весты.

Поиски были нетрудны, потому что кто бы отказался

породниться с властителем Адарбадагана, с атабеком Уз-

бегом. В жены Камушу досталась красивейшая девушка

Востока, юная внучка властителя Мараги.

Свадьбу отпраздновали втрое пышнее, чем если бы

женился сам Узбег. На свадьбе отец преподнес сыну дра¬

гоценный подарок — золотой пояс легендарного царя

Ирана Кей-Кавуса. Этот пояс после смерти Кей-Кавуса

переходил по наследству от сыновей к внукам и наконец

достался ильдегизидским Пахлаванам. Отныне он стано¬

вился собственностью Камуша.

Пояс, сам по себе золотой, украшали драгоценные

камни, между которыми был вставлен огромный, величи¬

ной с ладоиь, лал. Это был редчайший лал. Говорили,

что такого прекрасного лала нет больше не только па

Востоке, но и на всей земле. На лале были начертаны на¬

чальные буквы имен всех предыдущих владетелей пояса,

начиная с самого Кей-Кавуса.

Отрезанный от общения с миром, Камуш получил в

безраздельное владенье две вещи, равных которым, как

говорили, нет на Востоке: красивейший пояс и красивей¬

шую женщину.

С первого дня Камуш завладел женой именно как не¬

обыкновенной вещью. Он ее ни на минуту не отпускал от

472

себя, никого не подпускал к ней и старался как можно

меньше показывать ее людям.

Ему всегда было тягостно присутствие людей, с кото¬

рыми он не мог говорить. Своим умишком оп все же по¬

нимал, что они жалеют его, и ему становилось стыдно за

свое убожество. С женой он не чувствовал никакого сты¬

да. Как самого заветного и дорогого в жизни, он ждал

захода солнца и наступления темноты. Ночыо его никто

не видел, и он не должен был ни иа кого смотреть. Ночыо

можно было ничего не говорить и не слушать. Ночыо

говорили руки и губы, его необыкновенная сила, его мо¬

лодое тело. Ночь делала его равным со всеми остальными

мужчинами или даже лучше их. До рассвета он был равен

со всеми мужчинами на земле. А потом светало, нужно

было вставать, одеваться, выходить к людям, вспоминать

про свое убожество и ненавидеть себя.

Жена Камуша была юна и неопытна. Сначала она не

очень переживала недостатки мужа. Его мощные тяжелые

руки, его ласковая сила, все радости, которые ои приносил

ей ночыо и которые были для нее новы, заставляли на

время забывать дневные заботы и огорчения.

Но потом, когда прошла новизна и любовные объятия,

как бы ни были они крепки, сделались привычными, ко¬

гда она привыкла также к сказочному богатству и не¬

обыкновенной роскоши, окружавшей ее во дворце Каму¬

ша, она понемногу поняла всю бедственность своего поло¬

жения и почувствовала себя самой несчастной женщиной

иа земле.

У ее огромного мужа оказался маленький, детский ум.

Каждый его шаг, каждый жест — все его поведение было

ребяческим и не соответствовало ни его росту, ни его си¬

ле, ни его хмурому, сердитому виду.

Слуги и вообще придворные крепились, чтобы не рас¬

смеяться при каждой глупой выходке наследника. Они

скрывали свои усмешки не только от Камуша, но и, ко¬

нечно, от его молодой жены.

Да, только лишь первое время ночи казались избав¬

лением от дневных мук. Конечно, на супружеском ложе

Камуш не казался ребенком и не видно было его изму¬

ченного недугом лица. Но ведь ночью и она могла бы быть

менее красивой. Зачем ночыо, в темноте, ее ослепитель¬

ная красота? Разве она дана ей для того, чтобы ее никто

не видел, никто ею не наслаждался? Ей надоело жить ноч¬

473

ной жизнью, подобно нетопырю или филину, Ей хотелось

теперь появляться при солнце, показываться людям, что¬

бы радовать их взгляды и сердца и тем самым радовать

свое сердце.

Ее юность стремилась к солнечному теплу и к людям,

а муж тянул в одиночество и темноту. И чем сильнее была

жажда свободы, тем надежнее закрывал ее Камуш, тем

ревнивее оберегал.

Потом скончался Узбег, и Камуш осиротел. Почти весь

Адарбадаган был к этому времени завоеван Джелал-эд-

Дином. Визирь султана с войском подступил и к владе¬

ниям Камуша. Он все разузнал, расспросил, выведал и о

самом Камуше, и о его правах наследника, и о сказочном

богатстве его дворца, и о его жене, небывалой, неописуе¬

мой красавице.

У визиря разгорелись глаза. Он захотел тайно от Дже¬

лал-эд-Дина захватить и красавицу жену, и все богат¬

ство Камуша. Он долго думал, как бы это обделать полов¬

чее, когда вдруг явился тайный посол от красавицы, кото¬

рую визирю так хорошо описали.

Царевна желала добровольно сдаться хорезмийцам,

если визирь возьмет ее себе в жены. Все клятвы, какие

только мог выговорить язык визиря, были переданы ей с

тем же тайным гонцом. Ночыо она бежала из дворца в

лагерь визиря Шереф-эль-Молка.

Но у Джелал-эд-Дина всюду были свои глаза и уши. Он

вовремя узнал о сговоре визиря с царевной, а также и о

неправдоподобной красоте ее. Все думали, что султан те¬

перь далеко, но вдруг заиграли трубы, застучали копыта,

и в лагерь явился Джелал-эд-Дин. Он появился в ту са¬

мую минуту, когда царевна входила в шатер Шереф-эль-

Молка.

Если появляется орел, коршуны уступают ему свою

жертву и улетают прочь, чтобы с завистью издали гля¬

деть, как более сильный терзает их законную, ими за¬

хваченную добычу.

Всю ночь Джелал-эд-Дин удивлялся, как такая жен¬

щина могла достаться идиоту, который умеет только

мычать и вращать глазами. В свою очередь, и царевна, ни¬

когда не слышавшая во время любовных ласк человече¬

ской речи, была счастлива. Она шептала страстные, лас¬

ковые слова и чувствовала, что ее рыцарь слышит каждое

ее слово. Опа слушала, впивая в себя, его ответный ше¬

474

пот, его ласковые слова, и эти речи, казалось, были для

нее слаще желаний и самих ласк. Она поняла, что такое

ласковые, нежные слова мужчины.

В то самое время, когда царевна ласкала властителя

страны, могущественного султана, ее законный муж из¬

нывал в постели от тоски и горя.

Когда Камуш стал искать жену и не нашел ее, когда

он спросил, где она, и ему после долгих проволочек ска¬

зали, что она убежала к хорезмийцам, во дворце началось

невообразимое. Камуш поднял нечленораздельный, зверо¬

подобный рев. Он разодрал на себе все одежды, потом на¬

чал крушить все вокруг — роскошную мебель, драгоцен¬

ную посуду, стекла. В конце концов, окончательно обезу¬

мев, он с диким воплем ворвался в лагерь хорезмийцев и

ринулся прямо к шатру султана. Стража едва успела

остановить и задержать его. Он не сдавался и страже, от¬

бивался руками и ногами, кусался, бил головой, несколько

раз разбрасывал всех мамелюков, но мамелюки набрасы¬

вались снова и после долгой борьбы кое-как одолели раз¬

бушевавшегося наследника Адарбадагана. Его отволокли

в темницу. Все это творилось в те самые часы, когда его

несравненная жена упивалась нежнейшими, изысканней¬

шими словами и ласками султана.

Через несколько дней султану доложили, что глухоне¬

мой наследник атабека не прикасается к еде и питыо и

просит свидания с султаном. Джелал-эд-Дин, признаться,

забыл о существовании Камуша. С него хватало существо¬

вания его жены. Он приказал вывести царевича из тем¬

ницы и доставить к нему, он встретил его в тронном за¬

ле, с почестями, подобающими высокому происхождению

наследника.

Камуш упал на пол, подполз к ногам Джелал-эд-Ди¬

на, снял с себя золотой диковинный пояс, скрывавшийся

под халатом, и протянул его сидящему на троне, что-то

мыча и плача. Султан ничего не понял из этого мычания,