...Я не видела твое лицо, Хуан. Не знала имени. Ты был просто образом... МУЖЧИНЫ...

  - А потом тебя принесли в нашу каюту... - закончила она.

  - Ты знала, что я очнусь, когда не пошла вместе со всеми в столовую? Решила покрасить волосы?

  Она пожала плечами.

  - Чувствовала. Я вообще как дура торчала в каюте всё свободное время. Они все смеялись, подкалывали... Но я чувствовала, это не просто так. И когда...

  Я вздохнул и плотнее прижал ее к себе.

  И что мне с нею делать? Это, действительно, не Гюльзар. Паула... Мерседес - девушка опытная, и очень-очень умная, хотя и своеобразная. И если она решилась на такое откровение... Ведь она не пыталась и не пытается сейчас меня совратить, хотя могла бы. Нет, она собиралась ПРИЗНАТЬСЯ. Ради этого весь антураж, ради этого девчонки сговорились пустить ее последней, на ночь. Ох уж эти заговорщицы!

  - Гюльзар не сильно ревновала? - вырвалось у меня. Мерседес покачала головой.

  - Она отошла. Сделала всё, как ты велел - обратилась к нам. Начала рассказывать, всё-всё.

  И мы помогли. Действительно, Хуан, помогли. Тормошили ее, проводили курсы коллективной психотерапии.

  - ...Мы не только ей помогли. - С губ ее сорвалась улыбка. - Мы и друг перед другом раскрылись. Потому и с Сестренками тебе легче, и Кассандра последнее время не задирается. Мы все стали ближе... Благодаря тебе.

  Я покачал головой.

  - Не такая великая заслуга. И меня в вашем круге нет.

  - Ты работаешь с каждой из нас по отдельности, - не согласилась она. - И ты... Мальчик. В твоем присутствии мы бы не смогли, уж извини.

  Да, чего уж там! Всё и так понятно.

  - Па... Мерседес, солнце, я не могу так быстро. Я...

  - Понимаю. - Она кивнула и отстранилась. - Ты же видишь, я не давлю. - По лицу ее пробежала улыбка, а рука прикрыла грудь раскрывшимся было краем полотенца.

  - Почему сегодня?

  Она пожала плечами.

  - Почувствовала, что время пришло. Ты дошел. К тому же, раздал долги, закрыл все старые счета, теперь у тебя совершенно новая жизнь.

  - А завтра начнется вторая фаза операции наших сеньорин... - зло выдохнул я, чувствуя, как по кончикам пальцев бежит огонь. Практичная девочка, ничего не скажешь! Впрочем, я уже говорил, что она далеко не дура, хотя иногда пытается ею казаться.

  - Я поговорю с Леей, - вскинулась 'не дура'. - Объясню ситуацию. Ты не представляешь, насколько сильна будет наша партия на шахматной доске Венеры. Сильнее только брак с одной из ее дочерей, но она либо не допустит этого, либо... Не захочешь ты сам. - Голосок Мерседес дрогнул, выдавая очередную недомолвку этой аферистки. Впрочем, понятно, какую. - Зачем тебе мучиться всю жизнь с не ставящей тебя ни во что капризной куклой, с которой не сможешь даже развестись, если есть я? И я за тебя, и душой, и сердцем! Я не просто буду женой, я буду правой рукой! Я - силовик, и я - способная! Тебе ведь нужен будет свой... Ну, например, глава департамента безопасности?

  Обожаю эту практичную улыбочку завзятой стервочки! Приятно иметь дело с умными сеньоритами.

  А что, пытаться одновременно и взять меня чувствами, открыв ТАКОЕ, и купить... Подобных исполнительниц надо поискать!

  Впрочем, подход у нее государственный, так что это скорее плюс, чем минус.

  - Паулита, звезда моя... Я не готов.

  - У нас есть время, Хуан. Я и не жду от тебя ответа.

  Она приблизилась, беглым жестом сдернула остатки полотенца и впилась мне в губы.

  Я, словно парализованный ни черта не мог сделать. Тот самый я, что считал, будто смогу оттолкнуть ее, что мне ничего не угрожает. Три ха-ха! Наивный!

  Я хотел эту девушку. Господи, как давно ее хотел! Месяцы... Да уж скоро год! С самого момента пробуждения в каюте номер тринадцать!

  Хотел, когда она ставила табу.

  Хотел, когда проходила в ванную голой, каждый раз, день за днем.

  Хотел, когда мылся с нею в душе, когда рамки табу были ослаблены, а мой самоконтроль дошел до поднебесного уровня.

  Хотел, когда она спала рядом, всего через несколько кроватей.

  Когда видел ее милующейся с 'горизонтальными связями', с которыми она настойчиво ходила миловаться в нашу оранжерею, словно дразня меня.

  И жутко ревновал, когда ее, наконец, стали выпускать на волю, откуда она приходила довольная, делясь впечатлениями о любовных подвигах. Делясь с девчонками, но озорно при этом поглядывая на меня.

  Нет, я не мог оттолкнуть ее. Не в этот раз. И ни в какой другой.

  Расчетливая стерва!..

* * *

  - Не спишь?

  В кухню вошла мама. Я сидел, вытянув ноги на табурет, прислонившись к рефрежиратору, и курил. Делал то, что никогда не позволял себе от слова 'вообще'. При этом моя всё понимающая мама не сказала ни слова по поводу дыма, спросив лишь про сон.

  - Она что-то сказала? - ухмыльнулся я.

  Мама поставила еще один табурет напротив, села и сложила руки на столе.

  - Нет. Я и не спрашивала. - Пауза. - Я не заходила, только услышала, что она плачет.

  - И? - Кажется, я понял, что происходит.

  Действительно:

  - Мне не нужно спрашивать такие вещи, сынок. Я - мать, и всё чувствую. Особенно её.

  - Особенно её? - не понял я.

  - Я тоже сходила с ума. - Ее губы растянулись в виноватой усмешке. - По своим причинам, но сходила. И мне тоже был нужен ТАКОЙ мужчина, который взял бы всё на себя...

  ...Но искала я не там. - Вздох. - А потому, скорее всего, и не встретила.

  - Ну как, не встретила, - продолжила она, добавив в голос показного веселья. - Встретила! Правда, этот мужчина оказался моим сыном... А это совсем другая история.

  - Мам, что она еще рассказала? - улыбнулся я в ответ. Мой главный и мудрый советчик отрицательно покачала головой.

  - Говорю же, ничего.

  Пауза. Затем недовольное:

  - Хуан, я что, по-твоему, совсем слепая? И мне не видно, как она на тебя смотрит, какими глазами? И как ведет себя при тебе?

  - При мне? - Я снова чего-то не понял.

  - Да, при тебе. Например, когда ты входишь в комнату, как меняется ее взгляд и лицо.

  Вновь пауза.

  - Да, когда-то я была проституткой, это так. Все мы делаем ошибки, и мне жаль, что ты страдаешь из-за моей, и будешь страдать. Но это не значит, что я ничего не понимаю в жизни.

  Она любит тебя, эта девушка. Но сама пытается убедить себя в обратном. ПытаЛАСЬ, - уточнила мама, пронзив взглядом. Я нехотя кивнул.

  - Она хорошая девушка, - продолжила она тихо-тихо, но очень эмоционально. - Такие на дорогах не валяются. Цени это.

  Я как раз докурил и затушил окурок в импровизированной пепельнице в виде металлической тарелки. Подался вперед, убирая ноги со стула.

  - Мам, они разработали под меня спецоперацию. Хотят, чтобы я стоял за спиной будущей королевы и правил от ее имени. Ты должна была это понять. К этому меня готовят, этому учат. В том числе, как обуздать эмоции и манипулировать слабым полом.

  - И ничего у них не выйдет, - покачала мама головой. - Нельзя достичь невозможного одним лишь хотением. И нельзя заставить влюбить в себя кого-то насильно. Манипулировать - можно. А искренне любить...

  - Любовь не помогла ее величеству и его превосходительству, - не согласился я.

  - Лея и Серхио - плохой пример, - покачала головой мама. - Но ты сам признаешь, Лея ЛЮБИЛА. А скорее всего, любит до сих пор.

  Полюбит ли тебя Фрейя? И если нет, получится ли у тебя удержать ее, если даже любовь не гарантирует этого?

  Мама замолчала, давая мне подумать. Я же в который раз за сегодня не знал, что ответить. Любовь. Власть. Эмоции. Чувства. Расчет. Господи, как же всё переплетено в этом мире!

  - Думаешь, синица в руке лучше? Но есть и еще одна девушка...

  - Да, знаю, - мама кивнула. - Она приходила ко мне.

  - Приходила? - Я чуть не подскочил, удержавшись невероятным усилием. Сердце бешено заколотилось.