Я скептически уставилась на Чейза:

            — Куда говоришь едешь?

            Чейз сунул руки в передние карманы джинсов и с трудом скрывая раздражение, выдохнул:

            — В Миннеаполис.

            — Понятно. — Я кивнула. — Значит нам по пути.

            Чейз нахмурил брови:

            — Ты там что забыла?

            — Видишь вот эту магистраль? — Я ткнула пальцем в карту. — Она ведёт из Миннеаполиса в Северную Дакоту. Где-то здесь, — я тыкнула пальцем в точку под названием Бисмарк, — рядом с этим городом, находится…

            — Ангел, — закончил за меня Чейз.

            Я твёрдо посмотрела ему в лицо:

            — И ты меня туда отвезёшь.

            Кажется, я сказала, что до невообразимости глупое, раз даже мистер-каменное-лицо рассмеялся.

            — Нет, ты всё-таки чертовски забавная!

            Мило.

            — Ты знаешь, какие лекарства нужны Ронни? — поинтересовалась я совсем не весело.

            — Имею представление!

            — Достаточное представление? — Я вскинула одну бровь.

            Чейз прищурился:

            — Хочешь помочь найти лекарства?

            — Помогу, если ты потом предоставишь мне найти рабочий транспорт, на котором я смогу поехать в Северную Дакоту.

            Некоторое время наши взгляды играли в войну.

            Чейз заговорил первым:

            — Ты хоть знаешь, сколько туда ехать?

            — Не на много дальше, чем отсюда в Миннеаполис.

            Ещё пауза.

            — Ангел не откроет тебе ворота, это самоубийство, — тихо произнёс Чейз.

            — Это мои проблемы. Ну, так что, по рукам? Ты найдёшь мне транспорт? Или можешь найти себе, а мне отдать мотоцикл. — Я ухмыльнулась.

            Выражение лица Чейза было таким, словно его разрывает на две части.

            — Откуда тебе знать, какие нужны лекарства для лечения астмы?

            — Я часто играла в доктора, после того, как в один прекрасный день, дядя Конец света забрал остальные игрушки. — Ладно, глупая шутка. — Я читала книги. Очень много. И все по медицине. Ну, и у меня отличная память.

            — Зачем ты их читала?

            — Затем, что хотела кое-что выяснить, и по близости, к сожалению, не было ни одного знатного профессора медицинских наук, чтобы просветить меня. Например, о том, в какую чертовщину превратились клетки моего ДНК. Ну или… или просто о том, как сломать кости так, чтобы они больше никогда не срослись. Так, для саморазвития.

            Чейз сверлил меня недоверчивым взглядом.

            — Что? Не веришь? — прошипела я.

            — Ладно.

            — Я могу…

            — Хорошо, я помогу тебе! — перебил Чейз. — А ты найдёшь лекарства, которые нужны Ронни.

            — Даёшь слово?

            — Даю слово.

            Судя по бледному диску зимнего солнца, сейчас был полдень. До Миннеаполиса ещё часа три езды, это если дальше ехать без остановок. Но перед Клакрс-грувом надо будет съехать на 90-ю автомагистраль, а с неё выехать на 52-ю, которая помечена двойной линией, а значит, на ней могут ждать сюрпризы. Но другой дороги нет, так что и обсуждать больше нечего.          

            Чейз заверил, что мог бы и сам разобраться в линиях и отметках на карте. Что всё оказалось достаточно просто, на это всего-навсего понадобилось бы немного времени. Конечно. Я даже спросить не стала. Уверена, он бы справился с работой, которая заняла у меня месяцы, за считанные минуты!

            Я всунула ему в руки кусок хлеба и немного вяленого мяса — собойка Киры оказалась весьма кстати, потому что со вчерашнего вечера у меня во рту не было ни крошки. У Чейза уверена — тоже, но он ведь ни за что в этом не признается.

            Он сообщил, что на отдых и еду осталось ровно пять минут, и если я не управлюсь, то придётся доедать на ходу… или на бегу.

            Мы сидели спина к спине, в одной руке хлеб с куском мяса, в другой пистолет — и у меня и у Чейза.

            — Почему Миннеаполис? —  спросила я, не стесняясь набитого рта — он же сам сказал есть быстрее.

            — Потому что в Де-мойне ничего не осталось. Там всё подчищено, и не только Крестом.

            — Есть ещё Канзас-сити. Он ближе Миннеаполиса.

            — Этого города больше нет, он, как и большинство других провалился под землю. Теперь это просто большая могила.

            Я задумалась, припоминая карту:

            — На карте он не отмечен, как исчезнувший город.

            — Его нет. Можешь поверить. Я был там.         

            — А Миннеаполис? Ты уверен, что и он не провалился?

            — Не уверен.

            Я сделала глоток воды и передала бутылку Чейзу.

            — Откуда ты знаешь, как устроены солнечные батареи? — Чейз продолжал разговор.

            Я коротко вздохнула.

            — Мой отец работал в компании, которая занималась проектированием атомных электростанций, и… ну мягко говоря, был большим фанатом этого дела. Даже за ужином он обсуждал свою работу. Ну и, как я уже говорила, у меня отличная память. — Я выдержала недолгую паузу, глядя в сторону далёкого леса. — Как вы вообще додумались до солнечных батарей? Это ведь была идея Дакира? Угадала? Вот только зимой ваш барьер не способен зажарить насмерть, так ведь?

            — Зимой он работает ещё лучше. Ему хватает света от снега, и солнечного света тоже вполне достаточно, таким батареям не нужны прямые лучи, для того, чтобы вырабатывать электричество. Они отражают свет, а зимой его гораздо больше.

            В следующую секунду, как будто кто-то щёлкнул выключателем и с неба, как белые порхающие мотыльки, посыпались большие хлопья снега. Этот снег был слишком идеальным для Нового мира, он не вписывался в общую картину бедствий. Этот мир пропах смертью. Он стал кривым и неслаженным, а идеальной круглой формы снежинки, словно насмехались над всеми нами, дразня своим великолепием, потому что зима пройдёт, снег растает, а мир продолжит гнить дальше. 

            Спина Чейза была тёплой и большой, и я предпочла снегу, сконцентрировать  внимание на том, что сейчас она прижата к моей — израненной. Раны хоть и не кровоточили больше, но ещё болели, но это было слабой причиной для того, чтобы отодвинуться от Чейза подальше.

            — Где сейчас твой отец? — спросил он.

            Я пожала плечами и устремила взгляд к небу.

            — Не знаю. Возможно жуёт чьё-то сердце и запивает кровью. А возможно стал удобрением. Его заразили  через полгода, после Конца света.

            Я услышала, как Чейз вздохнул. Кажется, что-то всё же поменялось в его отношении ко мне, раз он заинтересовался моим прошлым. Далёким прошлым.

            — А мать?

            Я безрадостно усмехнулась:

            — Не знаю, скорее всего, погибла. Последний раз, когда мы виделись, она продавала меня Скверне.

            Еда была съедена, я всё ждала пока Чейз поднимется на ноги, но он продолжал греть мне спину. Или греть себе спину… Я чуть не рассмеялась от этой мысли.

            — Ну, так и в чём твоя поломка? — вдруг спросил он и это впервые не прозвучало, как оскорбление.

            — О чём ты?

            — О том, почему ты до сих пор не пытаешься меня съесть.

            Я негромко откашлялась, размышляя, как бы это правильнее сформулировать ответ. Но какая тут может быть правильная формулировка?

            — Наверное, потому, что моя поломка в какой-то степени сделала меня тварью… — Тишина. — Ну, или ты просто неаппетитно выглядишь!

            Чейза ответ не повеселил.

            — Это из-за зелёного дыма? — серьёзно спросил он.

            — Думаю, да. Наверное, в тот день в моей крови и произошла поломка. Другого объяснения я не нашла. Я пыталась изучать это, но книги, это не анализ крови, и не исследование ДНК. Возможно дело в моей иммунной системе, лейкоциты просто дают отпор вирусу и выгоняют из организма, или просто уничтожают. Возможно зелёный дым заставил клетки мутировать. Не знаю. Думаю, что по плану я тоже должна была стать тварью, но что-то произошло, чего-то не хватило, или чего-то оказалось слишком много и получилась я… вот такая. Тоже своего рода тварь. Может быть у Киры получится раскрыть эту тайну, можешь потом у неё поинтересоваться. Она взяла у меня кровь для подробного анализа.