Тут и карлик маленький, и мужлан гигантский.
Кроткий нрав и буйственный, мирный и смутьянский.
[121, т. 2]
Поэзия вагантов была наполнена критикой сильных мира сего, они не
скупились на самые острые высказывания и даже на брань, не щадя ни одного
сословия, не исключая и королевской власти. Свои стихи ваганты писали на латыни.
Хотя жили они среди народа, но народного языка чуждались, считали себя
“культурными верхами общества”, знали цену своей учености, презирали
невежество, часто обличая даже церковную власть Рима:
Алчность желчная царит в Риме, как и в мире,
Не о мире мыслит клир, а о жирном пире,
Не алтарь в чести, а ларь там, где ждут подарка
И серебряную чтят марку вместо Марка...
[249, с. 500]
Говоря о вагантах, оставивших заметный след в средневековой культуре,
необходимо отметить, что это была поэзия молодых людей, наполненных любовью к
жизни и к милым красоткам. Для ваганта не существует культа прекрасной дамы, у
него есть подружка, не обязательно отличающаяся строгостью нравов. Для него
приемлемы все красоты природы, причем не идеальной, как это было в поэзии
трубадуров, а той, что окружает каждого в действительности, для него продолжает
быть главным делом ученье, которое как в переводе, так и на латыни рифмуется с
развлечением:
Быстро жизнь уносится,
Предана ученью!
362
Молодое просится
Сердце к развлеченью!
Наши нравы и уставы
Молодости сродные.
Нас весной зовут в забавы
Песни хороводные!
[121, т. 2, с. 512]
Трагизм культуры и идеологии вагантов заключен в том, что вагант, хоть и
нищий, чувствует свое превосходство: он — аристократ духа, он ищет лишь
просвещенных ценителей. Поэтому поэзия вагантов так и осталась явлением,
связанным с сословиями клириков и рыцарей и только со своим временем. В более
поздние времена она не возобновилась, не видоизменилась, не нашла своего
продолжения.
На закате средневековья в кризисном состоянии были многие слои общества.
Особенно остро воспринимались различные церковные распри и противоречия,
вызвавшие не только большое количество ересей, но и совершенно сознательные
попытки реформации институтов религии и церкви.
Вырождаются некоторые сословия: вместе с усилением королевской власти
падает значение сеньоров, многие из которых разоряются в связи с развитием
бюргерства, перенесением основной экономической роли из сельского хозяйства в
город, на ремесленную часть общества, из которой впоследствии вырастет
мануфактура, а затем и фабричное производство. Появление регулярной армии и
огнестрельного оружия сделало ненужным рыцарство, оно хиреет, исчезая как
значимое сословие, часть которого долгое время не гнушается промышлять разбоем
на больших дорогах. Все это приводит к тому, что рыцарские доблести начинают
восприниматься гораздо чаще иронически, чем всерьез.
Остановимся на вопросе о научной мысли средних веков. Распространенные
представления отказывают этому периоду в праве на развитие науки, полагая, что
средневековье после разрушительных войн раннего периода так и осталось на
примитивном уровне. Этот взгляд не соответствует действительности. Конечно,
раннее средневековье сопровождалось регрессом как в научном, так и в техническом
отношении, о чем мы говорили. Последние императоры Рима не испытывали
уважения ни к науке, ни к ученым. Император Юстиниан изгнал из Афин многих
ученых и мыслителей, которые нашли себе приют на арабском Востоке и в Персии.
Там и укрепилось уважение к знанию, там переводили античные рукописи на
персидский язык, что и создало предпосылки для последующего расцвета научно-
технической мысли в арабских странах Востока и Европы. Приблизительно с VII
века достижения ученых эллинистического мира легли в основу дальнейшего
развития медицины, астрономии и математики. С древнегреческого на персидский
язык были переведены рукописи Евклида и Архимеда, впоследствии переложенные
на латинский. Но многие труды античных механиков сохранились лишь на арабском
языке. Получившие образование в арабских государствах ученые, попав в Европу,
363
становятся пропагандистами или хотя бы просто носителями его. Например,
будущий папа Сильвестр II (Герберт) в X веке, обучившись “свободным искусствам”
в Испании и вернувшись в Европу, стал учителем при дворе Оттона I. Именно он
впервые перенес на европейскую почву арабские (индийские) цифры, абак (счеты) и
позиционную систему счисления (хотя и без нуля). Он читал лекции по астрономии
с демонстрацией созданных им “небесных сфер” (макетов), на которых можно было
показать движение планет, звездное небо в разное время суток. Обучая геометрии,
он использовал задачи практического характера.
При рассмотрении особенностей средневековой технической оснащенности
следует отметить наличие ремесленного производства, существующего как система
цехов. (В 1291 году согласно переписи в Париже числилось 4159 членов цехов,
принадлежавших 350 профессиям и объединенным в 100 цехов). В Европе после
упадка ремесленное производство медленно оживилось к VII—IX векам, а в XII—
XIII уже охватило практически все страны Западной Европы. Конечно, цеховым
организациям был присущ корпоративный эгоизм, тормозивший техническое и
технологическое развитие: ограничивалось число работающих мастеров и учеников,
устанавливались длительные сроки обучения, регламентировались объем
выпускаемой продукции и применение технических средств производства.
Например, статут парижских ткачей запрещал иметь в одной мастерской более трех
станков. Но тем не менее растущие потребности сельского хозяйства, в котором
подкованные лошади с грудными хомутами смогли тянуть более тяжелые (чем
прежде) плуги с металлическими лемехами, появление артиллерии в XIII веке,
растущие города ставили перед технической и научной мыслью новые задачи.
Необходимо было решать проблемы водоснабжения городов, развивать транспорт и
средства мореплавания. Это вело к более широкому применению новых машин,
созданию новых механизмов. Именно Средневековье (не только европейское, но и
восточное) изобретает порох, компас, книгопечатание, водяную мельницу для
помола зерна, а затем и механические часы, применявшиеся в Европе с XI века.
Развивались металлургия и горное дело, давшие впоследствии теоретические
знания, связанные с различными отраслями промышленности, сельского хозяйства и
военного дела.
§ 6 Культура средних веков и христианство
Средневековье Западной Европы было прочно связано с религией, а церковь
имела в ней столь же сильное влияние, как и в Византии. В начале XI века
христианское общество Европы состояло из трех категорий людей: священники,
воины (феодалы) и крестьяне. Иными словами, люди делились на молящихся,
воюющих и работающих. Аристократия при этом относилась к военным [168, с.
240]. Но ни одна часть общества не была свободна от служения религиозным целям.
Та же публика, которую мы теперь называем интеллигенцией, носила тогда название
364
клириков, и среди них были не только богослужители, но и те, кто вместе с
образованием получил звание магистра. Они составили важную часть общества.
“...Во главе христианского мира стояли папа и государь (король-император), ...
Священство и Власть, власть земная и власть духовная, священник и воин” [там же,
с. 250].
Средневековый мир, его жизнь “во всех отношениях проникнута, насыщена
религиозными представлениями. Нет ни одной вещи, ни одного суждения, в которых
