Девушка с беспокойством дотронулась до бусин браслета-оберега. Они, кажется, стали еще теплее, такого раньше не бывало. Камни, наоборот, холодили кожу, стоило ей обнажить руку. Студеной водой полить, чтобы окончательно убедиться?
Но за водой она не пошла, снова углубившись в раздумья. В трущобах ее схватили неспроста, хотели чего-то добиться от чародея. Вдруг они нашли его, пригрозили и теперь заставляют работать на них? Правда, Серп в последние дни совсем не походил на человека, которого принуждают выполнять неугодное. Наоборот, он был довольным и еще более самоуверенным, чем обычно.
Ох, Светлое Солнце, наверное, чародей все-таки впутался в какие-то темные дела! Эти сангрилы становятся все теплее, плавя последние сомнения, словно огонь свечи -- воск. В прошлые вечера Серп возвращался сразу после полуночи, а сейчас уже четверть второго в замке пробило...
И Иволга наконец решилась, быстро натянула платье, прогнала смущение и направилась к Кайту.
Стоило пару раз стукнуть в дверь, как в комнате послышалась возня: стражник спал чутко. Через несколько мгновений, за которые сердечко Иви успело сделать множество ударов, створка приоткрылась, и в коридор выглянул заспанный парень. Увидел в свете чародейского светильника девушку, тут же бросил злой взгляд ей за спину, словно ожидая узреть преследователя.
-- Что случилось? -- Кайт открыл дверь пошире, стараясь рассмотреть дальний конец коридора. Рубахи на стражнике не было, только штаны.
-- Серпа до сих пор нет, -- Иволга залилась краской. -- Уже второй час ночи. Я тревожусь.
-- Светлое Солнце! Хочешь, чтобы я его по кабакам искал? -- изумился Кайт.
Девушка, не зная куда девать глаза, чтобы не натыкаться на мощный торс, пустилась в объяснения. Рассказала вкратце и о сломанном носе лиходея, и о поздних возвращениях через два дня на третий, и о разогревшихся камнях в амулете.
-- Я знаю, что самое первое в голову приходит, -- неожиданно твердо завершила свою речь Иви, глядя парню в лицо. -- Любовницы тут ни при чем. Серп ходит в какой-то трактир, где женщин не бывает. Только старая хозяйка.
Кайт запустил пятерню в свои буйные кудри. Значит, Полумесяц внял его совету и зачастил к Мерте. Там он вполне мог встретить того самого мракова чароплета, с которым столкнулся у Лилеи. Гриф предупреждал, что лиходея ищут Кроты, что надо быть настороже, и что младшему палачу позволено участвовать в поисках на правах чародея. Получается, Иволга тревожится не зря. Да еще этот ее разогревшийся амулет.
-- Подожди, сейчас оденусь, -- он прикрыл дверь.
Когда вышел, Иви стояла и сосредоточенно щупала оберег через ткань платья.
-- Позволь мне?
Она кивнула, и Кайт осторожно прикоснулся к рукаву, под которым ощущался плетеный браслет с каменными бусинами. Парень сжал руку покрепче, но никакого тепла, кроме тепла девичьего тела, не почувствовал.
-- По-моему, камни как камни. Не горячие, не холодные.
-- Значит, ты не можешь почувствовать, -- упрямо сказала она. -- Это же не твой оберег. Пойдешь со мной искать Серпа или нет?
-- Пойду. Только как мы его найдем? Мелга большая, -- засомневался Кайт.
-- Может быть, камни помогут.
И они вышли в осеннюю ночь, озаренную светом желтой, будто цветок лютика, луны.
***
Серп не знал, что бесило сильнее: смердящий Чудь, который уже не просто стоял вплотную, а едва ли не прижимался, или невозможность немедленно покончить с Рубусом.
Из ямы давно не вылетала земля, но сколько прошло времени, чародей сказать не мог. Кажется, они пришли сюда вскоре после того, как часы в замке пробили один раз. Отбивали уже два или нет? Если и отбивали, он не заметил, поглощенный злостью и лихорадочными попытками найти хоть какой-то выход. Вообще-то выход был, довольно простой, но Серпу вовсе не улыбалось рисковать жизнью ради мелжской казны, в угоду Черену с Юнкусом.
-- Зверюшка сдохла, -- прозвучал в тишине голос Рубуса. -- Ну, Госпожа Луна, пособи-ка.
Серп увидел, как лунные лучи над головой лиходея замерцали, сплетаясь в частую сеть, та полосой светлого тумана скользнула к вырытой слизнем яме и стекла в темноту. Очень скоро невод вернулся с добычей. На землю, звеня, выплеснулся тускло поблескивающий в бледных лучах поток, рассыпался монетами, иные, наткнувшись на камни, подпрыгивали, будто шустрые рыбешки. Грабители восторженно загомонили, стянулись ближе к подкопу.
Помощник палача словно увидел, как пустеет подземелье, где хранится мелжская казна, как лунная сеть неумолимо захватывает сокровища, вытягивает их наверх через темный, пахнущий землей тоннель. И расплескивает россыпью богатого улова у ног радостных лиходеев -- это уже видно обычным зрением.
-- И чо тут у нас? -- Рубус подошел поближе к яме, с заметным усилием поднял большую шкатулку. -- Тяжелая, зараза.
Снова плеснуло монетами, и лиходей отскочил, хохоча. Со шкатулкой расставаться не захотел, видно, решил, что в ней содержится нечто особо ценное.
-- Парни, кончайте набивать карманы, -- приказал своим людям. -- Знаете же, что я все до последней монетки вытряхну. И не только из одежды, но и из разных-прочих отверстий. Берите мешки и собирайте золотишко. Потом сразу в переход, -- придерживая шкатулку одной рукой, другой открыл мутную воронку.
-- Так-то, Серп! -- обернулся к напарнику. -- Тут на всех хватит!
Чародей в который раз за этот несчастливый вечер заскрипел зубами. Еще немного, и шайка смоется с награбленным, переход отследить по-прежнему не удастся. И никакой уверенности, что его возьмут с собой. Он бы на месте этого Рубуса нипочем не взял. Показал бы задаваке, где его место. А место его в мелжской тюрьме, а то и на виселице. После того, как Вермей познакомит бывшего помощника со всеми своими умениями. Интересно, огорчится палач, когда Серпа приволокут в пыточную для допроса? Неужели опять придется бежать? Только бы успеть забрать птаху...
-- А это еще что за явление? -- Рубус, откинувший крышку вожделенной шкатулки, смотрел не внутрь, а за спину напарника. Серп надеялся, что Чудь обернется, ослабит хватку хоть на миг, но тот относился к своим обязанностям серьезно и еще сильнее прижал нож к боку чародея, заодно засопел в ухо. -- Да это ж твоя служанка, палач! С каким-то громилой. Не бойся, я не дам им уйти.
Серп обернулся. Вдоль стены замка медленно брели Иволга и Крестэль. Они напряженно смотрели по сторонам, видно что-то искали. Вот девушка остановилась и, поморщившись, словно от боли, потерла руку повыше локтя, где был надет амулет. Губы ее зашевелились, чародей напряг слух.
-- ...Жжет невыносимо. Наверное, он где-то здесь.
-- Да где же? На стене? -- Кайт задрал голову. -- Или в землю зарылся? Эй, Полумесяц! -- закричал он. -- Где прячешься? Выходи! Твой амулет сейчас Иволге руку зажарит.
