— Привет, Рыжик, — сказал солист нежно. — Ты как?

— Хорошо, — пролепетал Джон, сердце его ушло в пятки.

— Не хочешь приехать ко мне?

— Фред, я не знаю, тут, понимаешь…

— Я тебе пирожных купил, — голос Фредди стал низким и хрипловатым, как будто речь шла не о банальных эклерах, а кое о чем послаще. — Давай, приезжай. Скажи родителям, что у нас неожиданное выступление и ты потом заночуешь у меня.

— Ладно, — дрожащим голосом ответил басист. — Сейчас приеду.

Он сбивчиво наврал маме про концерт, та только головой покачала, уверенная в том, что ее сын просто наконец завел себе девушку, и выскочил за дверь. Поймал такси и через двадцать минут, взлетев на пятый этаж, уже стоял у квартиры Фредди. Солист встретил его в роскошном кимоно с драконами и, как только Джон перешагнул порог, оказался в его объятиях. Дикон неловко и страстно поцеловал его в губы.

— Пойдем, — ласково прошептал Фредди. — Пирожные потом, ладно?

— Да я и без них… — Джон был так безмерно счастлив, что плохо понимал, что говорит. — Что ты меня на сладости приманиваешь, как маленького?

Фредди рассмеялся.

В комнате, служившей Фредди и спальней, и гостиной, царил полный порядок. Несмотря на безалаберный характер, солист был яростным поборником чистоты. У него все всегда лежало на своих местах.

Дикон торопливо разделся и лег в расстеленную постель. Через секунду Фредди оказался рядом и приник к нему. Они глядели друг другу в глаза, и вдруг Фредди понял, что кажется, действительно любит этого парня, зеленые глаза которого горели страстным и влюбленным огнем. Что хочет от него больше, чем секса, хочет его любви. Он со стоном зарылся носом Дикону под подбородок и спросил неразборчиво:

— Ты меня любишь, Джонни?

— Да, да, да, — бормотал Джон, стискивая его в объятиях.

— Как хорошо. Только не бойся, я тебя всему научу, хочешь? — Фредди поднял голову, сжал ладонями совсем потерянное от страсти лицо Дикона. Тот торопливо прикрыл глаза в знак согласия.

Брайан отчетливо ощущал, что слегка попятил. Ахтэ снился ему всю ночь в таких видах, что гитарист поднялся с постели совсем измотанный, как будто и не спал вовсе. Он пошлялся по дому, позвонил Фредди, там никто не подошел, позвонил Тейлору, тот объяснил торопливо, что за ним сейчас заедет Гор и повезет его на гонки. Брайан выругался про себя и, одевшись, вышел из дома. Ноги его почему-то шли туда, куда им хотелось, и привели Мея к дому Ахтэ. Там он побродил немножко под окнами, мучительно размышляя, подняться или нет, но тут объект его чувств сам вышел на улицу. Ахтэ был в тех же клешах и простой белой маечке, оставлявшей обнаженными тонкие, загорелые, покрытые золотистым пушком руки, унизанные серебряными браслетами. Брайан застыл на месте. Ахтэ увидел его и подошел.

— Привет, что ты здесь делаешь?

— Гуляю, — бормотнул гитарист, прекрасно сознавая, что все у него на лице написано.

— Здорово. А я вот в магазин иду. Дома жрать нечего.

— Хочешь, я с тобой схожу? — замирая, предложил Мей.

— Хочу, — улыбнулся ему Ахтэ.

Они сходили в магазин, Брайан донес тяжелую сумку, проводил дизайнера до двери и застыл, не в силах ни попрощаться, ни напроситься в гости. Ахтэ глядел на него с легкой насмешкой. Ему уже очень хотелось уложить этого длинного, кудрявого парня в постель, чужая страсть всегда сильно заводила юношу, но играть им было еще веселей.

— Спасибо, — сказал Ахтэ. — Ну, пока.

— Пока, — машинально ответил гитарист, глядя, как тот исчезает за дверью.

Он вышел во двор, посидел еще на лавочке, надеясь, что, может быть, Ахтэ еще раз выйдет, но тот не выходил. Мей все время уговаривал себя уйти, потом думал, что вот он уйдет, а Ахтэ тут же выйдет, и продолжал сидеть. В четыре часа перед домом затормозил желтый «вайпер», из него вышли Гор, Тейлор, Мелькор и Манвэ. Все четверо были очень веселы и возбуждены. Увидев Брайана, они тут же кинулись к нему, говоря одновременно. Через несколько минут ему удалось разобрать кое-что в потоке информации.

Гонки были отличные, разбились две машины. Что он здесь делает, какого черта? Сегодня им организуют демонстрационный концерт, пригласили несколько продюсеров и представителей звукозаписывающих фирм, потом будет вечеринка. Где Фредди, черт возьми, почему он не поднимает трубку? Где шляется Дикон? Ахтэ дома или нет?

На кое-какие вопросы Брайану ответить удалось, но не на все. Наконец они поднялись к Ахтэ. Тот лукаво улыбнулся, увидев Мея, и попросил всех подождать, пока он приведет себя в порядок. Потом вся компания погрузилась в машину, причем Ахтэ опять оказался на коленях у Брайана, и отправились к Фредди. Когда они добрались до дома солиста, у Брайана так тряслись руки, что он никак не мог открыть дверцу. Всю дорогу маленький дизайнер, якобы для устойчивости обнимавший его, поглаживал шею Мея под волосами.

Дверь Фредди открыл и посмотрел на пришедших мутным взором. Обучение Дикона продолжалось полночи, а потом все утро, и сейчас Фредди едва держался на ногах. У него давно такого не было. Однако узнав о концерте, он тут же оживился и пошел будить сладко спящего Джона. Мелькор только хмыкнул, увидев бледного, с черными кругами под глазами басиста.

В клубе, где намечалось действо, Ахтэ тут же выпихнул всех из гримерной и для начала сосредоточился на Тейлоре. Оставил только Гора, вроде как советы подавать. Ему искренне был симпатичен Гортхауэр, и он старался содействовать его сближению с ударником всеми силами. Ахтэ был в сущности простым и легким существом, ревность ему не была знакома так же, как и горячая, страстная любовь, а вопросы секса он решал с такой же легкостью, как и удовлетворение прочих потребностей. Он не любил только одного — чтобы его обижали. Так что мысль о том, что Гортхауэр, с которым он трахался только вчера, влюблен в кого-то еще, его скорее забавляла, чем раздражала.

Тейлор посмотрел на себя в зеркало с удовольствием и повернулся к Гору.

— Тебе нравится? — спросил он.

— Да, очень, — черные глаза Гортхауэра светились восхищением.

Тейлор был явно влюблен, это было очевидно всем, кроме него и объекта его любви. Гортхауэра он упоминал через слово, Гор то, Гор се, а вот как он машину водит, а он мне обещал взять меня туда, сюда, и так далее. Фредди уже морщился. А Роджер сам не осознавал, что думает о нем каждую минуту.

Брайан пошлялся немножко, потом, внезапно решившись, поймал Фредди за рукав и отвел его в какую-то уединенную каморку.

— Слушай, Фред, — сказал он решительно. — Можно, я задам тебе пару вопросов?

— Можно, — растерянно ответил солист, ничего не понимая.

— Вот, смотри… Ну, например, тебе нравится какой-нибудь парень…

— Ну, например, — Фредди посмотрел на гитариста заинтересованно.

— Чисто абстрактный пример. Вот, он тебе нравится. И допустим, он тоже гей.

— Допустим, — на лице солиста появилось выражение, которое можно было выразить фразой: «Ты кому мозги пудришь, промокашка?»

— И что ты делаешь? Ну, как ты к нему подкатываешься?

— Просто, — пожал плечами Фредди. — Спрашиваю: дорогуша, не хочешь ли поразвлечься? Ну, что-то в этом роде.

— И все? — поразился Брайан.

— Все, а что, мне серенады ему петь?

— Ясно… — Мей помолчал немного, потом опять спросил: — Фред, а вот Ахтэ… Что ты о нем думаешь?

— Ахтэ? Классный мальчик. Небось, в постели просто огонь, — с удовольствием ответил солист, глядя, как Мей пунцово краснеет. — А что?

— Да так, ничего, просто интересно.

— А, понятно… Научное любопытство.

Брайан по образованию был астрономом и даже написал несколько научных статей, которыми его все с удовольствием подкалывали.

— Спасибо, — торопливо сказал Брайан, понимая, что выдал себя с головой. Вдобавок, ему сейчас предстояла китайская пытка: Ахтэ после Тейлора должен был заняться им.

Он вошел в гримерную на подгибающихся ногах. Там уже не было никого, кроме Ахтэ. Тейлор и Гор ушли.