-- ...Прикажи девице, чтобы встала, чародей! -- Кайт с удивлением услышал дребезжащий голос, исходивший будто бы из-за двери жилища Боровика.

-- И не подумаю, -- Серп презрительно глянул на дверной молоток. -- Сиди, птаха, -- велел заерзавшей было девушке.

-- К дому не положено прикасаться! Не слезет с подоконника добром, я ее так шибану!

-- Серп, я уже отдохнула, -- девушка поспешно вскочила и на всякий случай отступила от здания.

-- Сказал же, сиди, не дергайся. Кто знает, сколько нам еще ждать придется. -- Иви с опаской, нехотя, подчинилась. -- К дому не положено прикасаться со злым умыслом. А мы с девчонкой не собираемся ничего ломать и портить. А-а, вот и хозяин пожаловал! -- палач, увлеченный препирательствами с дверью, только сейчас заметил подошедшего парня.

-- Пусть возьмет меня в руку! -- приказал все тот же неприятный голос.

-- Кого я должен взять в руку? -- удивился Кайт. -- И тут уже успел начаровать? Видно, зря я капитану ничего не рассказал.

-- Тут с подачи твоих предков-купчишек чаровали. Боровики были не дураки, отдаю должное. И денег не считали. Долгие охранные чары недешевы. Даже если берегут лишь от воров и пожара, к примеру. А здесь заказано беречь от любого вреда.

-- Да, и от грязи, и от времени! -- горделиво заявил голос.

-- Я слышал, у прадеда был друг-чародей, -- задумчиво произнес Кайт. -- Наверное, его рук дело. Так кого мне брать-то? -- окинул недоумевающим взглядом дверь.

-- Меня! -- дверной молоток покачнулся, цепочка звякнула.

Парень подошел поближе и с недоверием осмотрел тяжелую медную колотушку. Она имела незамысловатый вид пестика для ступки и позеленела от времени. Кайт осторожно взял молоток в руку. Иволге, которая не смогла побороть любопытство и подошла поближе, показалось, что круглое навершие на миг превратилось в ехидно ухмыляющееся лицо. А потом рука Крестэля дернулась вперед и вверх, явно намереваясь заехать тяжелым пестиком в лоб чародею. Серп отскочил с необычайным проворством.

-- Хватит, страж! -- рявкнул он. -- Я здесь жить собираюсь! Не уймешься, найду все источники, что дают тебе силу, и сотру в порошок.

-- Да это не я, -- Кайт совладал со своевольной колотушкой, ухватив ее обеими руками.

-- Знаю, что не ты, -- отмахнулся Серп. -- Отпирай, наконец, дверь! -- снова прикрикнул. -- Или не признал хозяина?

-- Отчего же, признал, -- в дребезжащем голосе слышалась издевка. -- Господин мой, ты и правда позволил этому грубияну и наглецу жить у тебя?

-- Да, позволил, -- Кайт быстро свыкся с невидимым собеседником и говорил не терпящим возражений тоном. -- И чародею, и его служанке.

-- Хозяйская воля -- закон, -- послышался вздох, и дверь гостеприимно распахнулась, не издав ни малейшего скрипа.

-- Ты, похоже, не только людям умеешь неприязнь внушать, -- Крестэль взглянул на Серпа. -- Заходи, чего стоишь?

-- Хозяин первый. Не желаю, чтобы мне чем-нибудь голову размозжило.

Кайт вошел в дом прадеда, чародей и Иволга последовали за ним.

***

На следующее утро Серп отправился в замок наниматься на работу. Один из караульных отвел чародея в подземелье, где располагалась пыточная. Там все оказалось привычно: каменный коридор, в настенных креплениях меж закрытых дверей горят факелы. Откуда-то доносились приглушенные всхлипывания и стоны.

-- Вермей! -- окликнул палача караульный.

Тот не заставил себя ждать, появился из-за невысокой двери, едва не задев макушкой притолку. Вермей был немолод, лет под пятьдесят, высок и на вид все еще силен. Коротко стриженые темно-русые волосы и щетина на подбородке серебрились сединой, шею охватывал плетеный кожаный обруч.

-- Вот, помощника тебе привел, -- пояснил солдат и поспешил удалиться.

-- Помощник... -- мужчина окинул Серпа оценивающим взглядом. -- Ремесло уже знакомо, я вижу, -- указал на шею чародея, тот кивнул. -- Погодь маленько, -- сильно хромая, направился к другой двери, не той, из которой только что вышел.

Серп привалился спиной к стене и наблюдал, как Вермей открывает засов, заходит внутрь (стоны при этом стали слышны отчетливей), а потом возвращается, таща бледного как смерть, но совершенно невредимого мужика неприметной наружности с бегающими глазками. Палач, не проронив ни слова, втолкнул жертву в каземат в самом дальнем конце коридора и задвинул засов.

Тем временем из незакрытой двери легкой походкой молодого здорового человека вышел некто окровавленный, в рваной одежде.

-- Все, дядя, это был последний раз, -- юношеский басок звучал приглушенно. Видно, говоривший не желал, чтобы его услыхал запертый пленник. -- У меня теперь большая роль в представлении. Некогда изображать жертву твоих умений. Да и надоело. Это, оказывается, только поначалу смешно.

-- Ну и топай, -- на удивление тепло усмехнулся палач. -- Плату за сегодня я твоей матери отдам, раз ты теперь при деле.

-- Вот так всегда, -- проворчал начинающий лицедей и направился к выходу. -- А-а, да я теперь тебе и не нужен, -- взглянул на Серпа. -- У-у, вот кто настоящий палач. Зловещий ошейник, такой не снимешь. Нужно будет в каком-нибудь представлении использовать. Если сажей намазать, похоже получится.

-- Племянник мой, -- пояснил Вермей, проводив парня благосклонным взглядом. -- Помогал мне языки развязывать. Не люблю я ни руки пачкать, ни инструмент. Проявишь немного изобретательности -- разговоришь легко и безболезненно.

-- Да, неплохо придумано, -- кивнул Серп. -- Надеюсь, ты не ждешь от меня тех же услуг? Свиной кровью мазаться неохота.

-- Мне все равно, как ты станешь добиваться признания. Хошь, бычьей кровью мажься. Зовут-то как? Мое имя, верно, уже знаешь?

-- Знаю. А я Серп.

-- Серп Хладной Жницы! -- мужчина усмехнулся. -- Потомственный палач, что ли?

-- Нет. Полное имя -- Серпилус. Я чародей.

-- Чароде-ей? -- с некоторым недоверием протянул Вермей. -- К чему одаренному душу и руки марать?

-- Так получилось, -- пожал плечами Серп. -- Неудачная шутка, и я окольцован, -- потер шею.

-- Шутка? -- прищурился Вермей. -- Или ты натворил что-то?

-- Клянусь госпожой моей Луной, если и натворил, то не ведаю, что.

-- Ночной, значит? -- Чародей молча кивнул. -- А силу откуда берешь? Из света Госпожи? Или из жара плоти?

-- А вот на этот вопрос я не отвечу.

-- Не боись, отбирать твои камешки лунные не собираюсь, -- усмехнулся мелжский палач. -- Равно как и бедовых девок отбивать. Просто так полюбопытствовал. Привык я тут вопросы задавать, -- окинул взглядом подземелье.