Странное беспокойство овладело мной, и я совсем растерялась, когда один из гонщиков вдруг повернул голову и посмотрел прямо на меня. Мне стало как-то даже не по себе, хотя я и не увидела взгляда за стеклом шлема. Сама не знаю почему, но по спине пробежал неприятный холодок.
Что-то вроде импровизированного брифинга было уж в самом разгаре, а я внезапно откровенно затупила, не понимая, что меня беспокоит и как сейчас овладеть собой в кратчайшие сроки. Меня тронули за плечо, и я вздрогнула, испуганно обернувшись. Но это был Артем. Он протянул серый гоночный шлем Максу, который принес для него, а затем внимательно вгляделся в мои глаза. – Ты нервничаешь? – шепотом спросил меня Артем. – Ксю, с тобой все в порядке? – Потряхивает немного, – я постаралась улыбнуться как-нибудь поестественнее. – Наверное из-за того, что все подробности я узнаю лишь по ходу дела. – Согласен, – отозвался Артем. – Для тебя это все конечно немного неожиданно. Если не уверена, что готова, или чувствуешь себя как-то не так, то лучше скажи об этом сейчас, пока вы с Максом не сели в самолет. – Все нормально, это просто адреналин, – сказала я. А тем временем тот самый «ведущий шоу», как мысленно я окрестила человека в костюме, продолжал что-то объяснять: – Подавление радиосвязи используйте не ближе, чем за пять километров после старта на аэродроме. Это важно! Нам не нужны проблемы в работе авиадиспетчерсих служб. Это ясно? Макс кивнул, те двое гонщиков – тоже, а я удивленно похлопала ресницами и повернулась к Артему: – Подавление радиосвязи?.. – проговорила я шепотом. – Машины оборудованы глушилками, – также тихо ответил Артем, склонившись к моему уху. – В радиусе до полутора километров нарушается работа любой радиосвязи. Таким образом машины во время движения образуют вокруг себя слепое пятно. Это нужно использовать, если к вам привяжутся полицейские. Подобное устройство я когда-то уже наблюдала в действии на одной гоночной машине. Давно это было… Очень давно. Будто в прошлой жизни. – Ксения, ты вообще слушаешь? – спросил Артем, заметив, что я подвисла. – Встряхнись, что с тобой такое? – Все хорошо, – отозвалась я, приходя в себя. – Я поняла… Но одно воспоминание повлекло за собой целую их вереницу, и я снова ушла в себя, пропуская возможно при этом мимо ушей что-нибудь немаловажное. В конце концов от меня требовалось быстро проехать определенный маршрут, и к такому я в принципе привыкла. Всплеск адреналина перед гоночным состязанием был обычным и нормальным. Вот только сегодня примешивалось какое-то неопределенное волнение, внутреннее беспокойство, которое делало адреналиновую встряску совершенно бесконтрольной, туманящей разум и ощущение реальности. С этим надо что-то делать! Перед стартом мне нужна ясная голова и хорошая реакция! Вокруг началось оживление, которое и вывело меня из моих размышлений. Я огляделась по сторонам – похоже началось! Артем помог мне снять пальто и проводил меня к большому внедорожнику «Мерседес». Макс тоже сбросил куртку. Но если его спортивный комбинезон выглядел вполне обычно, то я в своем наряде сейчас почувствовала неловкость, понимая, что на меня начинают пялиться. Дерзкая нотка в моем настроении притихла, азартное предвкушение экстремальной игры куда-то подевалось. Передо мной открыли дверцу, и я забралась на заднее сиденье, положив на колени свой шлем. – Дай мне мой телефон на всякий случай, – вспомнила вдруг я. – Он в правом кармане. Артем достал мой мобильник и протянул мне. – Ну давай, удачи тебе! – сказал он, ободряюще улыбнувшись. – Будем следить за вами с интересом! Я кивнула в ответ, и он, захлопнул дверцу. Через полминуты на соседнее сиденье забрался Макс и сказал водителю: – Готовы. Поехали! Машина выехала из ангара, и я заметила, что вслед за нами двинулся второй внедорожник с командой противников на борту. Ну что ж, начали, так начали. Откинувшись на спинку сиденья, я прикрыла глаза и принялась дышать глубоко и неторопливо, стремясь успокоить не в меру разогнавшееся сердце. Усилием воли мне удалось сосредоточить мысли только на предстоящей гонке и послать к черту все остальное, включая неясное волнение и тревогу. – Что за тачки у наших соперников? – спросила я, не шевелясь и не открывая глаза. – Американки, – отозвался Макс. – Фордовские аппараты – трековый Джей Ти и Мустанг Шелби Джей Ти пятьсот. – Неплохо, – проговорила я. – А что за ребята? Ты их знаешь? – Понятия не имею, кто они. Так что тактику определим по ходу дела. – Хорошо… – Ну ты как сама? – спросил он. – Пришла в себя немного? Я наконец открыла глаза и повернула к нему голову. – Вполне. За исключением того, что все еще с недоверием отношусь к авантюре, в которую ты меня втянул! Он помолчал, я тоже умолкла. Затем мы одновременно рассмеялись. – Черт возьми, ты так говоришь, будто мы и правда едем грабить банк! – сказал Макс. – Может и авантюра, зато какая! Ксю, тебе всегда нравились такие игры! – Ну да, – усмехнулась я в ответ. – В свое время ты меня гнал на трек, утверждая, что нечего гоняться по улицам! А теперь что? – Тогда ты не была готова! Ну а сейчас ты уже кое-чему научилась, опыта набралась… – Ах вот как?! – воскликнула я в притворном гневе. – Да как ты смеешь вообще! Еще язык поворачивается! Вспомни нашу первую гонку! Ты!.. Повар… – Да просто повезло тебе тогда! Не зарывайся особо! Я ухватилась рукой за шлем, лежавший на моих коленях, и приподняла его со словами: – Ох, жаль, что здесь не размахнешься как следует… Утраченное было настроение понемногу начало возвращаться, и о своих волнениях я позабыла. Ну и слава богу, удалось отвлечься! Спустя минут десять автомобили свернули к небольшому аэродрому, на одной из стояночных площадок которого ожидали два транспортника – турбовинтовые «Локхид» L-100. Двигатели самолетов уже работали на малом газу, но грузовые отсеки еще были открыты, возле самолетов сновали какие-то люди. Судя по всему, только что закончилась погрузка. И в самом деле – когда мы проезжали мимо ближайшего самолета, я заметила в грузовом отсеке тускло поблескивающий бампер, фары и знакомую радиаторную решетку серебристого Мустанга. Машина наших соперников остановилась возле этого самолета, а мы проехали немного дальше, где ожидал второй борт. Когда автомобиль остановился на бетонном покрытии площадки, Макс хлопнул меня ладонью по колену и сказал, открывая свою дверцу: – Пора! Мы выбрались наружу и скорым шагом отправились к самолету. Я повернула голову и поглядела направо, туда, где уже поднимались на борт гонщики из второй команды. И в этот момент один из них, тот что был чуть выше, вдруг снова поглядел в мою сторону! Я содрогнулась, едва не выронив шлем из рук, в груди что-то болезненно сжалось на мгновение. Да что же это такое?! Я почти сразу взяла себя в руки и снова повернула голову, но тот молодой человек уже взошел на борт самолета по опущенной створке грузового отсека. – Давай, Ксю, идем же! – крикнул Макс.
Из-за гула моторов ему пришлось повышать голос. Он протянул мне руку, и мы вместе прошли в грузовой отсек нашего самолета. Нас встретил какой-то человек в наушниках и прокричал что-то по-немецки.
Я ничего не поняла, но Макс сказал, склонившись ко мне:
- Пошли вперед! Там есть откидные сиденья. Взлетаем через пару минут!
Створки грузового отсека начали закрываться, и я только сейчас обратила внимание на наши автомобили. Первой на каком-то специальном транспортировочном подиуме стояла «Ламборгини» Галллардо, жемчужно-белая, стремительная и шикарная. А за ней располагалась черная с красными полосами «Ауди» R8, выглядевшая не менее эффектно. Пробираясь по узкому проходу вдоль стены вслед за Максом, я тронула его за плечо и сказала:
- Ты предлагал мне выбор? Я хочу итальянку!
- Да не вопрос, детка! – усмехнулся он в ответ. – С «Ламборгини» уже на «ты», да?
Самолет тряхнуло, гул моторов усилился. Началось руление к полосе, и мы поспешили занять свои места. Над лестницей, ведущей к кабине пилотов, открылся люк, и из него показался тот самый человек в летном комбинезоне и наушниках. Оглядев грузовой отсек и убедившись, что мы пристегнули ремни, он сделал пальцами «ОК», подмигнул мне и снова исчез за металлической дверью.
