— А как твои занятия с госпожой Розой? — спросил он, отогнав подальше ненужные мысли.

— У-у-у.

— Что такое? Что-то не получается?

— Все! Все не получается! Госпожа Роза говорит, что я просто какой-то па-та-ло-ги-чес-кий случай! — по слогам выпалила она.

— Неужели так плохо?

— Да! У меня ничего не выходит. Сегодня испытывали огненный прием. У меня получилось создать огонь, ну а потом вот! — девочка быстро сунула перед лицом Опала свои руки, на них красовались свежие ожоги.

— Ох, вижу. Но ни у кого не получается с первого раза, потерпи.

— Я терплю. Мазь от ожогов знаешь как жжется!

И снова смех пронзил тишину. Как давно он так непринужденно веселился? С ее приходом в этот дом ему стало легче дышать. Камень обязанностей больше не был таким тяжелым, казалось, эту ношу теперь делят вместе с ним. Он не знал, что совсем скоро тому, кто подарил ему столько радости, придется причинить столько боли.

— Мне пора идти. Через неделю у нее день рождения, поздравишь от меня? Но должно быть, она не примет моих поздравлений.

— Наверняка.

— Хорошо. — Опал надел фуражку. Очень странно она смотрелась на нем. — Теперь о ней будешь заботиться ты. Постарайся, я тебе доверяю.

— Не надо, — устало произнес Ким.

— Что?

— Не надо мне доверять. — Он тоже поднялся со скамейки. — Удачи в учебе.

Прощально махнув рукой, Ким стал спускаться вниз по дороге.

Опал стоял, смотря ему вслед. Что это могло значить? И снова ветер решил все. Своим новым порывом он чуть не унес с головы фуражку. Юноша успел вовремя ее придержать. «Пора на поезд», — решил он.

— И все-таки ты умудрилась выписаться. Не иначе врачей до смерти замучила.

— Да, я могу! — радостно созналась я в содеянном.

Ежедневным скулежом я умудрилась достать весь персонал. Скрепя сердце меня выписали.

— Не сомневаюсь. Как себя чувствуешь? — спросил Ким, забирая у меня сумку с вещами.

— Хорошо, а завтра буду себя чувствовать еще лучше! Ты же помнишь, что…

— Да-да, завтра у тебя день рождения. Ты напоминала мне об этом каждый день, когда я приходил тебя навещать.

— Что будем делать завтра? Куда-нибудь пойдем или отпразднуем дома?

— Тебе решать, это же твой день рождения.

— Нужно подумать. — Я задумчиво побарабанила пальцами по гипсу правой руки, как жаль, что его снимут только через неделю. — А, решу завтра по месту! Чем ты занимался эту неделю?

— Ничем особенным. Думал.

— О смысле жизни?

— О нем тоже. Помнишь, как мы в первый раз встретились? — внезапно спросил Ким.

— Еще бы! Я намылила тебе шею!

— Было дело, — согласился парень, непроизвольно потирая оную. — А потом, спустя пару лет, когда столкнулись в ЗОГе и нас объявили напарниками?

— Помню! Я так удивилась!

— Я больше, — возразил Ким.

— Почему?

— Ты сильно изменилась с момента нашей первой встречи. Из колючей взъерошенной девчонки превратилась в фигуристую девушку с раздражающим оптимизмом и нескончаемой энергией. Про нескончаемый аппетит я уж молчу.

— Скажешь тоже, — я шутя пихнула друга в локоть. Ким чуть не свалился в лужу. — Согласна, с того момента я немного выросла.

— Особенно в области грудной клетки.

— Эй! Но знаешь, именно благодаря твоему совету я стала такой.

— Не помню, чтобы советовал налегать на капусту.

— Хватит, извращенец, все об одном и том же! Завидуешь, так и скажи! В самом деле, спасибо, за то, что помог мне спастись от наваждения.

— Ты так упорно тренируешься, словно хочешь победить каждого, с кем столкнешься.

— Так и есть! Я должна стать сильной. Сильнее всех, кто может бросить мне вызов!

— У тебя ничего не выйдет. Всегда найдется человек сильней тебя. Человек, которого ты не сможешь одолеть. И для этого человека найдется более сильный противник. Так будет всегда, и ты не сможешь исправить данного. Вопрос в другом — готова ли ты потратить свою жизнь на это? На погоню за бесполезной целью? Знаешь, противников, возможно, у тебя будет много, возможно, не все сражения принесут победу. Будут и слезы, и разочарования, и боль. Но от этого никуда не денешься. Ты пытаешься стать сильной, ни на кого не полагаясь. Действительно, невозможно обмануть того, кто ничего не ждет от людей. Это приносит одиночество, зато оберегает от страданий предательства. Со стороны такие люди кажутся сильными, но на самом деле ужасно слабы.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Я ведь сам был таким. Пойми, жизнь одна, и глупо тратить ее на бесполезные вещи, особенно когда исход и без того ясен. Просто попробуй принять себя такой, какая ты есть. Поверь, жить станет намного легче. Только если ты примешь себя, ты сможешь измениться в лучшую сторону. И найти нужные тебе силы. В любом случае, почему бы не попробовать?

— Не за что. Тебе тоже спасибо.

— Всегда пожалуйста!

— Ах ты…

До дома мы шли поглощенные своими мыслями. Каждому было о чем подумать, что вспомнить. Прощаться мы стали на пороге моей квартиры.

— Ну, так что насчет завтра?

— Зайди за мной тогда, и пойдем куда-нибудь.

— Эй, я вообще-то думала, что это парни заходят за девушками? — возмутилась я.

— А у нас все не как у всех, — пожал плечами Ким. — И боюсь, я не донесу твой подарок.

— Он такой большой?!

— Слюни подбери. Завтра все увидишь.

— Хорошо, до завтра!

— До завтра.

Если бы я знала, что ждет меня завтра, я бы не отпустила Кима. Я бы приковала его наручниками к батарее. Но вот незадача, у меня не было наручников.

В час дня, накрашенная, уложенная, в новом платье и с элегантным гипсом, я заявилась к дому Кима. На пороге меня ждала картонная коробка, а к входной двери была прикреплена записка. Ее строки долго крутились у меня в голове.

Не поняв смысл загадочного послания, я подумала, что Кима внезапно вызвали в Отдел, именно поэтому он не сумеет со мной отпраздновать. Присев на перила и зажав коробку с тортом, я решила его подождать. Прошел час, два, пять. Зажглись фонари. Мое терпение лопнуло. Я отправилась на разборки. Мне многое удалось узнать.

Ким подал документы об уходе из Отдела. Сегодня утром он отправился на юг к своим родителям помогать им в исследовательских работах. Не было известно, собирается ли он возвращаться назад, но заявление, одиноко лежавшее на столе у госпожи Розы, лишало последних надежд.

Жюли передала мне ключи и документы на владение домом. Тем самым, с пылью во всех комнатах и плетистым виноградом. И правда, я всегда мечтала о собственном доме и не раз говорила другу. Никто не мог дать ответ, почему Ким ничего не сообщил мне о своем решении. Почему знали все кроме меня? «Почему?» — оно меня не отпускало.

Впервые на свой день рождения я ела соленый торт. Жизнь продолжала идти дальше, распоряжаясь нашими днями. Но я точно знаю, в один из будущих дней ты вернешься, Ким. Или я верну тебя сама. В любом случае одно я обещаю: кое-чья меланхоличная мина непременно получит смачных тумаков. Гарантирую. Слово гренадера Западного отделения.