WRX
я отыскала без особых трудностей. Но в своем первоначальном виде она была далека до нужного мне идеала. Выслушав нудные расхваливания сотрудников автосалона, я в итоге просто сказала им – заверните. У меня и в мыслях не было сейчас же садиться за руль этой машины. Я забрала ее из салона лишь через неделю, наняв эвакуатор, на который ее и погрузили. В течение той недели я выискивала необходимые запчасти и, используя некоторые свои личные старые связи, договаривалась о проведении необходимых работ, что в итоге окончательно опустошило мой счет. Но это меня мало беспокоило. Впереди меня ждала новая интересная работа, за которую к тому же платили вполне приличные деньги, которых мне должно было хватить на жизнь.
Я никому не собиралась больше позволять содержать меня. Родители и так обеспечивали меня слишком долго. Лишь благодаря им у меня были средства и возможности начать собственную жизнь. Но эти средства были использованы, наверное, не совсем так, как им хотелось бы… Однако же с моей профессиональной стороны им вовсе не в чем было меня упрекнуть, и я немножко гордилась собой за это… Ну а Насте я не позволю обеспечивать меня просто из принципа!
Возрождение моей «Снежинки» значило для меня очень многое. Настя тоже это одобрила. Она видела в этом некий завершающий штрих моего собственного возрождения. Видя, как я подолгу просиживаю в интернете в поисках деталей для «зарядки» моей новой машинки, она всячески старалась предложить свою помощь, но я была настолько упрямой, что в конце концов Насте пришлось сдаться.
«Снежинка» была готова лишь в начале апреля, и за руль моей воскресшей малышки я села незадолго до своего дня рождения. Когда ее двигатель мерно загудел, ожили фары, засветилась приборная панель, я не выдержала и разрыдалась. Никто, к счастью, не видел моих слез. Это было слишком личное, только лишь наше с ней…
Я открыла дверцу, уселась в кресло и, запустив двигатель, несколько минут наслаждалась этим звуком, по которому уже очень соскучилась. Он успокаивал меня, вселял какую-то уверенность и давал подпитку силам, чтобы двигаться дальше и не останавливаться.
Телефон показал мне карту и загруженность дорог, когда я запустила навигационное приложение. Я слегка загрустила. Объездных путей к Насте было не так уж много, все основные маршруты были уже основательно заполнены транспортом. Я вполне могла и застрять…
Не теряя больше времени, я пристегнула ремни безопасности, включила музыку и поспешила покинуть район, чтобы попасть на одну из вылетных магистралей.
Когда я оказалась на Новорижском шоссе, и движение меня приятно удивило. Был лишь восьмой час, а я еще ни разу нигде не застряла надолго. Поток машин двигался медленно, но практически не останавливаясь. У меня появилась надежда, что часам к девяти я буду у Насти.
Так и случилось. В начале десятого я заехала на территорию коттеджа и припарковала «Снежинку» рядышком с Настиным «Мерседесом».
Зайдя домой и поднявшись на верх, я застала Настю за сборами. Меня несколько удивило, что она, стоя перед зеркалом в одном лишь белье и тонких черных чулочках, пыталась сделать выбор между двумя коротенькими и легкими платьями – сиреневым и вишневым. Странно, мы ведь вроде как собирались в спорт-клуб…
- Вернулась наконец? – она коротко глянула на меня и вновь обратила все свое внимание к своим нарядам.
- Уфф, да… – ответила я, усаживаясь на край кровати. – Пятница ведь. Дороги только сейчас едва начали освобождаться…
– Ну ничего страшного. У нас с тобой еще есть немного времени. Я понаблюдала, как она примеряла сиреневое платье, а затем не удержалась и спросила: – Ты в этом собираешься заниматься, дорогая?.. Она, не оборачиваясь, указала рукой на стоявшие в углу две спортивные сумки. – Я уже собрала и твои и свои шмотки для тренировок, – сказала она. – А тебе рекомендовала бы поторопиться и подобрать себе что-нибудь на вечер. Вот как… Значит все-таки что-то она затеяла. Но что?! – На вечер? Сейчас? – удивилась я. – Мы ведь и так поздним вечером только закончим! – Ксения, довольно вопросов и пререканий! – произнесла она с показной усталостью в голосе. – Просто делай, что я говорю! Раскомандовалась! Сейчас не сессия, чтобы я ее беспрекословно слушалась!.. Этого я, конечно, озвучивать не стала и тихо ответила: – Я просто спросила… Любопытно немного. – Ксю, собирайся поскорее, пожалуйста! – смягчилась она. – Нам пора уже ехать! – Как прикажете, моя Госпожа! – с легкой иронией отозвалась я, и она покачала головой. Что ж, раз она того так требует, значит спорить действительно без толку. Я подобрала себе на вечер легкие и узенькие брючки, белые с жемчужным отливом, белый топик и курточку в тон брюкам, помня, что вечером было довольно прохладно. Сказала я об этом и Насте, однако она вновь удивила меня, ответив, что ночь обещает быть теплой и даже вполне себе жаркой. Так же она попросила меня отвезти нас к спорт-комплексу на «Снежинке». Это тоже мне было не совсем понятно. Мы собирались после тренировки пойти куда-то в милое местечко или ехать кататься?.. Или она еще не определилась? Перед тем, как застегнуть белые босоножки на шпильках я на всякий случай спрятала в сумку легкие балетки – это если Настя вдруг захочет, чтобы я ее покатала. Уже давняя привычка – иметь в машине удобную обувь! Впрочем, все последнее время, когда я вывозила нас прокатиться на своей новенькой машине, я держала себя в руках и особо не лихачила. Насте нравилась ровная, спокойная езда, и я, когда потеплело и на дорогах стало вполне сухо, подстроилась под эти ее настроения. Ну и благодаря этому я автоматически очень щадила в эксплуатации свою «Снежиночку», которая теперь, даже при всей своей «заряженности», больше символизировала то, что я вновь могу чувствовать себя свободной и дышать полной грудью. Мне достаточно было просто мысли о том, что эта спортивная машинка в любой момент может сделать для меня все, на что она способна. Я улыбнулась своим мыслям – свобода для меня теперь была очень и очень разносторонним понятием. Впрочем, мне нравилось это. – Ты готова? – спросила Настя, обувая туфельки и поворачиваясь ко мне. – Ничего не забыла? – Готова, – ответила я, подходя к ней и любуясь ее стройной фигурой в легком платье. – Выглядишь прекрасно! – И ты просто очаровательна, моя милая. Пойдем, нам пора! Мы спустились вниз, положили вещи в багажник. Настя заняла правое пассажирское кресло, а я села за руль и запустила двигатель. Уже начинало основательно смеркаться. Настя с не слишком довольным видом пристегивала четырехточечные спортивные ремни безопасности, так как считала их ужасно неудобными, но все же не произнесла ни слова. Когда она впервые села в мою машину, то с сомнением спросила, о том, что неужели именно это является моим идеалом комфорта. Я тогда ответила, что это является моим идеалом безопасности, и тема мгновенно была исчерпана. С того самого момента Настя мирилась и со специальными ремнями, и с каркасом безопасности, защищающим салон от серьезных деформаций. Ехать нам предстояло не более пятнадцати минут. Я воспользовалась этим временем и, выехав из поселка, произнесла, коротко глянув на Настю: – Ты сегодня весь день такая странная. Ее брови чуть приподнялись, я отметила ее удивленный взгляд, требующий пояснений. – Ты ведь что-то задумала, а говорить не хочешь! – продолжила я. Настя усмехнулась: – Ксения, как можно быть такой нетерпеливой! – сказала она, покачав головой и отвернувшись к окну. – Сегодня намечается небольшая вечеринка, и я хочу познакомить тебя со своими друзьями. – Что?! – только и выдохнула я, ища в зеркале заднего вида взгляд этой непредсказуемой дикой кошки. – На дорогу смотри! – велела она, и я, сразу опомнившись, крепче сжала руль. А она продолжила: – Мы с тобой ведь никогда не приезжали туда перед началом выходных к вечеру. Там часто собирается занятная компания. Думаю, тебе понравится. – Боже мой, Настя! – воскликнула я в негодовании. – Как ты собралась меня представить?! Или у вас там клуб сторонников нетрадиционных отношений?.. – Какая же ты бестолковая!.. Разумеется, нет! – Настя приложила ладонь ко лбу. – Десять ударов ремнем ты уже заработала. – За что?! – вскричала я, задыхаясь от возмущения. – Двадцать ударов! Я прикусила язык, но внутри продолжало кипеть негодование. Я была недовольна тем, что Настя взяла и поставила меня вот так перед фактом. – Я представлю тебя, как подругу, – сказала она, убедившись, что я помалкиваю. – Все, кому нужно, все и так поймут. Не переживай из-за этого. И оставь наконец свои глупые страхи! – Никуда я не поеду! – проговорила я, смещаясь к обочине и сбрасывая скорость. – Ксения, тридцать ударов. Я не шучу, ты знаешь! Прекрати сейчас же, мне твою задницу уже жалко! Тихонько зарычав от отчаяния, я перебросила ногу на педаль газа, и машина принялась набирать скорость. Невероятно сильным было желание вдавить ее до пола! – Помнишь тот небольшой ресторанчик рядом с клубом? – сказала Настя после того, как мы пару минут ехали молча. – Который примыкает к стоянке? – Помню, – отозвалась я. – Там, где мы пару раз ужинали? – Да, именно. Так вот, этот ресторанчик можно сказать часть клуба. Ну, юридически. Настала моя очередь усмехнуться: – Вот значит как! И вот почему весь персонал всегда крутился вокруг тебя! – Там я и хотела бы провести с тобой сегодняшний вечер. Или тебе там не нравилось? – Нет, почему же! – возразила я. – Было вполне уютно… – Да. А сейчас еще развернута летняя веранда. Тебе понравится. – Есть еще что-нибудь, что я должна знать? – спросила я, хотя в общем-то Настиных откровенностей на сегодня мне уже хватило с лихвой. – Вроде бы я сказала все, – улыбнулась она. Черт возьми! Этот голос! Все-таки еще что-то не так… Ну вот чувствую я это! Жаль, что не успела поймать ее взгляд… Ладно, будь что будет! Большая стоянка перед спорт-комплексом, имеющая форму почти правильно квадрата, была практически пустой. Лишь справа, там где располагался ресторан, стояло три или четыре машины. Я остановила «Снежинку» поближе к центральному входу в комплекс, посередине фасада. На часах было уже около десяти. Мы с Настей прекрасно размялись в пустом тренажерном зале, а после этого вдоволь наплавались в большом бассейне, который достался только нам. По окончании всех процедур, когда мы уже были в душевой, я, стараясь немножко смягчить свои дерзкие реакции на сегодняшние Настины слова, принялась ластиться и мурлыкать у нее над ушком. В душевой, разумеется, никого больше не было, и обстановка предполагала маленькое сексуальное приключение. Однако Настя осталась непреклонной! Она не сердилась на меня, но чувствовалось, что сейчас ее мысли заняты чем-то другим, и на мои приставания она отвечала не особенно активно. Я поняла, что она о чем-то задумалась и прекратила свои попытки, понимая, к тому же, что от тридцати ударов ремнем меня все равно уже ничто не спасет.
