Все было тщательно спланировано: случайная встреча в непринужденной обстановке, взаимный интерес и тематика разговора. Все должно было в итоге привести к нужному результату. Ни тени подозрения не могло пасть на милую девушку Лаэрту Эвери, подневольную и опальную военнослужащую Ордена, сосланную на самый престижный курорт Федерации коротать время вынужденного карантина после возвращения из стана врага.

Поле битвы было выбрано заранее. На подступах к нему дежурили разведчики, засадные полки прикрывали отходы, а передовые части, заняв свои позиции, поджидали неприятеля. Ждать предстояло долго: наивный противник еще не подозревал о грядущем сражении.

Сова гуляла по художественному музею. Изящные искусства хоть как-то скрашивали ей нудные часы ожидания. Правда, ей нельзя было далеко удаляться от зала, в котором было намечено случайное столкновение, а все прилегающие помещения были уже неоднократно осмотрены.

Ментальный вызов Командора застиг ее как раз в нужном зале.

«Он вошел в здание!» – бодро прокричал Командор.

«Не так громко, – попросила Сова. – Спугнешь».

Стараясь не слишком спешить, она вернулась к парадному портрету восьмого императора Киферона и принялась разглядывать величественные черты монархической особы, закутанной в обильные драпировки древнеримской тоги. Династическая история Киферона мало интересовала Сову, но именно с этого места ей в большом зеркале были хорошо видны входящие в зал люди, и она не рискнула перемещаться от картины к картине, как все нормальные посетители музея. Впрочем, народу здесь было не много: публика валом валила на открывшуюся в честь двадцатилетия инфанты выставку портретов, запечатлевших младенческий, детский, подростковый и юношеский возраст венценосной красавицы. Но чтобы попасть туда, нужно было миновать скучную череду августейших предков коронованной особы, рядом с которыми Сова и устроила свою засаду.

«Он сейчас войдет в твой зал», – голос Лориса прозвучал в мозгу Совы с той самой недовольной интонацией, какую Сова уже слышала вчера при обсуждении планов. Лорису идея не нравилась.

Сова постаралась расслабиться до полной непринужденности: жертва может почувствовать напряжение эмоционального фона и заподозрить лишнее. Краем глаза она видела, как высокая фигура в сером мундире Ордена, таком же, как у нее, направляется к ней. Клюнуло! Сова подпустила нового посетителя поближе, метра на два и стремительно обернулась:

– Вы за мной? – спросила она резким требовательным голосом.

– Что?

Он явно растерялся. Хорошо. Только не дать ему опомниться.

– Я спрашиваю, вы за мной? – Сова повторила свой вопрос еще настойчивее, мешая в голосе нетерпение и надежду.

– Не понял… – Он отступил на шаг.

Еще лучше. Она протянула руку.

– Давайте.

– Что? – Он все еще не понимал, что она от него хочет.

– Приказ, естественно. Без приказа я никуда не полечу, пока не закончится отпуск.

– Пожалуйста. – Он наконец догадался, что она принимает его за посольского курьера, и успокоился. – Не летите.

Сова попыталась изобразить на своем лице удивление и подозрение одновременно. Ее собеседник рассмеялся.

– Успокойтесь. Вас никто никуда не вызывал.

Теперь она смотрела на него так, будто отказывалась верить его словам, и он пустился в объяснения:

– Просто я шел на выставку, увидел знакомый мундир и решил поздороваться. Я и не знал, что это вы, миссис Зорий. – Он вдруг запнулся, поняв, что оговорился, и твердо поправился: – Простите, офицер Эвери.

И сам огорчился от своих слов. Надо же было так ошибиться – назвать женщину по фамилии бывшего мужа. Оговорка вышла бестактной, а попытка ее исправить прозвучала по-канцелярски сухо. Он вовсе этого не хотел.

Его собеседница вспыхнула, как будто от обиды, на долю секунды ее взгляд, полный разочарования, уплыл куда-то в сторону, но она быстро справилась с собой, вернув на лицо вежливую приветливость. Казалось, она только сейчас обратила внимание на того, с кем разговаривает.

– Мы знакомы? – словно что-то припоминая, с сомнением спросила она.

– Заочно. Я – Ястри Ритор.

– Мистер Ритор, – послушно повторила она, все еще думая о своем.

Он все еще переживал свою оплошность.

– Не надо так официально, – мягко попросил он. – Я здесь тоже в отпуске. Просто Ястри.

Вежливый человек на предложение звать собеседника по имени отвечает встречным предложением. Но Сове было не до вежливости.

– Простите, если я чем-то… – начал он.

– Вы здесь тоже на карантине? – живо перебила она.

– Не понимаю.

– Ну, на проверке после Тонатоса, – нетерпеливо пояснила Сова. – Вы же теперь тоже подпадаете под подозрение. Вдруг вас завербовала чужая разведка? Так вас тоже отправили в отпуск?

– Нет, я сам написал рапорт. – Он, наконец, понял причину ее огорчения, успокоился и теперь смотрел на нее с сочувствием. – Меня едва ли станут проверять так, как вас: я не служу в генштабе.

Сова криво усмехнулась.

– Я бы тоже с удовольствием не служила, – заметила она. – Но мои рапорты ваш отец, вероятно, читает через строчку.

Он засмеялся.

– Не огорчайтесь. Мои рапорты он не читает вообще, так что по сравнению со мной вы в более выигрышном положении. Хотя, я думаю, если вас проверяют, то у вас нет шанса ускользнуть из генштаба. Если проверка будет длиться около полугода, можете радоваться – скорее всего, вас готовят в разведуправление.

– А этому нужно радоваться?

– Многие охотно поменялись бы с вами местами, – сдержанно заметил он.

Сова поняла, что разговор слишком рано коснулся печальной темы взаимоотношений Ритора с отцом, и, чтобы увести беседу в сторону, спросила, добавив в голос завистливые нотки:

– Идете смотреть выставку?

– Да, – кивнул Ритор. – Вчера из нашего посольства мне прислали приглашение. Говорят, это сенсация сезона. Вы уже были там?

– Нет, – скорбно поведала Сова. – Пока на эту сенсацию доступ только по особым приглашениям.

– А вам не прислали приглашения? – удивился он. – В нашем посольстве принято посещать такие мероприятия. Из вежливости. И приглашения рассылают всем офицерам Ордена.

Сова смутилась.

– Я слегка нарушила Устав, – призналась она. – Не встала на учет в посольстве. Наверное, со злости.

Он с пониманием улыбнулся.

– Я его тоже иногда нарушал. Это легко исправить – я знаю посла, он милейший человек. Завтра я буду в посольстве, так что смогу поговорить с ним. Напишите ему формальный рапорт с объяснением… – Но тут он, видимо, вспомнил, что текущая проблема его новой знакомой этими действиями все равно не будет решена, и продолжил: – А сейчас давайте я сам приглашу вас на выставку. У меня все равно билет на две персоны, а я пока один.

И он протянул ей посеребренную карточку с приглашением. Сова осторожно, двумя пальцами приняла ее. Рассмотреть пригласительный билет во всех деталях она успела еще вчера в кабинете у посла, и сейчас, делая вид, что читает написанные витиеватым шрифтом строчки, анализировала только что услышанную оговорку собеседника: «Я пока один». Ну что ж, «пока» Сову это устраивало.

Теперь в беседу следовало добавить восхищения и благодарности, но она побоялась сфальшивить.

– Спасибо, – просияла Сова. – Я не ожидала, что мне так повезет.

И Ястри Ритор галантно предложил ей руку. Что и требовалось доказать.

Психологи утверждают, что влюбленные испытывают постоянную потребность говорить о своих избранниках, по Сове, как всегда, досталось исключение из правил. Экспозиция была отличным поводом к разговору на одну единственную тему, и Сова приготовилась уже слушать романтическую историю первого знакомства, когда ее постигло разочарование: Ястри Ритор не спешил делиться с новой знакомой восторгами по поводу возлюбленной, а Сова не могла выказать ни малейшего представления о том, что ей известны их нежные отношения. Оставалось только восхищаться живописью, что и без того делали едва ли не все посетители выставки.