ЗАЧЕМ

И сказал учитель (другой):

― Это называется идиомой. Такое случается тогда, когда никто из нас не является телепатом. Ты человек, и я человек. Ты мужчина, я мужчина. Мы даже пользуемся одним и тем же языком. Даже культуры, из которых мы родом, в какой-то, довольно большой части, перекрываются. Но ни ты меня не понимаешь, ни я тебя не понимаю. Это означает, что при обоюдном усилии мы в состоянии передать друг другу некоторые мысли в их простейшей и менее всего личной словесной интерпретации. Но это и все. Ни к какому более глубокому взаимопониманию мы неспособны. Мы ― а что там говорить про людей, не пользующихся общим языком, люди с взаимно чуждой памятью опыта выросшие в несовместимых культурах, имеющие разный внешний вид. Что же говорить о человеке и не-человеке. Тогда эта плоскость психического сходства уменьшается до полосы с микроскопической шириной, если ты понимаешь мою аналогию. А ты понимаешь, Пуньо, а? Представь себе, что ты получил задание как-то договориться с деревом. Тебе априори известно, что оно разумное. Ты должен как-то инициировать диалог. С чего ты тогда начнешь…? Вот такого типа эти шарады. Мы делаем все, что в наших силах, но мы остаемся собой, а Они ― собой. Никак нельзя выйти за пределы собственных мыслей. Это закон. Погляди на историю: как справлялись все те конквистадоры, открыватели, путешественники? Они либо забирали с собой на пару лет нескольких туземцев, чтобы те обучились языку завоевателей, либо оставляли на месте своих полиглотов; но самым лучшим, хотя и требовавшим больше всего времени способом было просто вырастить себе переводчиков: они основывали на берегу поселение, в котором проживали, естественно, одни только мужчины, лет через двадцать возвращались ― и уже имели с дюжину метисов, свободно чирикающих на обоих языках, принадлежащих к обеим культурам и в то же самое время не принадлежащих ни к одной из них, то есть, лояльных к обоим хозяевам и не имеющих предубеждений к каждому из них: идеальный цивилизационный помост, золотая середина, от которой одинаково далеко до каждого берега. Эти метисы, именно потому, что не принадлежали полностью ни к одному, ни к другому обществу, были способны в собственном лице каким-то, наверняка несовершенным, образом синтезировать. Усреднение, случайность, новое качество. В нашем случае, в твоем, Пуньо, случае, в случае Бездны Черных Туманов ― понятное дело, речь не идет о взаимном скрещении видов. Тем не менее, гарантированным фактом, что мы не в состоянии Их понять, мы, люди, одаренные именно таким, а не иным телом, таким, а не иным образом видящие мир; плененные в этом своем образе мира; в жизни, проживаемой своим, людским образом, в собственной и цивилизационной памяти ― и так далее, и так далее. Ты меня понимаешь, Пуньо? Тоже не полностью. Существует и такой закон: человек человеку чужак. Ммм, я несколько отступил от темы… Видишь ли, Пуньо, именно ты станешь нашим переводчиком в Бездне Черных Туманов. Наверняка ты поймешь причины, по которым эти твои операции были необходимы. Тебе известно происхождение Снов. Представь себе это как как линейку, на одном конце которой человек, а на другом конце ― Они. Мы перемещаем тебя в направлении этого другого конца, как твое тело, так и разум, хотя с телом всегда легче, в конце концов ― это всего лишь органическая машина. И в случае тела мы уже достигли границы, перейти которой не можем, но которой не можешь перейти и ты. Школа сделала все, что было в ее силах, чтобы ты мог максимально приблизиться к миру, в котором живут Они. Понять его. Попытаться видеть его так, как видят его Они ― теперь у тебя имеются некоторые необходимые для этого чувства. Понятно, что не все и, понятно, что несовершенные ― ведь, несмотря ни на что, ты остаешься человеком, и не только по причине памяти о своем человеческом происхождении; в конце концов, если бы мы переместили тебя до самого конца линейки (хотя это и невозможно), для нас ты бы стал таким же чужим, как и Они, и тоже не был бы в состоянии ничего перевести. Ты должен стоять между. Но, поскольку ты не являешься натуральным метисом, а всего лишь искусственно приспособленным homo sapiens, в своих трансляциях ты всегда будешь тяготеть к человеческой точке зрения, и мы это принимаем, соглашаясь на неизбежный и неудаляемый перекос. Тем более, что психически ты не переместился даже на одну десятую часть этой разделяющей нас шкалы. Здесь, в Школе, мы можем лишь инициировать этот процесс, подготовить тебя ― отсюда и Сны ― и уже на этапе селекции выбрать лицо, естественным образом наиболее подходящее для выполнения функций переводчика в данном мире ― отсюда тесты. Но мы не можем обучить тебя Их языку, поскольку сами его не знаем, впрочем, полностью оставаясь людьми, мы бы и так не могли бы его усвоить. Это ты, Пуньо; ты, там, в Бездне Черных Туманов, будешь учиться Их языку, каким бы он не оказался; это ты станешь нам Их переводить, интерпретировать, объяснять; обучать нас тому, чему мы в состоянии научиться ― мы, которые не являемся тобой. Знаешь, ты первый. Все вы первые. Это пионерское предприятие, никакого опыта, никаких ошибок предшественников, которых вы могли бы избежать ― это вы, Пуньо, ты сам и твои соответствия на других планетах (а некоторых из них ты, возможно, узнал в Школе, еще прежде чем они стали тем, чем являются сейчас), именно вы станете совершать эти исторические ошибки. Не говорю, что это будет легко. По сути своей, это будет очень трудно, граничить с невозможным. На этой планете ты очутишься сам, лишенный непосредственного подкрепления нашего орбитального поста, который, пока что, является ничем иным, как кучей временно сваренного лома, в котором как белки в колесе крутятся трое насмерть заработавшихся людей, в том числе ― один сумасшедший телепат, то есть, собственно, даже и не человек ― так что очутишься в Бездне Черных Туманов именно так, как стоишь передо мной сейчас: мы изменили твой организм настолько, чтобы ты мог выжить там достаточно долго, если только тебя там не встретит нечто, чего мы не предусмотрели; что-то, о чем мы не имеем понятия. Потому что мы даже не знаем, что сделают Они, заметят ли вообще твое присутствие; а ведь это должно произойти как можно скорее, поскольку мы посылаем тебя туда затем, чтобы ты установил с ними контакт, чтобы разговаривал. Осознай Их чуждость: для телепата-человека Их мысли попросту не существуют. Поэтому, помимо функции переводчика, ты одновременно будешь исполнять и функции нашего посла. Связь с орбитой обеспечит тебе этот их местный откормыш, а через него ты установишь связь с Землей. Но, несмотря даже на возможность обойти таким образом ограничения скорости передачи информации, которая не может превышать скорости света ― это слишком длинная цепочка, чтобы ты для каждого решения должен был ожидать слова с Земли. Прими для себя эту мысль: ты будешь сам, на чуждой планете, посреди Чужих. И вот теперь, в данный момент, ты знаешь о Них столько же, сколько и мы: практически ничего. Те Сны, которыми мы напитали твой разум, это единственные Их записи с автоматических зондов, которыми мы располагаем, и на основании анализа этих записей мы выстроили профиль твоего восприятия, так что может и ошиблись, что совсем не исключено. Ты будешь нашим следующим зондом. Независимо от успеха или поражения данного предприятия, место в учебниках истории тебе гарантировано. Ты, Пуньо, один из Колумбов Вселенной. И это не научная фантастика, это реальность.

НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА

― Да это все какая-то долбаная научная фантастика! ― заявил Гость.

― Уже не фантастика, уже не фантастика, ― буркнул в ответ Большой.

― Успокойтесь… — шепнула Девка.

В канун заявленного выезда на Транзитную Станцию, когда тебя уже никто и ничему не учил, а у тебя самого не было никакой охоты узнавать что-либо нового, вопреки собственным привычкам, ты подслушивал разговор, ведущийся в одной из комнат, двумя этажами выше. Несмотря на закрытые двери твоей камеры, толстенные стены Школы и чуть ли не герметичное разделение на отдельные разделы ― твой невозможный, ангельский слух безошибочно вел тебя по коридорам и лестницам здания, по его трубам и вентиляционным шахтам, посреди грозового грохота всех звуков, бьющих отовсюду голосов и отзвуков, посреди чужих разумов и тел ― вплоть до места, где велась дискуссия, в которой прозвучало и твое имя. Они в это не поверят, заявят, что все выдумываешь ― точно так же, как дали вердикт после твоего признания о музыке их мыслей: да это просто невозможно, чтобы ты ее слышал ― так что теперь ты даже не станешь их убеждать. Снабжение тебя подобного рода нечеловеческим слухом являлось интегральной частью их плана, они это сделали ― а вот теперь не верят в могущество своего же собственного дара. Они не знают, что породили, и знать не хотят. Что же, их дело. Ты слышишь.