А Гудун-Ку не спешил. Он поводил рычагами, подтягивал витую проволоку, стучал клювом по краю колодца. Он не хотел рисковать. Раз Большой Жрец повелел достать Исполинского Прозрачного Червя, он его достанет! Хоть с самого дна Шибальбы, хоть из высыхающих трясин Царства Мертвых, но достанет!

И вот копье зацепилось за что-то хлипкое, червеобразное. Гудун-Ку осторожно, боясь спугнуть удачу, повел рычагами, попробовал натяжение проволоки. Да, добыча зацеплена! Пора! Резким движением он вывел рычаги до отказа за спину. Рванул обеими могучими руками проволоку. И минуты не прошло, как копье с крюком показалось из жерла Колодца. Гудун-Ку ухватился за Секиру... Но похоже, надобности в ней не было. На крюке трепыхалось двуногое и двурукое человекообразное существо, бледное, но совсем даже не прозрачное.

– Какой это Червь?! – выкрикнули снизу.

– Шарлатан! Мошенник!

– Давай Исполинского Червя, этот никакой не исполинский!

Гудун-Ку растерянно развел руками. Вспыхнули всеми цветами редкостные перстни. Затряслись на голове остатки перьев. Клацнул клюв. Гудун-Ку не знал, что сказать, он не знал и – что подумать!

Голос Большого Жреца прозвучал неожиданно, словно гром из тучи в ясный день.

– Это и есть Исполинский Прозрачный Червь! – провозгласил Жрец. – Это и есть любимейшее лакомство богов! А сомневающиеся пусть вглядятся внимательнее. Смотрите, невежды, разве не громаден этот монстр для червя?! .

– Громаден!!! – проревели хором стражники, жрецы и палачи-любители.

– Огромен! – подхватили все остальные. – Просто исполин! Чудовищно громаден!!!

– А в подземных трясинах он раздувается и вовсе до невиданных размеров, он заполняет собою Обитель Мертвых! Эта Исполинская гадина бесконечна!

– Бесконечна-а-а!!!

– И прозрачна! – устало выдохнул Большой Жрец. На зубо-клыке у него висела желтенькая капля яда. Мохнатый ворс на голове торчал дыбом. Он тяжело опустился на кресло. И благосклонно взглянул на Гудун-Ку. Тот склонился в поклоне.

– И ничего не прозрачен! – завопил какой-то смутьян снизу.

Его тут же придавили. Но великодушный Большой Жрец все же пояснил толпе:

– Вот раздуется – и будет прозрачным! Истинно вам говорю – это и есть чудовищный, несущий всему миру гибель, бездушный и зловредный, всепожирающий и ненасытный Исполинский Прозрачный Червь!

Толпа замерла в оцепенении, смертельный ужас сковал ее. Даже окраинные вулканы прекратили извергать лаву и пепел, притихли. Солнечный Диск, словно пронзенный серебрянным острием, висел на верхнем роге мрачного бога Тескатлипоки.

Сергей открыл глаза. И тут же их закрыл опять. На него смотрела такая жуткая морда, что в сравнении с ней багровая харя хмыря-карлика представлялась ангельским ликом. Это уж точно – галлюцинация, решил Сергей.

Во всем теле поселилась лютая боль. Было такое ощущение, будто насквозь проткнули, а потом запихали в мешок и бросили вниз с гигантской крутой лестницы. Сергей попробовал шевельнуть рукой – не тут-то было! Опять связали! Опять мытарства начинаются... Начинаются? Нет, они и не кончались. Слава Богу, хоть от хмырей удалось удрать! Лучше уж немного помучиться, чем быть «порезанным в лапшу».

Сергей осторожно приоткрыл один глаз – жуткая морда не пропала, наоборот, стала больше, видно, при двинулась поближе. Каких же только уродов ни рождает белый свет! Сергей опять зажмурился. Но два круглых немигающих глаза над огромным клювом стояли перед его внутренним взором как наяву.

Обдувало свежим ветерком. Сергей сообразил – он где-то на открытом пространстве, не в подземелье во всяком случае и не в пыточной. Уже хорошо! Лежать было неудобно – ноги свисали вниз, под затылком ничего не было, твердое холодное ложе упиралось лишь в спину, ягодицы и верхние части ног.

– Где я? – спросил Сергей.

Клювастый отпрянул, он явно не ожидал вопроса, а может, просто испугался. Со всех сторон донесся приглушенный гомон, какой-то посвист, звуки сочных ударов, стоны, шипы, вскрики.

Сергей повернул голову. И увидал внизу, под собой, целое море народа. Причем народ был странный: среди нормальных, обычных людей стояли такие страхолюдины, такие образины, что и смотреть не хотелось. На возвышениях в толпе сидели обритые наголо мрачные типы, краснокожие и все как на подбор крепкие, в руках они держали черные петли. Все остальное сливалось в общей пестроте и навороченности.

– Бледный Червь проснулся! – провозгласил некто невидимый с таким пафосом, словно он возвещал начало новой эры.

– А-а-а-а!!! – загудела толпа и подалась назад, топча слабых, сшибая краснокожих со столбиков. Но уже через минуту она успокоилась, застыла. И снова послышались посвисты.

Сергей увидал суетливых тощих людей в набедренных повязках. Они размахивали кнутами и плетьми, рассыпая удары безо всякого порядку, как придется. Но он не понимал, что происходит и почему он лежит посреди этого людского моря.

Он повернул голову в другую сторону. И увидал среди такого же людского моря высоченную ступенчатую пирамиду. На ее вершине стоял величественный трон. А на троне восседало настоящее чудовище в белой мантии. Было оно огромно и противно. Сергей сразу же отвернулся – лучше уж вообще ничего не видеть! Но он понял, что лежит на такой же пирамиде, но немного поменьше, лежит посреди всего этого народа, явно согнанного смотреть какое-то представление. Вот только в чем же оно должно было заключаться? Неприятные мыслишки зашевелились в голове.

– Бледный Червь проснулся! Пора приступать! – пророкотало еще торжественней.

Огромный уродец, рогатый и клювастый, принялся скакать и прыгать вокруг Сергея, размахивая сверкающим узким топором на длинном древке. Он завывал и извивался, приседал и подпрыгивал, потрясал корявыми ручищами в сторону большущего каменного идола, словно взывал к тому или призывал его в свидетели. Чуть позже раздались рокочущие удары барабанов. Снизу поднялись какие-то голые люди в устрашающих масках, у каждого на боку висел барабан. Будто по команде они били колотушками в натянутую гулкую кожу, прыгали, раскорячив ноги, вертели головами.

Сергей и сам вертел головой, не поспевал за пляшущими. Он не сразу догадался, что пляшут-то они вокруг него! Да, он был в центре этого действа. Ряженные то напрыгивали на него со всех сторон с рыками и воплями, то отскакивали и опять начинали кружиться. Барабаны их не умолкали. Готовилось нечто явно неприятное – гостей и друзей так не встречают. Маски были одна страшней другой, сходство имели в одном – каждая была клыкаста и зубаста.

Бесконечный хоровод беснующихся мог свести с ума. Сергей лежал и дрожал, он уже понял, чем это должно кончиться. Уродец все ближе к его лицу, шее, груди подносил свой узкий топор, иногда сталь плашмя проскальзывала по коже, и у Сергея обрывалось сердце. Но когда он увидал, что каждый из пляшущих, не переставая наколачивать в барабаны, выхватил из-за пояса длинный и кривой нож, ему стало совсем плохо. От одного вида этих ножей можно было испустить дух – не стальные, не железные, не бронзовые, они были сделаны из кроваво-красного обсидиана, вулканического стекла-камня, лезвия их были грубы, покрыты иззубринами, изломами, шипами. Каждый нож был с локоть величиной. Сергей чуть не заплакал от обиды и бессилия, он с тоской вспомнил ровненький, красиво поблескивающий тесачок хмыря-карлика и пожалел, что воспользовался услугами бутыли-генератора. Да, этими обсидиановыми ножищами нельзя было «порезать в лапшу», ими можно было лишь истерзать, изодрать в клочья.

Клювастый уродец, жонглировавший топором, закинул его за спину и тоже вытащил огромный нож с крючьями-зазубринами, зажал его в клюве, возвел ручищи к небесам. Толпа взвыла как стадо разъяренных носорогов.

– Во славу Кецалькоатля! – проорал клювастый, выхватывая из своей жуткой пасти нож, занося его над грудью Сергея. – Пожри же его сердце, Великий Пернатый Змей! Выпей же его кровь, Уитцилоаотчли!

Сергей с силой сжал глаза. Но в уши донеслось далекое и грозное: