— Это было бы замечательно! Я сейчас же сообщу об этом госпоже Ильской!

— Обсудите все с госпожой, а завтра мы вместе решим, как поступить, — сказал парень, отмерзая от столба.

— И чего это ты вдруг решил заняться благотворительностью? — спросила я, внимательно всматриваясь в безразличное лицо напарника.

— О чем ты?

— О том, что ты сам вызвался помочь. Причем безвозмездно. На тебя не похоже.

— Неужели в твоих глазах я такой бесчувственный человек? — усмехнулся Ким.

— Ну, ты точно не белый и пушистый.

— Я брюнет, — покрутив в пальцах прядь своих темных волос, серьезно сказал он.

— Заметно. Я о другом. Может, ты и добрый парень, но отнюдь не дружелюбный, и увидеть, как ты сам принимаешь инициативу в помощь незнакомым людям, довольно странно. Без обид, надеюсь?

— Без обид. Ведь ты права, — сказал Ким, как-то подозрительно улыбнувшись.

— Э, Ким?

— Чего?

— Ты меня пугаешь. Что ты задумал?

— Ровным счетом ничего особенного. Иди быстрее. Мне хочется поскорее добраться до лавки. Не горю желанием превращаться в снежного человека, — быстро сменил тему парень, ускоряя шаг.

— Мне кажется, нам недоговаривают, — проговорила я, посмотрев на хорька.

Шнурик на мое подозрение лишь чихнул. Значит, правда.

К тому моменту, как мы дошли до «Товара», разыгралась настоящая снежная буря. Мы оба стали похожи на снеговиков.

— Брр, — пробурчал Ким, входя в лавку и усиленно начиная по себе хлопать. Порядочные пласты снега посыпались на пол. — В следующий раз, когда нас захотят отправить на далекий бескрайний Север, напомни мне сказать им то, что ты сказала кондитеру, когда он отказался продавать тебе эклеры.

— А что я ему сказала? А, вспомнила! Я сказала…! — тряся свою дубленку, радостно произнесла я.

— Да, именно это, — прочистив ухо, подтвердил парень.

— О, вернулись! Ну, как вам наша погодка? — улыбнувшись, спросил хозяин лавки, направляясь к нам с метлой.

— Бодрит, — потирая замерзшие руки, угрюмо ответил Ким.

— Хо-хо! Еще бы! Сегодня больше никуда не пойдете? — сметая снег с пола, поинтересовался мужчина.

Ким прислушался к завыванию ветра снаружи.

— Нет, не пойдем.

— Хорошо. Я вам постелил на чердаке и поставил обогреватель. Можете располагаться.

— Хорошо, благодарим.

Чердак, на котором мы обосновались, по своему строению и содержанию ничем не отличался от себе подобных. Такое же количество паутины, грязи, мышиного помета и различного старья. Единственное отличие состояло в том, что в центре сего бедлама были постелены два матраса с одеялами и подушками, рядом с которыми компактно уместился газовый обогреватель. Ким, как положено воспитанному и обходительному молодому человеку, сразу же занял себе спальное место напротив обогревателя. Приведшие его к сему поступку доводы были взвешенные и обдуманные: поскольку я чаще всех совершаю ночные прогулки до туалета, то мне, дабы, не дай бог, не споткнуться во тьме о спящее тело напарника и не влететь прямой наводкой в печку, был выделен матрас, находящийся у лестницы. Самый безопасный и самый продуваемый. Ничего не скажешь, аргументы железные и лбом не пробиваемые.

Закончив приготовления ко сну, я, ежась и трясясь от холода, залезла под одеяло. М-да, теплее как-то не стало. Повертевшись в постели, я кинула взгляд в сторону Кима. В свете голубого пламени его бледное лицо выглядело зловеще.

— Ким, а какие у нас на завтра планы?

— Тебе обязательно о них сейчас знать?

— Ну, мне просто интересно. Мы договорились встретиться с госпожой Ильской и обсудить ее проблему, а чем еще займемся?

— Завтра и решим, — сказал Ким, демонстративно поворачиваясь ко мне спиной. Но меня подобное нежелание общаться ничуть не остановило.

— Жаль, в Брасете нет никаких занятных мест, которые можно посетить. Из-за этой бури мы можем застрять тут надолго. Я точно умру со скуки! Эй, Ким! Я вспомнила, а как же то секретное послание, которое мы должны доставить? Ничего, что доставка задерживается?

— Оно секретное, а не срочное. Переживут, — проворчал Ким.

— Но…

— Все. Тема закрыта. Спи давай.

— Мне пока не хочется! — капризно протянула я, перекатываясь с боку на бок.

Со стороны напарника раздалось непонятное шуршание. Через минуту в свете пламени возник ломик.

— Мне тебе помочь? — учтиво спросил парень.

— Нет, спасибо! Теперь захотелось. Ой, как спать охота! — Я быстро спряталась под одеяло с головой.

В эту темную весеннюю ночь я поняла одну вещь: лом — лучшее снотворное. Достаточно одного его вида, чтобы погрузить человека в сон. Главное, чтоб не в вечный.

Утром я проснулась с ощущением медленно остывающего тела. Ощущение мне не понравилось.

— Ким, зачем ты выключил обогреватель?! — взревела я, выползая из-под одеяла.

Соседний матрас оказался пустым. Напарника нигде не было видно. Я удивленно похлопала глазами. Странно, Ким — один из наиленивейших людей, каких я знаю. Он может заснуть на полу, когда ты начинаешь с криками стаскивать его с кровати. И каким же чудным образом он встал сам? Быстро одевшись и взяв с собой переноску с хорьком, я спустилась вниз. Хозяин лавки, видно в честь приезда гостей, деловито протирал прилавок. Мероприятие было безнадежным. Тряпка напоминала коврик для вытирания ног, причем давно не стираный.

— Доброе утро, госпожа гренадер. Как спалось? Клопы не кусались? — любезно поинтересовался мужчина.

— Спалось неплохо, спасибо. Насчет клопов не знаю. Если они и были, то Шнурик, скорее всего, их съел, — ответила я, указывая на хорька. Мужчина с интересом посмотрел на зверя. — А вы моего напарника не видели? Он, похоже, ушел раньше, чем я проснулась.

— Да, молодой человек ушел рано утром. Он просил вам передать, что его, скорее всего, не будет до обеда, — припоминая, сообщил владелец лавки.

Замечательно! Куда мог намылиться Ким, что его не будет так долго? И почему он не взял меня или хотя бы не сообщил, куда идет? Хорош напарник, ничего не скажешь.

— Больше он ничего не говорил?

— Вроде нет, — задумчиво почесав щетину на подбородке, ответил мужчина. — Он, кажется, не многословный парень.

— Это точно.

Я вышла на улицу. Пора позаботиться о своем желудке. Мои перемещения по городу вряд ли облегчат задачу Киму, но сам виноват. Нечего кидать меня. Я решила отыскать второе питейное заведение в Брасете. Я понятия не имела, где находится трактир «Театр», но грелась мыслью, что городок маленький и такое примечательное место не может остаться незамеченным. Вчерашняя снежная буря утихла. Пребывать на улице стало значительно приятней. Единственное, меня не радовали удручающие серые пейзажи. Глазу не за что было уцепиться! Однотонность картин навевала сон и медленно вгоняла в депрессию. К моему счастью, вскоре предстал небольшой домик, своим архитектурным видом напоминающий коровник. Висящий над входом штандарт с изображением красного театрального занавеса с позолоченными буквами намекал, что здесь пасся скот другого уровня.

— Трактир «Театр», — прочла я вслух. — Похоже, нам сюда.

Распахнув дверь, я вошла внутрь «коровника». Меня встретили полумрак и тепло спертого воздуха. «Хорошо, не милые буренки и свежие лепешки высококлассного навоза», — отметила я. Когда глаза свыклись с новым освещением, я смогла рассмотреть высокий потолок с подвешенными к нему массивными хрустальными люстрами, островки круглых столов, сцену, скромно приютившуюся сбоку, и полукруглую барную стойку. Немного вычурно, немного грязновато, но со вкусом. Я подошла к стойке, за ней стоял полный мужчина, покуривавший трубку и задумчиво теребящий длинный ус.

— Здравствуйте. Чего изволите? — спросил мужчина.

— Еды. Желательно вкусной. Желательно много, — коротко, но ясно изложила я свои требования.

— Прям сразу к делу? Вы, я вижу, девушка решительная!

— Нет. Просто очень голодная, — не моргнув глазом сказала я.