дым от очага, топившегося тюленьим жиром, большей частью
предпочитал оставаться вместе с нами в хижине. Изо дня в день
он ложился на нас жирным черным слоем, пока мы не стали совсем
неузнаваемыми. Все было покрыто этим черным слоем жира.
Хуже всего приходилось глазам. Я лично предпочитал держаться
снаружи на морозе и принимать пищу, дрожа от холода на
открытом воздухе, нежели выносить острую глазную боль, которую
причинял едкий дым пылающего тюленьего жира. Большинство
из нас все время бывало попеременно то внутри, то снаружи,
спасаясь от дыма на морозе или от мороза в дыму, пока не
наступало время отхода ко сну. Лишь тогда мы тушили очаг.
Каменная хижина имела в поперечнике 6 футов, в высоту
5 футов и ,была примерно круглой формы. Крыша сооружена
из лыж, саней, оленьих шкур и парусины. Вход имел в высоту
приблизительно 3 фута, в ширину 2 фута. Он был завешен
оленьими шкурами, свисавшими с каменной стены. Первая же
метель занесла всю хижину снегом в несколько метров толщиной,
так что мы были полностью защищены от сквозняка. Хижина
находилась примерно на 10 метров выше уровня морского льда,
на небольшом возвышении. В северо-западном направлении перед
нами простирался замерзший океан. На запад на многие мили
тянулись ледники и горные вершины.
Закончив, наконец, сооружение хижины и сравнительно
уютно устроившись в ней, мы занялись более тщательным
изучением ближайших окрестностей.
Много интересного представлял собой большой ледник,
сползавший на западе с острова Йорк в море, названный мною в честь
английского друга м-ра Фрэнка Дугдейля—ледником Дугдейль.
Антарктические ледники движутся обычно очень быстро,
значительно быстрее, чем гренландские. Но скорость движения
отдельных ледников, в зависимости от регулирующих ее
факторов, бывает очень различной и носит, так сказать,
«индивидуальный» характер.
Скорость движения всех ледников в целом, естественно,
подчиняется средней скорости сползания континентального льда
в Ледовитый океан.
Меня неоднократно спрашивали, как возникают «отпрыски»
антарктических ледников? Каким образом отщепляются ледовые
массы в форме самостоятельных айсбергов? Обламываются ли
языки ледника под собственной тяжестью после того, как
глетчер обрушивается в море, или же ледяные колоссы ломаются
на континенте и в таком виде попадают в воду?
На вопросы эти я должен ответить, что «рождение» дочерних
льдин происходит у различных ледников по-разному.
Происхождение ледников так же неодинаково, как неодинакова скорость
их движения. На основании собственных наблюдений морского
дна поблизости от ледника Дугдейль я прихожу к выводу, что
здесь рождение айсбергов происходит следующим образом:
ледник, падая в море под острым углом, ударяется о морское дно
с такой силой, что происходит отлом ледникового языка и на
поверхность со дна морского всплывает айсберг. Проведенные
мною измерения лотом показали, что наибольшие глубины
встречаются как раз поблизости от наружного края глетчера; эгот
край представляет собой 70-футовую ледяную стену. Между тем
несколько дальше от берега лот при погружении упирается в
большие кучи гальки.
Подобные же измерения я делал вблизи мыса Адэр. Наличие
там на морском дне аналогичных холмов из гальки также
подтвердило правильность моих взглядов на имевшее некогда место
движение ледников. Маленькая коса на мысе Адэр, где
находилась наша основная база, образовалась за счет
крупнозернистого песка, обрушившегося с мыса вместе с ледником и
представлявшего собой своего рода морену; прямо у берега в этом месте
отмечалась как раз самая большая глубина. Немного подальше, где
со дна морского взметнулись от удара огромные волны гальки,
я опять натыкался на небольшую глубину *.
После того как мы изучили окрестности и составили весьма
ценную геологическую коллекцию, я решил предпринять
поездку на санях в сторону темневшего напротив нас горного хребта.
Хребет выглядел издали как гигантский плуг, пропахавший
местность и отбросивший в обе стороны два могучих ледника:
глетчер Мёррей на восток и глетчер Дугдейль на запад. Глетчеры
бежали по бокам «плужного лемеха» и образовывали огромную,,
сливавшуюся воедино горизонтальную плоскость, которая
простиралась до западной части острова Йорк. Под влиянием
господствовавшего там огромного давления ледовые массы поднимались
и опускались. Здесь ледники переходили в два других, меньших
размеров, о которых я уже говорил в рассказе о своей зимней
поездке с лапландцами.
Большой незаснеженный кусок суши, окружавший
глетчеры, я назвал Землей Гейки в честь известного шотландского
геолога сэра Арчибальда Гейки. С острова Йорк Земля Гейки казалась
очень близкой, однако в дальнейшем выяснилось, что она лежит
примерно в шести милях от острова. Горный хребет поднимался
на высоту более 3000 футов.
Первый наш выезд из хижины на остров Йорк преследовал
также цель и посещение Земли Гейки. Мы достигли ее после
чрезвычайно легкой езды на санях по ровному льду. Однако возле
самой Земли путь нам преградило множество темневших
огромных и глубоких расселин, казавшихся бездонными, совершенно
недоступными для перехода.
Продвигаться стало чрезвычайно трудно. Каждый из нас
неоднократно проваливался в расселины, внезапно возникавшие,,
как ловушки под обманчивым и как будто вполне надежным снеж-
* Профессор Хэлланд отмечает, что на западном берегу Гренландии
у Якобсхавна скорость движения ледника достигает от 48,2 до 64,8 фута
в сутки.
ным покровом. С помощью общего прочного каната мы
предохраняли друг друга от падения в пропасть. В конце концов достигли
узкого, метров десяти в ширину, мыса, тянущегося в длину на
несколько миль; он состоял из камня и гальки, переходя на
востоке в ледяное поле, через которое мы прошли.
Эта была срединная морена, которая образовалась на стыке
ледников Мёррея и Дугдейля, смыкающихся у восточного края
Земли Гейки. Морена образована большими валунами,
состоящими из пористого базальта, гранита, сланца и серпентина1.
Несколько особенно крупных гранитных валунов, лежавших
поодаль, привлекли наше особое внимание. Один из них лежал
на ледяном пьедестале, поднимавшемся примерно на 5 футов над
поверхностью ледника.
Этот ледяной пьедестал или ледяная колонна, несшая на
себе огромный вес валуна, была в поперечнике много меньше, чем
сам валун. Она имела изумительно красивые очертания, как
будто была изваяна рукой скульптора. Тяжесть камня
распределялась на ледяную опору с таким расчетом, словно его положил
туда искуснейший инженер.
По мере приближения к трехтысячефутовым темным скалам
поверхность льда становилась более неровной, попадалось
много трещин, и нам приходилось проявлять большую
осторожность. Последние полмили, отделявшие нас от цели, были
отмечены большими скоплениями гальки и многочисленными
валунами. Хотя мы еще находились на поверхности ледника, под
полозьями саней скрипели одни только камни и крупный песок.
Пришлось снять с саней большую часть оборудования и
поочередно перетаскивать через морену каждые сани в
отдельности.
Земля Гейки сложена частично из базальта, частично из
сланца. Она расположена в непосредственной близости от того
вулканического горного хребта, который переходит в мыс Адэр и в
осадочные породы хребта Адмиралтейства.
Мы обследовали Землю Гейки вплоть до высоты 300 футов,
обнаружив на этой высоте растительную жизнь: почва была
