22 апреля 1915 г. на самом напряжённом участке Западного фронта вдруг замолчала германская артиллерия. И внезапно со стороны немецких окопов, подгоняемое лёгким весенним ветерком, двинулось зеленовато-жёлтое облако. Через некоторое время оно накрыло боевые позиции союзных войск. Почти тотчас же тысячи людей стали корчиться в судорогах, испытывая мучительное удушье. Так впервые в истории был применён отравляющий газ.

А вскоре в полевой ставке командующего германскими вооружёнными силами фельдмаршала Людендорфа состоялось секретное совещание. Армию представлял сам фельдмаршал, тяжёлую промышленность – Крупп, химию – глава фирмы «Байер АГ» Карл Дуисберг. Роскошный салон-вагон наполнился запахом дорогих сигар. Торжественность момента подчёркивал огромный портрет кайзера, висевший в самом центре салона.

– Господа, – произнёс Людендорф, открывая совещание. – Вы уже знаете о блистательном успехе первой газовой атаки. Его величество кайзер, – головы присутствовавших автоматически повернулись к портрету, – поручил мне выразить особую благодарность директорам «Байер АГ», лаборатории которого дали нашей армии это новое сильное оружие. А теперь слово господину Карлу Дуисбергу.

Несколько часов собравшиеся внимали пространному докладу главы концерна. После этого в стальные сейфы кайзеровского генерального штаба легли папки с планами тотальной химической войны, идея которой созрела в головах специалистов фирмы «Байер АГ», ставшей впоследствии одной из основ будущего концерна «ИГ Фарбениндустри». Об этой монополии и пойдёт речь.

…История концерна «ИГ Фарбениндустри» почти во всех деталях воспроизводит процесс роста крупнейших химических монополий Запада. Так, если сравнить развитие «ИГ Фарбениндустри» со становлением химического гиганта Великобритании – концерна «ИКИ», то можно заметить, что между ростом этих фирм много общего. И тут и там слияние производства обычных химических товаров – красок, фармацевтики, пластики, искусственного шёлка – с фабрикацией важнейших военных материалов – взрывчатых веществ, ядовитых газов, авиационных металлов, синтетического каучука, синтетической нефти. И тут и там стремление к развязыванию войн в целях захвата новых рынков сбыта, подавления конкурентов, реализации военной продукции. И тут и там стремление заправил монополий активно влиять на внутреннюю и внешнюю политику страны, проникнуть в правительственный аппарат и в штабы вооружённых сил.

Возникновение и развитие немецкой химической промышленности относится к 70-м годам прошлого века, когда было положено начало усилению экономической и политической мощи Германии. Объединение страны под властью Пруссии, проведённое Бисмарком, выдвинуло её на первое место в Европе.

В 1863 г. было основано предприятие в Хехсте (близ Франкфурта-на-Майне), где было занято всего… пять рабочих. 1 августа того же года Фридрих Байер и Карл Дуисберг основали предприятие, ставшее впоследствии фундаментом концерна «ИГ Фарбениндустри». Это была небольшая фабрика красок в Бармене – «Фридрих Байер и Кº». В 1865 г. в Людвигсхафене возникло химическое предприятие «БАСФ» («Бадише анилин унд сода-фабрик»), уже с 30 рабочими.

Благодаря наличию квалифицированных специалистов немецкая химическая промышленность стала к началу XX века величиной мирового значения. Предприятие «БАСФ» насчитывало в 1875 г. около тысячи рабочих и обладало капиталом 16,5 млн марок; в 1900 г. здесь было занято уже 6700 рабочих, а в 1914-м – 11 тыс.

Такими же темпами развивалось предприятие и в Хехсте («Фарбверке Хехст»). В 1880 г. там работало 1900 рабочих, а в 1912-м – уже 7700, в том числе 380 квалифицированных химиков и инженеров. В 1900 г. на шести крупнейших химических предприятиях Германии насчитывалось более 650 квалифицированных специалистов. (Для сравнения укажем, что в аналогичной отрасли британской индустрии работало не более 30–40 химиков.)

Всё большая концентрация промышленности, усиление внутренней конкуренции обусловили создание картелей. Картелированию химической промышленности немало содействовал ближайший помощник Фридриха Байера Карл Дуисберг, ловкий делец и маститый реакционер. Карл Дуисберг открыл для продукции фирмы собственный катализатор – политику и сам стал политиком. Занимая влиятельные посты в наблюдательных советах и правлениях множества фирм, он сумел основать позже «имперский союз германской промышленности», чьё влияние на государственную политику Германии едва ли нуждается в комментариях. Планы Дуисберга синхронизировались с планами прусских милитаристов в том отношении, что если прусский генштаб помышлял о господстве в Европе, то шеф фирмы «Байер» вынашивал идею «мирового господства германской индустрии в ближайшие десятилетия». Первым шагом на пути к этой цели он считал картелизацию химической промышленности Германии.

В 1904 г. из шести крупных компаний, господствовавших на немецком химическом рынке, был образован первый картель «Драйбунд-04», куда вошли фирмы «Байер», «БАСФ» и «Агфа». Два года спустя возник второй картель «Драйбунд-06» в составе фирм «Хехст», «Каселла» и «Калле». Образовалось два «тройственных союза» с капиталом 40–50 млн марок каждый.

Именно в это время вошёл в употребление термин «ИГ» – «интерессенгемайншафт» («общность интересов»). Разумеется, в Германии были и другие крупные картели, но термин «ИГ» стал обозначать картель красителей. Производство красителей в дальнейшем стало главным источником прибылей концерна «ИГ». Концерн занял ведущее положение и в производстве синтетических материалов и фармацевтических продуктов. Сотни исследователей-химиков трудились в лабораториях «Байер», «Хехст» и «БАСФ» над получением новых химических препаратов. Уже за десять лет до начала первой мировой войны на заводах «ИГ» велись эксперименты по созданию синтетических веществ – заменителей каучука, нефти, селитры. В период войны производство этих заменителей было налажено полностью.

Картелизация химической промышленности в Германии нанесла сокрушительный удар по её зарубежным конкурентам. Искусственно понижая экспортные цены, навязывая противникам невыгодные для них соглашения вроде соглашения об «оптовом сбыте продукции», «ИГ» сумел вытеснить зарубежных конкурентов даже с их собственных рынков, что, естественно, вело и к подрыву производства в потерпевших фирмах. Успехи в области красителей были перекрыты вскоре достижениями фармацевтики.

Химики «ИГ» сумели открыть ряд ценных лекарств и организовать их массовое производство. Фармацевтика стала вторым столпом химической индустрии. Но в капиталистическом обществе и лекарства могут быть обращены против интересов человечества. Большая часть открытий, сделанных специалистами «ИГ», долгое время не выходила за стены лабораторий, а затем использовалась как средство получения гигантских прибылей и в военных целях. Так, учёному Паулю Эрлиху принадлежит открытие в 1910 г. сальварсана – эффективного препарата против сифилиса. Оказавшись монопольным обладателем этого препарата, «ИГ» установил на него бешеную цену, а когда началась первая мировая война, отправка сальварсана за границу была вообще прекращена. Прекратились поставки и других важных медикаментов, в частности анестезирующих веществ, являвшихся также монополией немцев. Руководители картеля рассматривали прекращение поставок как элемент ведения войны.

Западногерманский журнал «Шпигель», описывая успехи немецкой химии, восторгался ими:

Авторы очерка перечисляли лекарства, открытые в лабораториях «Байер», как-то: германин, атебрин, подчёркивали, что препараты пирамидон, аспирин, веронал и люминал принесли немецким исследователям мировую славу.