Вблизи крупных рек песчаные почвы имели пласты аллювиальной и сланцеватой глины, в результате чего эта местность с затвердевшей от высыхания, но размытой водой почвой становилась время от времени заболоченной. Уже при небольших осадках на земле образовывался осклизлый и вязкий слой глины, делавший движение транспорта невозможным, после чего приходи лось менять направление движения, а вместе с тем и переносить сроки выполнения той или иной операции. Для обеспечения снабжения и передвижения техники войскам и организации Тодта пришлось на протяжении тысяч километров строить бревенчатые настилы и дороги.

Местность повсюду была покрыта верховыми болотами и болотами переходного типа, сосновыми, березовыми, ольховыми и осиновыми рощами, не имевшими практического лесохозяйственного применения. Все эти древесные насаждения составляли основу жизни для войск, поставляя им строительный материал для дорог, жилых бункеров и боевых позиций, топливо для приготовления пищи, обогрева и проведения дезинсекции. Из древесины солдаты мастерили себе скромную мебель для бункеров, а также «волховские дубинки» с вырезанным орнаментом. Последним проявлением любви и сочувствия был скромный березовый крест, устанавливавшийся на могилах погибших товарищей. Лишь немногие болота на занятой территории уже использовались для добычи торфа и прокладки электролиний. Здесь следует упомянуть захваченные с боями торфяные болота между южным берегом Ладожского озера и Синявинской высотой с расположенными здесь Рабочими поселками № 1–8.

Рядом с этими болотами тянулись через леса также линии электропередачи, игравшие большую роль в ориентировании на местности и ведении боевых действий.

Деревеньки в этих болотистых лесах были скудными и бедными, а более крупные населенные пункты располагались преимущественно с одной стороны железнодорожных линий и недалеко от Ленинграда.

Это была та земля, на которой сотни тысяч немецких солдат в течение 900 дней жили и работали, двигались маршем и рыли окопы, воевали и истекали кровью, во время летней жары с мириадами комаров, в сырости длительных периодов распутья и при лютом морозе русской зимы, во время светлых ночей северных летних месяцев и бесконечных темных, зимних ночей; при этом они воевали здесь не хуже, чем их товарищи на других участках Восточного фронта, и все же оставались в тени, малоизвестные, лишенные внимания общественности в Германии и не представляя большого интереса для Верховного главнокомандования. В большинстве случаев здесь не было того напряжения, которое возникает в войсках в преддверии широкомасштабных операций, здесь также не происходили такие катастрофы, как в Сталинграде, под Черкассами, в Крыму, на Центральном фронте в 1944 году или в Румынии. Если возникали какие-либо критические ситуации, в сводках вермахта мало что говорилось об этом, а затем, после того как обстановка нормализовывалась, по радио передавалась заключительная сводка, в которой говорилось об успешном завершении очередных оборонительных боев.

Ведя постоянные бои, войска группы армий «Север» прошли маршем около 1000 километров, прежде чем оказались на волховском участке за Лугой, прорвав до этого оборонительные рубежи русских под Шимском и на западном берегу озера Ильмень. Группа армий использовала для проведения этой операции частично или полностью три крупные боевые группы: справа – 16-я армия (генерал-полковник Буш), в центре – 4-я танковая группа (генерал-полковник Гёпнер) и слева – 18-я армия (генерал-полковник фон Кюхлер).

Но уже с самого начала этот удар не мог быть осуществлен всеми силами группы армий. Наступавшая справа 16-я армия вынуждена была свою правую группу, XX армейский корпус, а позднее также LVI моторизованный корпус повернуть южнее озера Ильмень на восток в сторону Валдайской возвышенности, для того чтобы поддерживать связь с группой армий «Центр». В то же время ее левая группа с I и XXVIII армейскими и XXXIX танковым корпусами должна была двигаться на север до Ладожского озера и на северо-восток через Волхов на Тихвин.

Тем самым перед данной армией были поставлены две, если не три абсолютно разные задачи, решение которых в короткий срок оказалось невозможным. Только в начале декабря командование освободило 16-ю армию от выполнения некоторых задач на участке Кириши – Ладога – Нева, когда же начались первые неудачи, в январе 1942 года во время Волховского прорыва в войсках возникла серьезная кризисная ситуация, потребовавшая освободить армию вообще от каких-либо заданий командования севернее озера Ильмень. У нее и так оказалось достаточно много дел в районе между группой армий «Центр» и озером Ильмень, о чем говорят такие названия, как Демянск, Старая Русса и Холм. С этого момента наше повествование уже не будет касаться 16-й армии.

Танковая группа в составе XXXXI моторизованного корпуса, L армейского корпуса и вначале также с LVI моторизованным корпусом, чьи командиры генералы Рейнгард, Линдеман и фон Манштейн в скором времени создадут себе особую известность, должна была наступать через Лугу на Ленинград. В задачу основных сил 18-й армии входило в первую очередь уничтожение сил противника в Эстонии и на Балтийских островах, поэтому в самом начале армия только своим XXXVIII армейским корпусом могла поддерживать левый фланг танковой группы. Лишь постепенно 18-я армия стала действовать самостоятельно при ведении боевых действий на всем Волховском фронте.

Уже первые действия в рамках операции в Волховском районе и под Ленинградом терпели неудачу из-за двух факторов. Первым фактором было ослабление имевшихся в распоряжении войск из-за постоянно увеличивавшегося района боевых действий на всем Восточном фронте, в результате чего своевременный ввод в бой резервов был в значительной степени затруднен, а иногда просто отсутствовал, в силу чего потери в живой силе и технике в ходе тяжелых боев не могли быть в достаточной степени восполнены. Другим фактором оказалась разница в целях наступления у Гитлера (Ленинград) и командования сухопутных войск (Москва). Одновременное наступление в разных направлениях привело вскоре к тому, что мощные сплоченные группы танковых и мотопехотных дивизий были разрознены и разбросаны, к тому же LVI моторизованный корпус Манштейна уже в середине августа был снят с участка Волховского фронта и использован на южном фланге 16-й армии.

Здесь же следует сказать также о том, что сложные дорожные условия не только в Волховском районе, но и уже на подходах к нему приводили к тому, что танковые и моторизованные соединения приходилось разрывать и использовать разобщенно друг от друга на участках, отделенных друг от друга большими расстояниями и расположенных на местности, непригодной для ведения боевых действий, что исключало выполнение ими соответствующих задач.

10 июля группа армий «Север» вновь начала наступление на Ленинград. Ударной силой наступательного клина была 4-я танковая группа (генерал-полковник Гёпнер). Ее продвижение на север должна была прикрывать на правом фланге 16-я армия (генерал-полковник Буш) вдоль Ловати и между Холмом и озером Ильмень. XLI танковый корпус, располагавшийся слева, двигался вдоль шоссе Псков – Ленинград на Лугу и прорвался до Заполья в 50 километрах южнее от города. LVI моторизованный корпус получил задачу двигаться на северо-восток через Новгород с тем, чтобы перекрыть движение по железной дороге и шоссе Москва – Ленинград под Чудовом. Для этого 8-й танковой дивизии Бранденбергера предстояло создать плацдарм под Мгой при поддержке 3-й моторизованной дивизии «Яна» на левом фланге, при этом правый фланг оставался без прикрытия, так как дивизия СС «Тотенкопф» стояла под Опочкой в качестве резерва танковой группы.

12 июля LVI моторизованный корпус с 8-й танковой дивизией слева и 3-й моторизованной дивизией справа начал наступление на северо-восток по линии Сольцы – Малый Уторгош и столкнулся по обе стороны Городища с превосходящими силами 27-й советской армии, в результате чего корпус 15 июля вынужден был перейти к обороне, а уже 18 июля отступить на несколько километров. Только подход пехотных дивизий 16-й армии облегчил положение корпуса, поэтому с 23 до 25 июля он смог перейти в наступление на верховья реки Луги и город Лугу.