Немцы стали нервничать. Они уже несли большие потери.
И вот наступил момент, когда наши истребители начали завоевывать господство в воздухе и расчистили все пути для советских бомбардировщиков и штурмовиков. Уже 16 июля гитлеровцы были вынуждены перейти к обороне. Вскоре они стали отступать...
— Впереди около сорока пикирующих бомбардировщиков и истребителей противника. Атакуем!
Семенов ведет эскадрилью в неравный бой. Кожедубу удается зайти в хвост одному бомбардировщику. Приблизившись, с короткой дистанции он открывает огонь. Восьмой вражеский самолет сбит.
— Выше вас два десятка «Хейнкелей-111». Атакуйте! — это голос с земли.
— «Мессеры» заходят в хвост! Будьте внимательны!— еще одна команда с радиостанции наведения.
Кожедуб взмывает вверх и врезается во вражеский строй. На желтых плоскостях «Хейнкелей» большие черные кресты. «Хейнкели» сбрасывают бомбы и поворачивают на запад.
— Вася, берем в клещи крайний!
Кожедуб и Мухин заходят с двух сторон к «Хейнкелю», и тот начинает пылать.
Девятый! Но тут со всех сторон на них налетают «Мессершмитты». Их около двадцати. Придется уходить, иначе — дело плохо.
Бой окончен. Он длился всего полчаса. Но эти полчаса прошли, как вечность. Губы искусаны до крови. Гимнастерки побелели от соленого пота. Воздушный бой — это напряжение всех духовных и физических сил, это вспышка вдохновения, равной которой придумать невозможно.
«Бой захватывает, поглощает всего тебя целиком и ведет за всеми своими перипетиями. Тут самое главное— крепко держать себя в руках. Тут нужна молниеносная быстрота мысли, умение в какую-то долю секунды оценить сложную обстановку и тотчас же найти правильное решение. Действовать стремительно, но разумно.
В бою летчик делает одновременно несколько дел. Он следит за ближайшим врагом и старается его уничтожить. Он смотрит, не подходит ли еще враг сверху, снизу, сзади, справа и слева. Он слушает команды с земли и с воздуха и переговаривается с ведомым. Он следит за показаниями приборов. Он управляет машиной. Чего он только ни делает за какие-нибудь полминуты. Тут самое главное — внимание и расчет.
И только тот летчик, внимание которого не поглощено процессом управления самолетом, может вовремя и с успехом атаковать врага. А этого можно достичь лишь тогда, когда в совершенстве будешь владеть техникой пилотирования».
Все это записывал в свой блокнот Кожедуб, лежа на траве подле самолета после воздушного боя. Мухин лежал рядом, жевал бесцветную травинку и смотрел в небо. Может быть, он думал о том же. Сегодня им обоим досталось как никогда. И уцелели они оба чудом. Но то, что они уцелели, да еще сбили вражеские самолеты, это было уже началом мастерства. Сегодня они почти не совершали ошибок.
Через две недели были освобождены Орел и Белгород. В Москве прозвучал первый в истории войны салют воинам-победителям. 6 августа Иван Кожедуб был награжден орденом боевого Красного Знамени и назначен командиром эскадрильи.
ЗА "ГЕРОЯ НАШЕГО ВРЕМЕНИ"
Дорогой сынок Ваня!
Все мы вместе желаем вам, фронтовикам, удачи, победы над врагом, боевого и смелого духа. До чего же ты обрадовал меня своим письмом! Что тебе писать о нас? Где теперь Яков и Григорий, не знаю.. Григория угнали в рабство немцы. Яша с первых дней в боях. Саша тоже прислал письмо, беспокоится о тебе. Высылаю его адрес. Мотя с ребенком живы. Наше село захватчики сжечь не успели. А вот родное село твоей матери — Крупец — сожгли. Но убили тридцать человек из нашего села, а нашего соседа, старинного друга и партизана Сергея Андрусенко, замучили в здании техникума, где ты учился. Еще замучили там восемьсот человек.
Радуюсь я, что ты бьешь фашистов. Я, Ванюша, за эти тяжелые годы сильно состарился, но сейчас снова работаю, наш колхоз оказывает мне помощь. Жду от тебя письма, дорогой сынок. Передай от меня привет всем твоим друзьям.
Твой отец Никита Кожедуб.
Вспоминай, Ваня, мамашу,
Защищай ты страну нашу».
Кожедуб поднял голову, в глазах его стояли непрошенные слезы. Григорий — в рабстве. Вероятно, он умер, он был очень слаб здоровьем. Не стало старого партизана Андрусенко, дяди Сереги. Отец, конечно, бодрится, но ему, видно, очень и очень тяжело. Хорошо хоть, что Мотя с ним и что колхоз помогает. И эти стихи... Беспомощные и трогательные стихи! В них — весь отец, весь Никита Кожедуб, суровый на вид, но с нежным, ласковым сердцем.
Огненный вал войны снова катится по Украине. Идет битва за Днепр, за вольный, могучий Днепр.
Советские летчики бомбят укрепления на правом берегу, истребители прикрывают переправы через реку.
Сегодня Кожедуб в третий раз поднимается в воздух. С утра проведено два труднейших боя—сбиты два вражеских самолета. Надо опять вылетать, хотя сил мало, очень мало.
«Бейте врага!» — звучит команда в шлемофонах. Враг уже виден. Группа пикирующих бомбардировщиков висит над нашей переправой. Эскадрилья во главе с Кожедубом врезается в строй немецких самолетов.
Один пикирующий бомбардировщик снижается и пытается уйти, стараясь слиться с фоном местности. Кожедуб преследует его. Вот враг уже настигнут. Длинная очередь с короткой дистанции—и бомбардировщик объят пламенем. Но что творится с собственным самолетом! Из бензобака вырывается огненная струя. Бензобак пробит— дело плохо! Кожедуб торопливо отстегивает ремни. Но куда прыгать: внизу ведь территория врага. До наших войск не меньше двадцати километров. Значит, позорный плен. Нет, этого не может быть. Но что же делать? «Лучше гибель, но со славой, чем бесславных дней позор», — говорил Габуния. Придется погибнуть, но погибнуть так, как Гастелло. Впрочем, может быть, удастся сбить пламя. Кожедуб переложил самолет на скольжение на крыло. А что внизу? Внизу несколько домишек, из них выбежали немцы и, задрав головы, смотрят за отчаянными действиями советского летчика. Нет, у Гастелло была цель получше. Придется врезаться в домики. И вдруг у самой земли мощный поток воздуха сбивает с крыла пламя. Кожедуб резко разворачивает машину и проносится над самой головой немцев, едва не задевая их винтом.
Кожедуб спасся благодаря случайности. Но если бы он с самого начала опустил руки и отказался от мысли сбить пламя, он бы не спасся ни за что. Поединок со смертью был выигран только потому, что он принял этот поединок и не терял надежды его выиграть.
С каждым днем враг становится коварней и ожесточенней. Появляются новые, улучшенные «Мессершмитты» и «Фокке-Вульфы». В немецких истребителях усилена броня, увеличено число пушек и их калибр. Вражеские самолеты стали летать быстрее и лучше маневрировать.
Но советские конструкторы тоже не дремлют. Они создают новые, прекрасные машины, и наши летчики, осваивая их, совершают на них чудеса героизма. Гитлеровской авиации так и не удается, несмотря ни на что, перехватить инициативу в воздухе.
В начале ноября 1943 года часть, в которой служил Кожедуб, отправили в тыл на отдых. Предстояли горячие бои на Украине, и нужно было хорошенько отдохнуть и набраться сил. По мнению летчиков, это был совершенно бессмысленный приказ. Самое время сейчас громить врага, когда преимущество в воздухе прочно в наших руках, а тут отсыпайся по двенадцать часов в сутки, смотри кино и ходи на танцульки!
В ноябре, в канун октябрьского праздника, Кожедуб собрал в землянке на аэродроме летчиков и техников эскадрильи. Парторг Беляев поручил ему сделать доклад о двадцать шестой годовщине Великого Октября.
