— Да, — заметил Августин, — это, пожалуй, похоже на правду… Однако все уже разошлись. Пора и нам. Идем тушить лампады, — а потом — хотите ночевать у меня? Потолкуем еще на досуге.

Через несколько минут они вышли, а храм погрузился в безмолвную тишину и непроглядную тьму.

Назначение Комиссии по регулированию иудейского вероисповедания ставило перед еврейством вопрос, в котором оно само еще не разобралось. Получив приглашение прислать в Комиссию своих делегатов, великая синагога немедленно назначила собрание, на котором партии Боруха Хацкиеля и Эзры Гаона вступили в ожесточенное состязание. На собрание прибыл и официальный делегат от Кол Изроель Хаберим, который имел инструкцию возможно оттеснить и затянуть решение вопроса. В этом отношении Кол Изроель Хаберим явился испытанным выразителем настроения консервативной части еврейства.

Точка зрения, на которой стоял Борух, то есть признание Иисуса Христа Мессией, — означала отречение евреев от последних 2000 лет жизни, в течение которых они подрывали христианство как религию, подрывали основы христианской государственности, вырабатывали крепкую внутреннюю организацию и деятельно участвовали в выработке идей, произведших революцию в христианском мире и обеспечивших всемирное влияние евреев. Все это нужно было признать ошибочным в тот самый момент, когда работа исторического еврейства дала плоды по крайней мере в том, что касается сокрушения христианства. Такой подвиг самоотречения ставил перед еврейством вместо прежней работы новую, прямо противоположную, то есть из врагов христианской веры и общественности оно должно было стать их опорой. Нужно было стать тем, чем Израиль отказался быть 2000 лет назад, с той разницей к худшему, что прежде Израиль был бы центром и инициатором новой великой эры, а теперь он должен примкнуть к чужой работе. И как это сделать? Должны ли евреи распылиться по церквам различных христианских вероисповеданий? Тогда где же будет целостное, коллективное еврейство? Борух отвечал, что евреям вовсе не обязательно примыкать к той или иной церкви. Они должны войти в Церковь Христову, но в ней могут занять отдельное место, иметь собственную иерархию и свои обряды. Это даст им возможность выступать коллективно и вносить в жизнь и борьбу христианства мысль и силу целостного Израиля, то есть Еврейской Христианской церкви. Конечно, если кому-либо из евреев более по сердцу стать римско-католиком, православным и т. д. — это дело их свободного выбора, и вообще эти различные формы церковного существования являются, при всей их важности, вопросами второстепенными. Основная задача состоит в том, чтобы быть со Христом, служить ему, совершать в мире им узаконенную миссию. В настоящий момент, последний в жизни мира, миссия Христова служения, приводить к борьбе с Антиохом и его планами, а следовательно, и к мученичеству. Но это не может останавливать современного еврея, как не останавливало Петра, Павла и других учеников Христа, таких же евреев, 2000 лет тому назад. Евреи этим искупят свою историческую вину и докажут, что их высшее стремление составляет жизнь с Богом, а не земное благополучие.

Такие призывы Боруха Хацкиеля сильно действовали на наиболее идеалистическую часть еврейства. Но земной патриотизм оставался в нем преобладающим чувством большинства и заставлял прислушиваться к проповеди Эзры о мессианстве Антиоха.

Правда, что признание его Мессией также возбуждало великие недоумения. Стремление Антиоха подчинить себе высшие сферы духов не смущало Эзру и единомышленных ему каббалистов. Ведь и они, своими молитвами и заклинаниями, напряжением духовной силы своей, способны подчинять себе гениев и духов планет. Насколько же эта способность должна быть выше у Мессии! Сам Эзра Гаон участвовал в заклинаниях, направленных, для ускорения рождения Мессии, на «Короля» и «Королеву» сефиротов, то есть непосредственные проявления Бога [По учению Каббалы, непостижимый Бог — Эн-Соф — проявляется в мире, творя его и управляя им, посредством десяти сефиротов, как бы отдельных своих излияниях, в совокупности и составляющих божество]. Кто может сказать, с какой степенью силы может влиять на божество сам Мессия? Все это не противоречит мессианству Антиоха. Но Мессия должен быть национальным вождем евреев, приносящим всемирное господство их. Антиох же совершенно не выступал в такой роли. На это и указывал представитель Кол Изроель Хаберим как на препятствие для предположения Антиоха Мессией. Эзра возражал, что Мессия не сразу заявит себя национальным вождем Израиля, но, даже допуская это, — не было оснований усматривать Мессию в Антиохе раньше, чем он проявит соответственные стремления.

Была значительная часть еврейства, которая соглашалась признать Антиоха Мессией без всяких оговорок, но это были люди, внутренне отрекшиеся и от своей веры, и от национальности, принадлежавшая к общеинтеллигентным воззрениям, овладевшим и массами, тем воззрениям, представителем которых был Антиох. Эти евреи готовы были признать Антиоха Мессией не потому, что верили в его мессианство, а из желания облегчить ему путь действий, отдавши в его распоряжение силы еврейского народа. Но эти люди, «апикореи», как их называли верующие, остерегались вступаться горячо в дело, чтобы не бросить тени своим союзничеством на проповедь Эзры Гаона [«Апикореи», то есть эпикурейцы — это слово у евреев издавно стало обозначать людей вольнодумных, неверующих, атеистов, неблагочестивых]. Консервативная же часть евреев одинаково досадовали на Боруха и на Эзру за то, что они вносят разделение в среду их народа, прежде так сплоченного. Они не понимали, что времена сплоченной неподвижности безвозвратно миновали, и что для евреев стало неизбежным бросить свою тяжесть на ту или иную чашку весов мировой борьбы.

Центральное управление Кол Изроель Хаберим, конечно, считало проповедь Хацкиеля в высшей степени вредной и еретической и понимало, что она хоронит тысячелетнюю историческую работу еврейства вообще, а в частности и самого Кол Изроель Хаберим. Но оно ясно сознавало также, что Антиох никогда не станет искренне еврейским Мессией. Когда-то Кол Изроель Хаберим сам помогал карьере его, имея надежду вырастить из него еврейского Мессию. Но Антиох, воспользовавшись помощью, пошел иным путем и занял положение вполне независимое и гораздо более высокое. Мыслимо ли было теперь ожидать, чтобы он удовлетворился более скромной ролью? Он не прочь быть Мессией, но не для служения еврейству, а для того, чтобы оно ему служило. Единственное средство принудить его к искреннему принятию роли Мессии состояло бы в том, чтобы как-нибудь ослабить его и подорвать, так чтобы он не имел иного выхода, как искать помощи у Кол Изроель Хаберим. Поэтому еврейский центр смотрел сочувственно на восстание Осборна, дал своему агенту, Иуде Галеви, приказание помочь освобождению Папы и Патриарха, а также вербовать силы для нового восстания. Теперь желание Антиоха — принять звание Мессии, вместе с ролью Махди, Кришны, Будды и объединяющей всех их ролью Человекобога, — разрушало все надежды подчинить его и, напротив, делало его господином Кол Изроель Хаберим. А между тем и ссориться с ним было уже опасно. В таких условиях оставалось все-таки наиболее выгодным затянуть мессианский вопрос в надежде, что могут явиться какие-нибудь благоприятные обстоятельства.

В числе их особенно приятна была бы смерть Антиоха, после которой на роль Мессии можно было выдвинуть какого-нибудь более покладистого и искреннего еврея.

Таким образом стараниями Кол Изроель Хаберим синагога решила отправить к Антиоху депутацию с объяснением, что Мессией может быть только национальный вождь еврейства, и с запросом, в какой форме может он исполнить эту миссию и дать Израилю мировое господство? Предложение Эзры Гаона относительно мессианства Антиоха было решено поставить в зависимость от переговоров депутации. Что касается предложений Боруха Хацкиеля, они были синагогой отвергнуты, но только после страстной борьбы, так у него оказалось гораздо больше приверженцев, чем можно было ожидать. Значительная часть евреев не хотела разрывать с ним и старалась хоть оттянуть разрыв. Боруха убеждали по крайней мере не организовывать Еврейской церкви до тех пор, пока на его сторону не перейдет большинство евреев. Но Борух и на это не соглашался. Он твердил, что нравственная обязанность евреев требует поддержать христианство в эти тяжкие времена гонений, и что всякие отсрочки в исполнении этого — были бы в высшей степени предосудительны. Использовав все усилия избегнуть этого, синагога наконец постановила: Боруха Хацкиеля с единомышленниками — отлучить, но в надежде на их раскаяние наложить на них пока лишь малый херем.[36]