В начале нынешнего века Морганы и Рокфеллеры занимали господствующее положение в финансово-экономической жизни США. Какова бы ни была разница в их положении, им принадлежала роль заправил американского бизнеса. «Эти две гигантские группы..., — писал в 1904 г. известный американский экономист Джон Муди, — являются сердцем деловой и политической жизни нации, а все другие — артериями, пронизывающими тысячами нитей всю жизнь страны и доводящими их влияние до каждого очага в городе и деревне. Все они связаны с этими гигантскими центральными источниками, зависят от них, и над всеми господствуют их влияние и политика». Спустя полвека картина изменилась. Морганы и Рокфеллеры продолжают оставаться крупнейшими американскими магнатами. Но им пришлось потесниться, поделив власть с Дюпонами, Меллонами и другими влиятельными группами. Нью-Йорк по-прежнему является ведущим финансовым центром страны, но он утратил свою монополию. Появились местные центры и соперничающие группы — Бостонская, Чикагская, Кливлендская, Калифорнийская, Техасская и др. Хотя каждая из них в той или иной мере связана с Уолл-стритом, они претендуют на самостоятельную роль и не желают мириться с господством нью-йоркских финансистов. Со всем этим приходится считаться Рокфеллерам, разрабатывая и осуществляя стратегию, призванную сохранить и упрочить позиции одной из ведущих финансово-промышленных групп США.
Достижение этой цели потребовало многое пересмотреть и перестроить. Рокфеллеры расширили свои связи, усложнилась система их отношений с другими финансовыми группировками. С другой стороны, они распространили влияние на такие сферы промышленного производства, которыми раньше не занимались. Интересы сплочения нью-йоркских финансистов перед лицом растущей мощи «местных групп» заставили их пойти на сближение с Морганами. «Корнер» стал участвовать в размещении займов нефтяных компаний «Эссо» и «Мобил», а президент «Эссо» вошел в состав правления «Корнера». Морганы и Рокфеллеры сотрудничают в «Америкен телефон энд телеграф К°» — одной из крупнейших корпораций, владеющей практически всей телефонной сетью США. Рядом с представителями «Корнера» в правлении этой компании заседают директора «Чейз Манхэттен» и «Эссо». Таким образом, две ведущие финансовые группы Нью-Йорка, основные соперники за господство на Уолл-стрите, в ряде важнейших предприятий объединили свои усилия. В этом нет ничего необычного. Самая жестокая конкуренция предполагает возможность монополистических соглашений. И Морганы не являются в этом смысле исключением.
Одна из важнейших сфер, с которой связаны интересы Рокфеллеров, — это автомобильная промышленность. Сама по себе данная отрасль производства приобрела в Соединенных Штатах доминирующее положение. В американской литературе встречается даже термин — «автомобильная революция», которая, по словам авторитетов, перестроила всю экономику, подвергла трансформации общество и цивилизацию страны. Автомобиль стал предметом национального культа. Пятая часть бюджета населения Америки тратится на покупку автомобилей. Около 10 миллионов рабочих и служащих прямо или косвенно связаны с производством автомобилей и их обслуживанием. Количество автомашин на дорогах США достигает почти 100 миллионов.
Корпорации, занятые выпуском автомобилей, принадлежат наряду с нефтяными к числу крупнейших монополистических объединений. Ведущая из них «Дженерал моторс» возглавляет список 100 крупнейших американских корпораций. Она связана с империей Морганов и Дюпонов. Две другие ведущие автомобильные фирмы — Форда и Крайслера. Первая из них была пионером автомобилестроения, на протяжении многих лет лидировала в этой отрасли и до сих пор занимает в списке 100 крупнейших корпораций третье место. Компанию Форда нередко сравнивают с рокфеллеровской «Стандард ойл». В то время как развитие первой проходило в значительной мере под знаком инженерных открытий и достижений, эволюция второй была в своей основе чисто спекулятивной. Конечно, и Рокфеллер, чтобы завоевать, а затем удержать монополию, использовал технические нововведения, но в истории «Стандард ойл» они не играли такой роли, как в истории «Форд К°». С другой стороны, у этих компаний были и общие черты. Обе они длительное время не были связаны с банками, сами осуществляя собственное финансирование.
В условиях бурного развития финансового капитала, растущих связей банков с промышленностью система самофинансирования со временем превратилась в тормоз для дальнейшего роста. Рокфеллеры вовремя разглядели необходимость перестройки. Форды же слишком долго придерживались «изоляционизма», упустили момент и занялись этим лишь в самые последние годы. В результате «Дженерал моторс», заимствовав принципиальную схему производства Фордов, но применив более прогрессивные методы финансирования, обошла своих конкурентов и вырвалась на первое место.
Что же касается третьей автомобильной компании — «Крайслера», то она значительно меньше двух названных. Если «Дженерал моторс» производит половину всех автомобилей, «Форд» — одну треть, то «Крайслер» — лишь десятую часть. Однако трудно предсказать, как сложатся силы в дальнейшем и не обгонит ли вдруг эта компания своих соперников. Неравномерность развития при капитализме, условия капиталистической конкуренции всегда оставляют открытой такую возможность.
Рокфеллеры сильно заинтересованы в автомобильном бизнесе. Они выросли на нем и продолжают питаться им. Ведь основную часть прибыли, получаемой нефтяными компаниями на американском внутреннем рынке, составляют доходы от продажи горючего. Подсчитано, что автотранспорт США ежегодно расходует 200 миллионов тонн бензина, каждая легковая машина — около двух с половиной тонн. Вся территория США пересечена бетонными автострадами, общая протяженность которых достигает пяти миллионов километров. Эта гигантская сеть, почти в 130 раз превышающая длину экватора, повсеместно усеяна заправочными станциями и стоянками, многие из которых носят вертящиеся и призывно сверкающие неоном эмблемы «Эссо», «Мобил» и других рокфеллеровских компаний. Кроме того, Рокфеллеры и непосредственно заинтересованы в автомобильной промышленности. Их финансовая группа имеет связи с банком, который финансирует компанию «Крайслер», а недавно представитель Рокфеллеров Дилуорт занял пост директора этой компании. Неизвестно, как пойдут дальше эти отношения, но скорей всего они будут активно развиваться.
Наконец, для иллюстрации взаимоотношений Рокфеллеров с местными группировками необходимо сказать о техасских промышленниках. Известный американский писатель Джон Стейнбек писал, что Техас все более и более превращается в «обособленную силу». Действительно, за последние годы слово Техас по разным поводам — трагическим и торжественным, ординарным и сенсационным — часто мелькает на страницах газет. Техасские ранчо стали одним из атрибутов знатности. «Если у кандидата на какой-нибудь государственный пост нет собственного ранчо, — пишет Стейнбек, — у него, говорят, мало шансов на победу». Писатель отмечает неуемную энергию, воинственность и подвижность техасского капитала. Он сравнивает техасских акционеров с войском, которое идет на завоевание новых земель. Огромное богатство нажито в Техасе на скотоводстве, военной промышленности и банковском деле. Но основа могущества Техаса — нефть. На ней сколотили крупные состояния такие магнаты, как П. Гетти, Г. Хант, Меркинсоны и др. Нефть питает агрессивность техасского капитала. Не довольствуясь рамками собственного штата, нефтепромышленники Техаса залезают в другие районы и захватывают месторождения нефти за рубежом.
Самоуверенные и агрессивные техасские «выскочки» бросили вызов Уолл-стриту. Всего несколько лет назад без финансовой поддержки нью-йоркских банков техасские капиталисты абсолютно не мыслили своего существования. Они по сей день продолжают от них сильно зависеть. В частности, и Рокфеллеры принимают участие в финансировании некоторых техасских компаний. Однако возросшее финансовое могущество, а также активное участие представителей этого штата в военном ведомстве и политической жизни страны открывают для Техаса перспективы, которые все больше начинают беспокоить финансистов Северо-Востока.
