Понимая пафос этих заключительных слов, прежде всего потому, что в них есть

сострадание к человеку, образ которого держит в своем сознании автор картины, невольно

склоняешься к «чеховскому» взгляду на вещи. Я вновь вспоминаю фотокадр фильма с

изображением его героя, который то ли осторожно, то ли неуверенно движется по

колеблющимся навесным мосткам. Человек на середине пути, и у нас нет твердого убеждения,

что он преодолеет этот путь. Может быть, из-за того, что ему, как обыкновенному человеку, не

хватит на это ни решимости, ни сил.

6

Есть в фильме об Андропове кадры, которые, как мне кажется, никогда не могли бы

появиться в киноповествовании об Алиеве. Создатели первой картины проводят опрос на

улицах Москвы 2000-х: «Кто такой Юрий Андропов?» Никто из опрошенных не может дать

внятного ответа. Новые поколения наших граждан не знают человека, стоявшего, по мнению

автора фильма, в истоках перемен, происшедших в стране на рубеже XX—XXI веков.

Ничего похожего, я думаю, не могло бы произойти на улицах Баку, обратись те же люди к

азербайджанцам с тем же вопросом, но уже об Алиеве. И не потому, что Алиев скончался двумя

десятилетиями позднее Андропова. А потому, что в этой картине мы имеем дело с иным

человеческим типом, иной культурой, его взрастившей, а главное — с народом иной

ментальности, не успевшим социально и психологически состариться в ходе своей

исторической жизни.

Вот начало картины об азербайджанском лидере. Алиев является в переломный момент

своей политической карьеры — как спаситель народа, во время так называемого «Черного

января» 1990 года. На пресс-конференции в постоянном представительстве Азербайджанской

ССР в Москве он осуждает ввод советских войск в Баку и обвиняет Михаила Горбачева в

нарушении Конституции. Он и представился здесь с далеко идущим смыслом как персональный

пенсионер, бывший Глава КГБ АзССР, бывший Первый секретарь ее Коммунистической

партии, бывший заместитель Председателя Совета Министров СССР и т. д. Алиев

демонстративно сбрасывал с себя все высокие чиновные одежды Союза и выступал уже не

«бывшим», а настоящим политиком, готовым принять из рук своего народа груз новой миссии.

«В этот день бывший азербайджанский лидер заявил о своем возвращении в политику, —

комментирует автор фильма. — Человек, раздавленный тоталитарной системой, он бросил

вызов этой системе. Он знал, что он нужен своему народу, и это придавало ему силы. Я не знаю

другого государственного деятеля в советской истории, которому хватило бы смелости сделать

подобный шаг и при этом победить. Недаром Гейдар Алиев остался в нашей памяти великим

политиком и великим азербайджанцем…»

Кончаловский искренне восхищается Алиевым как глубоким, мудрым человеком, как

политическим гением. И все последующее движение сюжета не что иное, как развитие и

утверждение этого тезиса, когда герой картины на наших глазах оформится в образ мудрого

патриарха большой народной семьи.

Точкой отсчета политической карьеры Алиева стал 1967 год, когда он был назначен главой

КГБ республики. Его дальнейший рост как политика и государственного деятеля в советское

время можно назвать головокружительным. С приходом к власти Андропова после смерти

Брежнева он назначается первым заместителем председателя Совета министров СССР. А в

ноябре 1982-го становится членом Политбюро ЦК КПСС вплоть до своей отставки в 1987 году.

Переломный момент наступил после смерти Андропова и вслед за ним К. Черненко. В

этих условиях на пост Генерального секретаря реально претендовали три кандидатуры: М.

Горбачев, Г. Романов и Г. Алиев. Избран был, как известно, Горбачев. И это было начало (если

не продолжение) глубокого конфликта Алиева с верховной союзной властью, главным образом с

Горбачевым.

По фильму очевидно, что в ходе скрытого соперничества в борьбе за власть с Горбачевым

Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»

182

Алиев вполне мог ощутить, что он чужак в этой системе, как бы он ни мимикрировал, на какие

бы компромиссы ни шел, какими бы покровителями ни обладал. И это был тот самый «момент

истины», который поначалу обернулся для него драмой, а затем — инструментом для нового

возвышения.

Автор фильма противопоставляет политической мудрости и в то же время смелости

Алиева близорукость и легкомысленность Горбачева в решении сложнейших задач, вставших

перед страной. Кончаловский убежден, что, подстегиваемый «доверием» Запада, Михаил

Горбачев затеял реформы поспешно и непродуманно. В картине резко критически оценивается

деятельность Горбачева у руля СССР. Он прямо обвиняется в тех кровавых конфликтах,

наиболее полным выражением которых была проблема Нагорного Карабаха.

Торопясь с реформами, Горбачев, убежден автор картины, лихорадочно очищал поле

деятельности от настоящих и мнимых своих противников. Целенаправленно вытеснял из

властных структур Алиева, что в конце концов обернулось для того инфарктом и последующей

отставкой.

Вторая серия фильма возвращает нас к его началу, но теперь кульминационное событие

возрождения Алиева как народного лидера предстает результатом трудных преодолений. Легко

увидеть, что в других условиях вряд ли было возможно такое Возвращение изгнанного из рядов

Системы. Система издыхала. Вполне может быть, Алиев ранее всех почувствовал запах тлена.

И, обладая тонким политическим чутьем, правильно и в своих интересах этим воспользовался.

Весной 1992-го, опираясь на силы Народного фронта Азербайджана, президентом

республики становится Абульфаз Эльчибей.

Фигура Эльчибея показательна, с точки зрения Кончаловского, как образ либеральной

власти, которую тогда брали в руки в бывших республиках Союза представители национальной

интеллигенции гуманитарного толка.

«Иллюзии, которыми питался Эльчибей, часто свойственны интеллигентным, искренним

людям, которые не имеют абсолютно никакого опыта в управлении государством. Им кажется,

дай им только власть, они построят процветающую демократическую страну, в которой все

будут счастливы. Но часто самые прекрасные либеральные идеи на практике оборачиваются

анархией, кровью и разрухой. Реальная власть — тяжелейшая ноша, которая далеко не каждому

по плечу…»

В конце концов правление Эльчибея потерпело крах. Алиев становится главой республики.

«Народ хотел правителя. Народ хотел своего национального лидера и спасителя. Это был глас

просто: «Кто же нас спасет?!» Так говорят авторитетные свидетели событий.

На экране — Гейдар Алиев, произносящий президентскую клятву.

Собственно, все, что ни совершает Алиев как политик, толкуется в фильме с точки зрения

дальней перспективы выживания и укрепления блага народа.

«Да, — замечает автор картины, — для многих планы этого великого человека могли

казаться тайными. Не каждому дано видеть политические процессы в их исторической

перспективе. Любить свой народ недостаточно, только глубокое понимание и знание своего

народа делает лидера истинно великим».

Очень трогательно звучат в финале картины слова Мстислава Ростроповича. Он приехал в

Баку, где родился, в дни посещения Азербайджана Владимиром Путиным. «Когда мы

встретились здесь с ним (с Алиевым. — В.Ф.), я все понял. Я понял по его глазам, по его

рукопожатию, по тому, как мы с ним обнялись, что он вернул мне мою родину… Этот человек

— подарок Бога моей стране!..»

Лучшего финала не придумаешь! Произнесенное большим художником дорогого стоит.

Кончаловский часто вспоминает первого премьера Сингапура Ли Куан Ю как образец

выдающегося государственного деятеля, который «неправильными» авторитарными методами