Мерзость!

– А может, лучше поиграем? – пропела в ответ.

– О, да! – воскликнул человек, во взгляде которого вспыхнула уже откровенная похоть. – Мы с другом любим играть во взрослые игры.

Рокси закусила нижнюю губу, привлекая внимание к своему рту. Она уже предвкушала предстоящее действо вместе с ними.

– Я тоже, – выдохнула в лицо наглеца. – Только играть будем по моим правилам.

Притянув его к себе за шею, она вскинула колено и нанесла четкий удар в пах. Парень сдавленно и резко выдохнул в приступе острой боли. Опомнившись, к ним двинулся второй.

– Эй! Ты что!.. – только и успел он произнести.

Стремительным и выверенным движением руки Рокси ударила его кулаком в нос. Застигнутый врасплох, парень пошатнулся назад. Глупцы никогда не ждут от нее того, на что она была способна. Пока первый оседал на колени, хватаясь за нее, она грубо, с вывихом запястья, отцепила его руку и шагнула ко второму. Удар подошвой ее модных и удобных ботфорт в грудную клетку – и тот лег спиной на грязный асфальт, в панике пытаясь сделать хоть один вдох. А после первый парень снова вернул к себе ее внимание. Подойдя к нему, Дикая схватила человека за волосы и подставила его ухо к своему рту:

– Так вот, вернемся к правилам. Я даю вам три минуты на то, чтобы унести отсюда свои бесполезные тела. Когда же эти минуты истекут, я пойду вас искать. А когда найду… – широко улыбнувшись, Рокси вытащила из сапога клинок и приставила к щеке парня, вгоняя кончик под кожу, пустила кровь и хищно облизнулась. – А вот это пусть останется для вас сюрпризом…

***

Стенли уже казалось, что он медленно лишается рассудка. Каждая минута ожидания в замкнутом пространстве наедине со страхом и безызвестностью выедала мозг ненужными мыслями. А мысли, в свою очередь, выедали сердце. И этот круговорот его личной пищевой цепи обещал в скором времени замкнуться так плотно, что перестанет существовать все вокруг. Но он не мог себе этого позволить. Нужно было что-то делать. И срочно! Необходимо как можно скорее выбраться из клетки и присоединиться к поискам любимой.

Стен потерял счет времени и даже не мог сказать, когда все случилось. Но еще совсем недавно Хайди приходила к нему. Тогда она сказала, что поедет к матери всего на несколько дней. На несколько дней! И на этом все! Она пропала. Сначала просто перестала отвечать на звонки. А потом… Джозеф ездил к матери Ди. Эта женщина сказала, что дочь Хайди и сын Питер навестили ее, а потом уехали куда-то по своим делам. И снова Питер!

«Что он с ней сделал?!» – ревел вопрос внутри него.

Словно раненный, Стенли подолгу кружил по клетке. Ему не будет покоя, пока оставалось неизвестной участь Ди и их еще не рожденного малыша, который только-только зародился в ее чреве. И его зверь, этот строптивый волк, как никогда раньше поддерживал и разделял все эмоции. Сволочь! Почему сейчас? Почему тогда, когда уже может быть поздно? Если бы не зверюга, то всего этого удалось бы избежать. И определенно Стен не сидел бы сейчас в клетке, сходя с ума от волнения за тех, кто им дорог.

Джозеф говорил, что они делают все возможное, чтобы найти Хайди. Но, черт возьми, как же этого мало, раз местонахождение Ди все еще оставалось неизвестно.

Внезапно заскрипела дверь. В комнату вошла Сара: высокая, худая, беловолосая женщина, которая в чем-то заменила ему мать. И лишь ее оставалось молить о помощи.

– Сара! – прохрипел он, подскакивая к прутьям клетки и хватаясь за холодный металл грязными ладонями. – Сара, прошу тебя, выпусти меня. Я должен найти ее…

– Тише, Стен, тише.

– Сара, прошу тебя… – настаивал он уже в который раз за последнее время, протягивая к ней руку.

– Стен! – перебила она. – Дорогой, ты же понимаешь, что я не могу этого сделать. У нас и так сейчас масса проблем, и очень не хотелось бы, чтобы твой волк прибавлял новых.

Стен обреченно выдохнул и безвольно опустил протянутую руку. Сглотнул. И собрался с духом.

– Испытай меня, – попросил он, не желая сдаваться. – Испытай, а потом уже решишь, достоин я свободы или нет.

– Ты хочешь сказать, что в тебе что-то изменилось?

– Да. Я чувствую это и уверен как никогда прежде, – решительно ответил Стенли. – Пожалуйста.

Сара согласилась не сразу. Какое-то время она обдумывала его слова.

– Что же, хорошо, давай попробуем.

Не спуская глаз с Ветхой, Стен отошел к центру клетки. Сара подошла ближе. Он тряхнул рукой, пытаясь сбросить напряжение. Оно будет мешать, да и попросту увеличит боль. Сара чуть наклонила голову, после чего озвучила свой приказ:

– Меняйся.

Стен выдохнул, словно приготовился к прыжку с высоты. Только в его случае это был прыжок внутрь себя. Один короткий сигнал, твердый зов к своему второму «я», и оно тут же откликнулось. С щелкающим хрустом кости стали менять форму. Перекатывались под кожей, трансформировались мышцы и сухожилия. С монотонным болевым импульсом постепенно изменилась каждая клетка тела, превращая человека в волка: огромного, свирепого, дикого, но сейчас готового идти на любые уступки ради одной цели, общей для двух сущностей.

Глубоко и часто дыша, волк уставился на Сару тяжелым взглядом. Бесшумно обнажил зубы. Со всем своим родственным отношением к ней, он испытывал желание наброситься на эту женщину, если она его не выпустит сию же минуту. Но в ожидании следующего приказа он оставался на месте, понимая, что в его испытании – это лишь начало.

– Меняйся, – повторила Сара.

Волк потоптался на месте, попятился назад, опуская морду к полу. Вновь раздался хруст костей. Уже привычная пытка – и Стен опять стал собой.

– Меняйся, – произнесла Ветхая, едва позволив ему отдышаться.

Казалось, это продолжалось бесконечно. Даже тогда, когда онемело тело, с трудом воспринимая импульсы мозга. Когда даже волк не мог устоять на прямых лапах и срывался на постыдный скулеж из-за невыносимой боли, от которой не успевал отдыхать. Но он все равно позволял этой женщине ломать себя снова и снова со всем своим завидным упорством.

– Хватит! – не выдержал Стенли в какой-то момент, выплевывая в пол одно простое слово сквозь общее хриплое рычание: его и зверя.

Но Сара была неумолимо жестока:

– Меняйся.

Истощенное тело колотило в жгучем ознобе. Казалось, что он на пределе своих возможностей. Но где-то все равно находились силы, чтобы сделать очередной рывок. И вот уже сломленный зверь просил о пощаде, скуля у ног Ветхой, просунув к ней морду через толстые прутья клетки, с трудом делая вдохи. Еще одного раза в этот момент ему было не повторить. Но он попробует, если будет нужно, и только ради Хайди и их малыша.

– Ох, милые мои, – произнесла Сара, опускаясь на колени рядом с волком. – Какие же вы оба упрямые.

Ее рука коснулась волчьей морды, прошлась вдоль одного и второго глаза, стирая выступившие слезы.

– Что же мне с вами делать?

В душной комнате повисла тишина ожидания – ожидания приговора. В этот момент Стенли вместе с волком был готов принять любое решение, но это нисколько не значило, что они собираются сдаваться. Просто им смертельно была нужна передышка.

И наконец Сара произнесла:

– Хорошо! Уговорили. Я отпущу вас, но имейте ввиду – под свою ответственность. А значит, второго такого раза не будет.

Если бы мог, волк облизал бы ей руки: из благодарности, от счастья долгожданных слов, и радуясь тому, что эта пытка закончилась. Но Сара уже поднялась. Она подошла к двери, собираясь оставить его. Как вдруг, из потолочного динамика раздался голос надзирателя, который все это время присматривал за Стенли:

– Сара.

Она задержалась, опустив ладонь на дверную ручку, и повернула к плечу голову.

– Спасибо, – добавил Эрл.

Коротко кивнув, Ветхая покинула комнату.

***

Удар кулаком в челюсть. Повторный. Пока соперник сбит с толку – удар коленом в живот. Рутгер согнулся, резко выдыхая воздух, но почти тут же перешел в атаку. Он врезался Джозефу плечом в живот, крепко обхватил торс двумя руками, пытаясь сбить с ног, но лишь оторвал от земли. Джоз не поддавался, не уступая своему учителю ни в ловкости, ни в силе, ни в опыте. Он подпрыгнул, насколько возможно, и резко опустил локоть на хребет Рутгера, ближе к шее. Хватка ослабела и как раз настолько, что это позволило оттолкнуть ликана пинком колена в торс. Однако тот вовремя выставил блок руками. А в следующую секунду в грудную клетку Джоза врезался туго сжатый кулак, разом вышибая из легких воздух и отталкивая назад. От падения спасли канаты ринга, принимая его вес на себя и выталкивая обратно к сопернику.