— Тебе еще не надоело? Оставишь ты наконец меня в покое?

— Максим, послушай меня. Я должна, я просто обязана с тобой поговорить. Не могу я расстаться с тобой на полуслове. Невозможно выбросить из жизни наши с тобой два года!

— Ну хорошо. — Он опять вздохнул. — Говори. Я внимательно слушаю.

Я вдруг растерялась. А что говорить? С трудом подбирая слова, начала:

— Я тебя люблю. Только не понимаю, почему ты, собравшись сделать мне предложение, решил меня бросить?

Он коротко хохотнул.

— Если бы ты видела свои глаза, когда смотришь на этого типа, не задавала бы мне таких глупых вопросов. Сама разве не замечала? Когда он входит, ты ото всего отключаешься, и для тебя начинает существовать только он.

— Максим, что за глупости!

— Совсем не глупости. Не понимаю, зачем ты продолжаешь себя обманывать и доказывать, будто любишь меня. Ты в жизни на меня ни разу так не взглянула.

— Максим, ты с ума сошел! У тебя паранойя!

— Возможно, у меня паранойя, но факт остается фактом. Ты хочешь этого мужика. А мне не нужна женщина, которая хочет другого. Или это игра такая с твоей стороны? Чтобы я за тебя поборолся. Острых ощущений не хватает? Увы, должен тебя огорчить. Я в подобных состязаниях не участвую.

— Максим! Тебе померещилось!

— Ничуть. Это ты глаза закрываешь. Смирись: наше совместное время кончилось. Дальше каждый пойдет своим путем. Прощай, и не звони мне больше. Тут уже ничего не изменишь. Я все решил.

— Максим!..

Больше мне не удалось ничего сказать. Он прервал разговор и отключил телефон. Теперь я полностью убедилась, что все кончено. Максим меня бросил. Совершенно ни за что. Разве так бывает? Ведь если любишь, то борешься за свою любовь! Даже когда действительно наступают кризисные ситуации. Мало ли как в жизни случается. Да пусть я и впрямь на кого-то не так посмотрела. А Максим уступил меня без боя. Может, не любил никогда по-настоящему? Тогда зачем хотел на мне жениться? А ведь собирался в ту злополучную пятницу сделать мне предложение. Кольцо тому доказательство! И раз он брал его сегодня с собой, значит, предполагал, что все-таки сделает.

Мысли мои путались. Голова шла кругом. Театр абсурда, и только. А может, он хотел на мне жениться только потому, что ему понадобилось быть женатым, и я оказалась самой подходящей кандидатурой? Нуда. Он несколько раз произносил как бы вскользь, что на работе косо смотрят на его холостой статус. А я устраивала его по всем статьям. Неконфликтная ."Самостоятельная. От него ничего особенного требовать не стану. Два года уже принимаю его таким, какой он есть. У нас и впрямь сложились хорошие, ровные отношения, в которых мы могли бы спокойно прожить еще лет тридцать-сорок. И вот один лишь взгляд на другого, пусть и почудившийся Максиму, разом разрушил его доверие ко мне.

Нет, не верю! Не может такого быть! Он любил, любил меня по-настоящему. Я знаю!

Я точно знаю! Это все проклятый Бахвалов! Откуда он свалился на мою ногу со своим шкафом? А что, если именно он, Бахвалов, наговорил тайком от меня Максиму каких-нибудь глупостей? А почему нет? Предположим, я ему понравилась, значит, надо убрать соперника. Вот Бахвалов и… Ах нет. Тогда выходит полная чушь: Бахвалов меня любит, потому что за меня поборолся, а Максим сразу во все поверил и отступился.

Все это время я продолжа. а беспрерывно метаться из кухни в комнату и обратно, ни на секунду даже присесть не могла. Жизнь моя трещала по швам, и выхода я не видела.

Стены квартиры давили. Мне надо было вырваться из этой клетки.

Сорвав с себя платье, я натянула свитер, джинсы, теплую куртку и вылетела на улицу. Она встретила меня тишиной, морозом и крупными снежинками, медленно падающими с вышины темного неба.

Зарыться в пышный сугроб и уснуть. Утром обнаружат меня замерзшую. А если решат, что я была алкоголичкой? Мама не переживет. А Максим лишний раз порадуется, что вовремя от меня избавился. Нет, не доставлю никому такого удовольствия!

Я прошлась взад-вперед по улице, однако так и не успокоилась. Меня продолжало трясти. Бахвалов! Вот где причина всех моих бедствий. Ну ничего! Он у меня попляшет! Я кинула взгляд на часы. Половина второго! Великолепно! Наверняка он сейчас развлекается со своими девочками. Пойду испорчу им удовольствие. Сейчас он узнает все, что я о нем думаю!

Влетев в подъезд, я свирепо вдавила кнопку вызова лифта. Двери распахнулись. Я столь же свирепо нажала на этаж. Дверь на бахваловскую площадку оказалась распахнутой. Фурией пронесшись к его квартире, я принялась, не отрывая пальца, звонить в звонок.

Наконец я услышала, как кто-то подбежал к двери. Она распахнулась. На пороге возник Бахвалов с обнаженным торсом и в трениках наизнанку. Всклокоченный. Вытаращенный.

— Что случилось? Пожар?

— Я сейчас вот устрою тебе пожар! Ты напалмом прошелся по моей жизни! Это ты понимаешь? Сволочь! Подонок! Разрушил мне все! Ни работы теперь, ни любимого!

Я в упоении орала, выплескивая накопившиеся за эти дни обиды и злость и с торжеством наблюдая, как лицо его с каждым новым моим обвинением цепенеет от ужаса.

— Растоптал! И радуешься! Асам по бабам! Сексуальный маньяк! Малолеток себе завел! И одной ему мало! Двоих ему подавай! Извращенец! Хоть бы прикрылся, прежде чем дверь открывать!

Воздух в моих легких иссяк. Я поперхнулась и смолкла.

— Вообще-то это племянница ко мне с подругой из Питера приехала, — тихо произнес Бахвалов. — И уже уехала.

Я было разинула рот, чтобы продолжить свой обличительный монолог, мол, кого он обмануть хочет? Племянница с подругой, ха! Но тут в соседней двери щелкнул замок.

Бахвалов схватил меня в охапку, прижал к груди и вволок к себе в квартиру, пинком захлопнув дверь.

— Пусти! — как бешеная начала отбиваться я.

Куда там. Объятия этого медведя делались только крепче. Он вволок меня в комнату. Там действительно никого не оказалось. Разобранная постель была пуста.

— А-а! Девушек успел выпроводить.

— Заткнись! — проорал вдруг он. — Теперь изволь послушать меня. Что ты тут мне устроила?

— Я?

— Ты, естественно. Кто же еще катает мне тут сцену ревности!

— Ревности? Да я тебя ненавижу! Чтобы ты сдох!

— Если ты меня ненавидишь, какое тебе дело до моей племянницы и с кем я сплю, с двумя, тремя или десятью?

— Ах ты, значит, с племянницей спишь!

— Да ни с кем я не сплю! Один! Наконец-то один! — Он зачем-то потыкал в свою смятую постель. — Эти девчонки три дня у меня на голове жили. Я чуть с ума не сошел! Надеялся, сегодня хоть отдохну! Так нет! Третья притащилась права качать!

— Я не права качаю! — изо всех сил пыталась перекричать его я. — Просто пришла сказать, что ты негодяй!

— Ну сказала! Что дальше?

— А ничего! Пусти меня!

— Пускаю! Иди!

Он разжал руки. Я отступила на шаг и замерла. Что на меня нашло, сама не знаю. Мне, против всякой логики, захотелось крепко прижаться к его груди.

— Что ты так на меня смотришь? — спросил он. — Скажи хоть слово.

— Как, интересно, я на тебя смотрю? Что вы все заладили, будто я как-то особенно на тебя смотрю?

— А кто еще заладил? — с интересом взирал на меня Бахвалов.

— Максим. Он из-за этого меня и бросил.

— Хм. Он оказался гораздо умней, чем я думал, — с довольным видом изрек Бахвалов.

— Да как ты смеешь! — вновь взорвалась я. Кажется, этот нахал считает, что меня правильно бросили!

— Ой, да я все теперь смею!

И, схватив меня, Бахвалов закружился по комнате.

— Пусти! Пусти!

Я истошно орала, но он лишь крепче прижимал меня к себе. А потом он мягко меня опустил на кровать и очень серьезным голосом прошептал:

— Алиса, я тебя люблю, хотя у тебя совершенно башка набекрень, как у Мартовского Зайца.

— А я тебя ненавижу, — из последних сил простонала я.

— Обнадеживающий симптом, — жарко шептал он мне в ухо, одновременно расстегивая мою куртку. — Значит, скоро полюбишь. Главное, равнодушия ко мне в тебе нет.