— Послушайте, мистер Харриман, — вставил Чарли, — а что мешает вам получить экскурсионное разрешение и отправиться туда кораблем Компании?

— Это не для меня, сынок, — ответил старик. — Пустой номер. Ты же знаешь условия, по которым ООН передала Компании монопольное право на использование Луны. Ни один человек, чье физическое состояние вызывает сомнения, не может быть допущен в космос. Компания принимает на себя всю полноту ответственности за безопасность и здоровье любого гражданина Земли, находящегося за пределами стратосферы. Официально — чтобы избежать лишних жертв в первые годы освоения космического пространства.

— И у вас никаких шансов пройти медкомиссию?

Харриман покачал головой.

— Ну тогда… Если уж вы, черт побери, в состоянии позволить себе нанять нас, почему бы просто не подкупить кого-нибудь из медиков Компании? Это уже делалось, и не раз.

Губы Харримана изогнулись в печальной улыбке.

— Я знаю, Чарли, но тут тоже ничего не выйдет. Видишь ли, я для этого слишком известен. Меня зовут Делос Д. Харриман.

— Что? Тот самый Харриман?! Вот дьявольщина! Один из владельцев Компании! Да нет, что там, вы же и есть Компания! За чем тогда дело? Для вас правила не писаны.

— Это весьма распространенное мнение, но оно, к сожалению, не верное. У богатых людей свободы отнюдь не больше, чем у других — скорее меньше, намного меньше. Я уже пытался провернуть такой фокус, но остальные члены совета директоров мне просто не позволили. Они боятся нарушить условия ООН и потерять монопольное право. Ситуация и без того обходится недешево… Политические контакты и прочее…

— Чтоб я сдох! Ты что-нибудь понимаешь, Мак? У человека полно «капусты», а он не может ее потратить, как ему вздумается!

Макинтайр промолчал, ожидая, что скажет Харриман.

— Капитан Макинтайр, если бы у вас был корабль, вы бы взялись доставить меня на Луну?

Тот задумчиво потер подбородок.

— Это противозаконно.

— Но я могу очень хорошо заплатить.

— Конечно же он возьмется, мистер Харриман! О чем речь. Мак? Вспомни: Луна-Сити и все такое… О боже!..

— А почему вам так хочется на Луну, мистер Харриман?

— Дело в том, капитан, что это моя единственная настоящая мечта. С самого детства. Я даже не знаю, смогу ли это объяснить. Вы, молодые, росли вместе с освоением космоса, как я рос с развитием авиации. Я ведь намного старше вас, по крайней мере, лет на пятьдесят… Когда я был мальчишкой, почти никто не верил, что когда-нибудь люди достигнут Луны. Вам-то ракеты знакомы всю жизнь, и первый человек высадился на Луне, когда вы еще под стол пешком ходили. А когда я был в таком возрасте, люди просто смеялись над этой идеей. Но я верил. Все равно верил. Читал Уэллса, Жюля Верна, Смита и верил, что мы можем… — нет, что мы обязательно будем на Луне. Еще тогда я решил, что непременно стану одним из тех, кто оставит на Луне свои следы, что увижу ее обратную сторону, увижу висящую над головой Землю… Помню, я ходил голодный, потому что деньги, которые мне давали на ленч, тратил, чтобы заплатить взносы Американскому ракетному обществу. Мне верилось, что я помогаю приблизить день, когда мы доберемся до Луны… Правда, когда этот день настал, я был уже стариком. Я прожил явно дольше, чем следовало, но я не могу умереть — не умру! — пока не побываю на Луне.

Макинтайр встал и протянул ему руку.

— Ищите корабль, мистер Харриман. Я готов.

— Молодец, Мак!.. Я же говорил, что он согласится, мистер Харриман.

По дороге до Канзас-Сити, которая заняла около получаса, Харриман, убаюканный легким покачиванием машины и собственными мыслями, то и дело погружался в тревожную стариковскую полудрему. Словно неуловимые тени, всплывали и растворялись в памяти эпизоды его долгой жизни. Вот тот случай… Когда же это было?… В 1910 м, пожалуй… Маленький мальчишка на улице теплой весенней ночью… «Что это, папа?» — «Комета Галлея, сынок». — «А откуда она взялась?» — «Не знаю, сынок. Прилетела откуда-то издалека, должно быть». — «Как красиво! Папа, я хочу ее потрогать». — «Боюсь, ничего не выйдет, сынок…».

Или… «Делос, ты хочешь сказать, что вложил все деньги, которые мы скопили на дом, в эту бредовую ракетную Компанию?» — «Ну не горячись, Шарлотта. Никакая она не «бредовая» — это трезвый деловой расчет. Когда-нибудь — уже скоро — реактивные ракеты заполнят все небо. Корабли и поезда останутся в прошлом. Вспомни, наконец, что уготовила судьба людям, у которых хватило ума вложить деньги в дело Генри Форда!» — «Я эту песню уже слышала». — «Шарлотта, поверь мне, настанет день, когда люди вознесутся над Землей, достигнут Луны и даже других планет. Мы еще в самом начале пути». — «А кричать-то зачем?» — «Извини, но…» — «У меня опять начинается головная боль. Не шуми, пожалуйста, когда будешь ложиться спать».

Он тогда так и не лег. Всю ночь напролет просидел на веранде, глядя, как ползет по небу полная Луна. Утром придется расплачиваться за бессонную ночь, утром будут сердито поджатые губы жены, обиженное молчание, но он не уступит. В чем угодно, но только не в этом. И ночь будет его. Сегодня он один на один со старым другом… Взгляд его скользнул по знакомому лицу. Где же море Кризисов? Странно, но он уже не может его отыскать. Мальчишкой находил без труда, а сейчас… Видимо, нужно заказать новые очки… Эта постоянная работа с бумагами зрения не улучшает…

Впрочем, ему даже не нужно видеть Луну перед собой, он и так знает все ее черты наизусть — море Кризисов, море Плодородия, море Спокойствия — как хорошо это звучит! — Апеннины, Карпаты, старый кратер Тихо с раскинувшимися в стороны таинственными лучами.

Двести сорок тысяч миль — всего десять раз вокруг Земли по экватору. Неужели ж людям не под силу будет перекинуть мост на столь мизерное расстояние? Ведь вот она. Луна, почти рядом, за ветвями старого вяза — кажется, протяни руку, и дотронешься…

Однако он ничем не может помочь: не хватает образования.

«Делос, мне нужно серьезно с тобой поговорить». — «Да, мама». — «Я знаю, что ты надеялся поступить в следующем году в колледж…» (Надеялся! Он ради этого только и жил! Сначала Чикагский университет, обучение под руководством Молтона, а затем Йерксская обсерватория, работа у самого доктора Фроста…)… и я тоже надеялась. Но теперь, когда мы остались без папы, а девочки уже подрастают, нам очень трудно будет свести концы с концами. Ты — хороший сын и работал изо всех сил, чтобы помочь семье… Я знаю, что ты поймешь… — «Да, мама».

Худощавый невысокий мужчина в двухфокусных очках выхватил у разносчика газету и заторопился обратно в контору. «Ты только посмотри, Джордж!»

— «А? Да, любопытно, а что?»

— «Да как же ты не понимаешь? Следующий шаг — Луна!»

— «Ну и лопух же ты, Делос. Похоже, тебе вредно читать эти дрянные журнальчики. Я тут на прошлой неделе нашел у своего парня один такой — «Удивительные истории» или что-то подобное — и устроил ему хорошую выволочку.

Твоим родителям следовало поступить так же».

Харриман расправил узкие, уже поникшие к середине жизни плечи. «Но они будут на Луне!» Его партнер рассмеялся: «Как скажешь. Чем бы дитя не тешилось… Однако ты лучше займись скидками и комиссионными — вот где нас ждут деньги!»

Длинная машина прошелестела по Пасео и свернула на бульвар Армор. Старик Харриман судорожно дернулся в полудреме и что-то невнятно пробормотал.

— Но, мистер Харриман… — В глазах молодого человека с блокнотом отразилось беспокойство.

— Ты слышал, что я сказал, — проворчал старик. — Продавай. Я хочу обратить в наличные все мои акции, и как можно скорей. «Космические пути», «Снабжение Космических Путей», «Шахты Артемис», «Развлечения в Луна-Сити» — все до единой.

— Но они сразу понизятся в цене. Вы не получите полной стоимости своих владений.

— Ты думаешь, я этого не понимаю? Однако я могу позволить себе такой ход.