— Пришел и наш черед, — сказал он. — Веди нас на запад. Черный Волк! Здесь трава вытоптана людьми и собаками, и я не увижу следов бизонов.

Некоторое время они шли молча. Все с благоговением смотрели на старого шамана, ступавшего легко и свободно, словно опьяняющий запах трав, которым веяло из прерий, сбросил с его плеч тяжесть длинной жизни. Шаман все время осматривался, пока, наконец, не остановился и не сел на землю. Теперь из высокой травы были видны лишь его плечи и голова. Черный Волк, Техаванка и остальные встали вокруг.

Шаман внимательно осмотрелся, будто искал что-то в траве. Губы его беззвучно шевелились. Наконец, у его ног сел большой зелено-серый кузнечик, которого дакоты на своем языке называют «Тот, кто указывает бизонов».

Шаман протянул руку и осторожно взял его. Глядя на кузнечика полным уважения взглядом, он тихо спросил:

— Скажи мне, отец, в каком направлении следует искать бизонов?

Кузнечик, будто озадаченный вопросом, нерешительно водил длинными ниточками усиков то в одну, то в другую сторону, пока, наконец, не вытянул их прямо на запад.

— Спасибо тебе, отец. Ты и я — дети одной и той же матери земли, мы должны помогать друг другу.

Потом шаман осторожно положил кузнечика на лист шалфея и убрал руку. Насекомое мгновенно исчезло в густой траве. Шаман повернулся на запад, медленно склонил голову, лицо его застыло и стало серым… Прошло несколько минут, прежде чем старец глубоко вздохнул и очнулся. Подозвав рукой Черного Волка, он сказал:

— Стадо бизонов разделилось на две большие группы. Одна находится южнее от нас, другая пасется на западе, прямо перед нами. Там много самок, их шкур хватит нашим женщинам для изготовления новых типи.

— Это хорошее известие, отец! — обрадовался Черный Волк.

— Отдели эти два стада огнем, но в ловушку загоняй лишь бизонов, которые находятся на западе, — добавил Красная Собака. — Нет смысла убивать животных больше, чем мы сможем донести до дома мяса и шкур.

— Правильно говоришь, мой отец, так и сделаем, — сказал Черный Волк.

Не теряя времени, он разделил мужчин на три группы. Первой предстояло вклиниться между двумя частями стада и отделить их огнем. Пожар станет сигналом для второй группы, которая подожжет прерию с восточной стороны, и тогда третья группа сделает тоже самое, но севернее горловины оврага. Это вынудит окруженное с трех сторон огнем стадо устремиться в ловушку.

Когда первая группа отправлялась в дорогу, Черный Волк взял у Техаванки свое копье и щит.

— Ты хочешь отличиться на охоте, — сказал он. — Я хочу предоставить тебе такую возможность. Иди с первой группой, которая должна выполнить самое важное задание. Когда вы подожжете прерию, найди южную часть стада и покажи, на что ты способен, действуя в одиночку. О своем решении я уже уведомил старшего твоей группы.

Техаванка с трудом сдержал крик радости. Во время коллективной охоты дисциплина отличалась особой жесткостью, никому нельзя было ничего предпринимать в одиночку. Черный Волк, должно быть, очень расположен к нему, если разрешает охотиться самостоятельно.

Командир Сломанных Стрел действительно хотел позволить Техаванке выполнить условия, поставленные перед ним советом старейшин перед торжествами «Танца Солнца». Благодаря побегу из плена и возвращению святынь отца, юноша добился общего признания. Успех в боевой операции без потерь ценился очень высоко. И то, что Техаванка самостоятельно выбрался из лагеря противника, где на каждом шагу его поджидала смерть, обещало, что молодой человек может стать яркой личностью в обществе вахпекутов. Черный Волк видел в нем кандидата в «Сломанные Стрелы» и потому был склонен помочь ему. Он заметил радость Техаванки, но вместе с тем и тревожился, сознает ли юноша опасность, которая может подстеречь его во время самостоятельной охоты на бизонов.

— Слушай внимательно, молодой брат, — обеспокоенно сказал Черный Волк. — Я разрешаю тебе охотиться самостоятельно, поскольку разделение стада не окажет большого влияния, на ход коллективной охоты. Мы окружаем только северное стадо. Тем не менее, южное тоже может забеспокоиться при виде горящих прерий. В этих условиях твое задание легким не будет. Помни, ловкость и мужество — это лучшее доказательство зрелости.

— Спасибо за предупреждение, Черный Волк, — сказал Техаванка. — Я буду соблюдать осторожность, чтобы оправдать твое доверие.

— Хорошо, а теперь иди!

Техаванка устремился за уходившими охотниками. Кроме него, их было шесть, они шли один за другим. Командовал ими офицер «Сломанной Стрелы», которого из-за широкого шрама на правой щеке называли Рваным Лицом. Догнав охотников, Техаванка замкнул колонну.

Рваное Лицо вел группу на запад. На горизонте темнела длинная гряда холмов, обрамленная плоской в этом районе прерией. На сухой, сыпучей, песчаной земле росли лишь редкие пучки травы, завивающиеся в мелкие колечки. Это была так называемая трава бизонов — излюбленный корм блуждающих стад. Ни деревьев, ни карликовых кустов нигде не было видно.

Охотники шли быстро, не отдыхая. Их тела были влажными от пота, хотя восточный ветерок и смягчал зной. За грядой холмов плоская равнина переходила в волнистую прерию. Рваное Лицо остановил группу и подозвал товарищей.

— Передохнем немного, — предложил он. — Шаман сказал, что бизоны должны пастись где-то неподалеку. Пусть мой брат Ном'па па наденет волчью шкуру и осмотрит местность с этого холма.

Ном'па па, или Два Удара, вытащил сверток с волчьей шкурой, накрыл ею голову и спину и, крадучись, направился к возвышению. Это было старое охотничье ухищрение индейцев прерий. Волки и вечно голодные койоты постоянно кружили вокруг стад бизонов, карауля больных, слабых животных и выискивая падаль. Бизонов они не беспокоили, тем более, что трусливые хищники не подходили слишком близко к здоровым и сильным. Индейцы использовали привычку бизонов к волкам и, охотясь в одиночку, подкрадывались к стаду в волчьей шкуре.

Рваное Лицо присел рядом с Техаванкой.

— Черный Волк разрешил моему брату отойти от нас после поджога прерии. Это будет твоя первая самостоятельная охота на бизонов? — спросил он.

— Да, я еще никогда не охотился на бизонов в открытой прерии, — ответил Техаванка.

— Наш командир хочет убедиться, чего ты стоишь, а лучшего испытания, чем большая охота, не бывает. Два Удара даст моему брату волчью шкуру. В ней легче подкрасться к бизонам. Только помни, что нужно подходить против ветра, чтобы животные раньше времени не почувствовали запах человека.

— Я буду помнить об этом. Красная Собака учил меня, как надо подходить к зверю, — сказал Техаванка и робко спросил: — Почему «Сломанные Стрелы» относятся ко мне с таким расположением?

Рваное Лицо улыбнулся и ответил:

— Может, в этом есть своя цель?

Разговор прервался, потому что в эту минуту послышался крик Серых Глаз:

— Два Удара подает знаки! Он видит бизонов! Он видит бизонов!!

Все сразу же посмотрели на холм, где стоял Два Удара. Он размахивал волчьей шкурой, давая понять товарищам, что стадо находится в поле его зрения.

Рваное Лицо, взволнованный известием, встал и трижды поднял вверх длинное копье, к древку которого были прикреплены орлиные перья.

— Пусть мои братья приготовят трут для поджога прерии и разведут костер.

Охотники развернули свертки с пучками покрытых смолой веточек и смоченными в воде длинными ремнями. Они должны были на бегу тянуть за собой горящие ветки, привязанные к ремням, и таким путем распространять огонь. Прежде чем Серые Глаза сумел развести костер, подбежал Два Удара.

— Все так, как и предсказывал наш великий шаман, — сообщил он. — Большое стадо бизонов пасется на расстоянии нескольких выстрелов из лука, чуть правее от нас. Но дальше на юг бизонов еще больше.

— Так близко? — забеспокоился Рваное Лицо. — Ветер дует с юго-востока, бизоны могут почуять опасность раньше времени.

— Мой брат правильно говорит, -сказал Два Удара. — Мне показалось, что бизоны, которые пасутся направо от нас, уже проявляют беспокойство.