тот факт, что его первая жена потеряла значительную часть своей привлекательности, пытаясь обустроить семейный быт на его жалкую академическую зарплату. После этого его подобрала жена номер два.

126
{"b":"268988","o":1}