– Ясми, солнышко, ты о чем задумалась?

– О нас.

Феликс как-то странно глянул на нее и обнял за плечи.

– Я говорил тебе о том, что счастлив, что ты все же осталась со мной? – тихо спросил он.

– Кажется, было что-то такое пару сотен раз.

– Ну, тогда пусть это будет еще один раз. Я люблю тебя и, несмотря ни на что, безумно рад, что ты все же рядом. Ты ведь знаешь, что я сделаю для тебя все что угодно? Я хочу, чтобы ты была бесконечно счастлива, мое неожиданное сокровище. Плевать на всех и на все – ты важнее всего, такая, какая есть.

– Ну, я счастлива. И буду еще больше, когда за мной перестанут таскаться двое здоровых мужиков и совать свой нос в мои дела.

– Терпение, родная. Ты не хочешь перекусить? Тут ресторанчик новый открылся.

– Ну, давай зайдем.

Уже подходя к дверям ресторана, Ясмина ощутила на себе чей-то тяжелый взгляд. Обернувшись, натолкнулась на полыхающий взор огромного мужчины. Он буквально возвышался над всей снующей толпой, поражал своей мощью и дикой, просто животной исходящей от него силой и сексуальностью. Толпа огибала его, как скалу, никто не решался толкнуть или попросить подвинуться. А он стоял, одетый во все черное и сложив на груди мощные руки, и смотрел только на нее. Ясмина споткнулась, не в силах оторваться от мужчины. В его глазах плескалась такая гремучая смесь вожделения и ярости, и смотрел он прямо на нее, никого вокруг не замечая.

Нечто странное шевельнулось внутри, и стало почему-то страшно. Просто откуда-то из глубины сознания пришла мысль, что она должна его бояться.

– Ясми, что с тобой? Ты знаешь этого человека? – Голос мужа вырвал ее из плена горящего взгляда.

Феликс обнял ее за плечи и заглянул в глаза с беспокойством.

– Нет, я не знаю его. Просто он так смотрит на меня. Как будто сожрать меня хочет.

– Ну, милая, ты ведь не замечаешь, но многие мужчины смотрят на тебя с вожделением. Ты ведь у меня совершенно потрясающая, – и Феликс прикоснулся к ее губам легким поцелуем.

И тут, подняв глаза, Ясмина могла поклясться, что увидела пламя, полыхнувшее в глазах смотревшего на них незнакомца. Теперь он перевел взгляд на Феликса, и она с содроганием прочитала в них обещание смерти. Холод зазмеился вдоль позвоночника, и она поспешила отвернуться от жуткого мужчины.

– Феликс, ты пойдешь со мной в субботу на выставку холодного оружия? – постаралась она отвлечь себя и мужа.

– Нет, родная, ты же знаешь. Я не могу, у меня важные встречи с комитетом и масса всего. И ты ведь в курсе, меня всегда пугала твоя тяга к оружию.

– Ну, что тут страшного, дорогой? Оружие прекрасно, оно завораживает меня. Не помню, чем оно было для меня в прошлой жизни, но уверена, что наслаждаюсь, всего лишь касаясь его. Особенно старинных мечей и кинжалов.

– Я знаю, родная.

– И я хотела попросить, чтобы эти твои охранники оставались снаружи.

– Нет, Ясми!

– Тогда я просто сбегу от них. Я могу, ты же это понимаешь! Я не желаю быть посмешищем, гуляя между витринами выставки с двумя шкафами на прицепе.

– Ясми! Ты ведешь себя как подросток!

– Феликс!

– Ладно, я дам указания ждать тебя перед зданием, если пообещаешь не сбегать от них.

– Клянусь, что буду паинькой! А теперь кушать!

Через два дня в субботу, наскоро позавтракав без мужа – он давно уже уехал – Ясмина чуть ли не вприпрыжку шла к машине. Эту выставку она ждала почти полгода, и ей просто не терпелось увидеть своими глазами эти прекрасные клинки. Оружие действительно вызывало в ней благоговейный трепет и желание обладать, прикасаться. Несмотря на постоянные возмущения мужа, она все время пополняла всю коллекцию. И проводила долгие часы, разглядывая клинки.

Подъехав наконец к зданию местного музея, где с гастролями и базировалась выставка средневекового оружия, Ясмина выпорхнула из машины и, перепрыгивая, как девчонка, через ступеньки, понеслась внутрь. Охранник все же попытался сунуться за ней в здание, но женщина на него так натурально рыкнула, что он счел за благо отстать.

Влетев в выставочный зал, она короткими перебежками стала перемещаться по залу, надолго приклеиваясь к каждой выставочному стенду. Сейчас она больше всего напоминала восторженного подростка. Прилипая к витринам, она не заметила, что из самого дальнего плохо освещенного угла зала за ней с мрачной жадностью наблюдал тот напугавший ее недавно человек. Пробегав между экспонатами пару часов, Ясмина решила посетить местную комнату задумчивости. Уже выйдя из кабинки и намыливая руки, ощутила словно жжение между лопатками. Подняв взгляд, встретилась в зеркале с полными бешенства глазами того самого огромного незнакомца, и внутри все обмерло.

– Ну, здравствуй, родная, – сказал он низким, на грани откровенного рыка, голосом, от которого по ее телу побежали ледяные мурашки.

– Простите, м-м-мы знакомы?

– Не прикидывайся, дрянь, – взревел безумный незнакомец, заставляя женщину сжаться в страхе. – Подлая шлюха! Сама со мной пойдешь, или тащить тебя придется?

– Да вы что себе позволяете? Мой муж вас в порошок сотрет! Убирайтесь! – гневно крикнула Ясмина, оборачиваясь, хоть внутри все и дрожало от страха.

– Я – ТВОЙ МУЖ! – от рева психа задрожали стекла. – А того, кто посмел касаться твоего тела, я выпотрошу! И того молодого ублюдка, что ублажал тебя! Они оба покойники, потому что никто не смеет покушаться на мое!

И бешеный мужик резко протянул руку и нажал на шею. Бедняжка успела лишь слабо взвизгнуть и перед глазами все померкло.

Раэм Дараисский, Повелитель Драконьей Долины

Наконец он видел ее. Спустя столько лет поисков он видел эту предавшую его дрянь в объятиях другого мужчины и буквально сгорал от желания убить соперника. Хотя какой соперник этот стареющий человечишка ему – Раэму Дараисскому? Что он мог дать такой, как его Кариба? Да ничего! Но тут же пришла мысль, что именно этот человек рядом с Карибой уже пятнадцать лет, и опять захлестнула бешеная ярость. Как этому жалкому дряхлеющему смертному удалось удержать ее так долго? Ненависть полыхала, выжигая все внутри. Убить его. Медленно и мучительно, чтобы, умирая в жутких страданиях, он знал, за что! И тут, почувствовав что-то, Кариба обернулась и поймала его взгляд. И он опять, как тогда, много лет назад, забыл, как дышать от безумного желания.

«МОЯ! МОЯ!» – кричало само его естество.

«МОЯ!» – отзывалась кровь в каждой клетке истосковавшегося тела.

«МОЯ!» – взрывался мозг, измученный бесконечными днями и ночами ожидания.

А она смотрела, и в ее глазах не было ни тени узнавания, лишь холодное любопытство и легкое замешательство. Как он хотел прямо сейчас рвануться вперед и, убив каждого, кто попытался бы ему помешать, забрать свое, чтобы уже сегодня опять почувствовать ее тело под собой. Сжав до хруста зубы, он заставил себя отступить. Не сейчас. Ждать осталось недолго. Совсем скоро она опять будет биться в сладостных судорогах в его постели, срывая голос раз за разом. А те, кто посмел коснуться тела его женщины, умрут в мучениях.

Спустя два дня он стоял и смотрел, как она с радостным лицом мечется от одной витрины к другой, рассматривая эти жалкие подобия клинков. В этом мире не умели делать настоящее оружие. Сегодня сердце билось уже ровно, размеренными толчками. Скоро, скоро – говорил каждый его удар. И вот, наконец, она решила уединиться. И он, не мешкая, последовал за ней. Она, ни о чем не подозревая, мыла руки и, почувствовав его, подняла глаза. И опять в них нет узнавания. Лишь страх. Но Кариба никогда не боялась его. Нет, она всегда, дерзко глядя в глаза, бросала ему вызов. Что ж, может, это ее новая роль? Ему плевать. Он забирает ее, а разбираться будет позже. Сначала накажет за то, что так долго заставила ждать и искать себя по всем мирам. Да, наказание будет сладким, таким, каким он представлял себе каждую ночь эти пятнадцать лет, изнывая от желания и тоски. Но сегодня все изменится. Он заставит ее вспомнить, каково это, когда тобой обладает сходящий с ума от желания дракон.