— Не знаю, может, ей просто надоело болтаться по морю.

— Сегодня вечером я заезжал в клуб «Табу» поговорить с Карен. Услышав обо мне, она тут же позвонила вам, а вы прислали своих головорезов меня попугать. К чему вся эта суета? Почему вдруг такая бурная реакция?

— С вашей стороны было довольно смело явиться в мой дом и приставать ко мне с нахальными расспросами, — с расстановкой произнес Фрай. — Я признаю это, Холман. Но больше не надейтесь на везение. Здесь вы ровным счетом ничего не добьетесь. Забудьте об этой истории. Найдите себе другого клиента или возьмите отпуск. Мне все равно, чем вы займетесь, но оставьте все это в покое. Иначе вам будет очень больно. Не так, как сегодня вечером. Я имею в виду настоящую боль, от которой вы будете долго мучиться!

— Но почему?

— Убирайтесь отсюда, пока еще можете сами передвигаться!

— Предполагается, что Саманта Дейн заболела, — не унимался я. — Насколько мне известно, после того как она покинула яхту, больше ее никто не видел, кроме, возможно, Дона Блейка. Предполагается, что последний месяц Дон провел в Европе, правда, неизвестно, где именно. О Саманте никто не желает говорить. И все твердят, что на яхте не случилось ничего такого, что могло заставить ее уехать. Все это очень подозрительно!

— Мне все равно, что случилось с Самантой Дейн, — презрительно откликнулся Фрай. — Это была идиотка, которая никогда полностью не приходила в себя. К тому же она стоила мне кучу денег.

— Вы имеете в виду тот фильм, в котором она не закончила сниматься? Вы спонсировали его через Дарраха?

Тусклые глаза Фрая еще больше поблекли.

— У вас длинный язык, Холман, — прошипел он.

— Почему бы вам не зайти на досуге к Терезе Клан, чтобы заглянуть в свое будущее? — посоветовал я. — Она скажет вам, что некий темноволосый высокий молодой человек собирается сделать вашу жизнь невыносимой, пока не выяснит, что стало с Самантой Дейн.

— Вон, убирайтесь вон! — заревел Фрай в бешенстве. — Убирайтесь, пока я сам вас не вышвырнул!

Я вынул из кобуры пушку и навел на него. Он засмеялся, затем двинулся ко мне, как горилла, вытянув руки вперед.

— Никогда не наводите оружие на человека, если не хотите пустить его в ход, Холман! Вы не воспользуетесь им сейчас. Вы же не собираетесь убить меня в присутствии всех этих свидетелей?

Он был прав, я быстро оглядел комнату. На шкафах тикового дерева красовались две большие китайские вазы. Они выглядели очень дорогими. Я перевел дуло вверх и нажал на спуск. Ближайшая ваза взорвалась и развалилась на тысячу осколков, которые обрушились вниз коротким, но впечатляющим дождем. Фрай остановился как вкопанный и зарычал с перекошенным от ярости лицом:

— Псих проклятый! Эта ваза стоила пять кусков!

— А сколько стоит вторая?

Послышался топот бегущих ног, затем дверь распахнулась, в гостиную ворвались Грант и Герби. Они с облегчением перевели дух, узрев, что их босс по-прежнему жив-здоров, потом на их лицах отразилась неуверенность, что же, черт возьми, делать им дальше, потому что мой пистолет был снова нацелен на Фрая.

— Мы слышали выстрел, — прыгающими губами выговорил Грант, — поэтому мы…

— Он выстрелил в мою вазу, — вне себя от злобы проревел Фрай. — Пять кусков разлетелись на тысячу осколков — из-за тебя, несчастный ублюдок! Это ты открыл ему дверь, даже не подумав об опасности! Я намерен выручить эти деньги за твою подлую шкуру, по доллару за каждый ее клочок!

Лицо Гранта посерело, а кадык не переставая судорожно дергался то вниз, то вверх.

— Ну, ладно, пойду, не хочу мешать вашей дружеской беседе, — вежливо сказал я. — А вы, Фрай, поразмыслите обо всем этом. Может, вам будет выгоднее просто потолковать со мной, а то ведь вернусь и вдребезги разнесу вторую вашу вазу.

Под их пристальными взглядами я осторожно отступил назад, быстро вышел из комнаты, потом из дома и сел в машину. Я доехал до моего коттеджа так быстро, как только мог. Там задержался ровно настолько, чтобы заказать по телефону номер в «Ранчеро» на одну ночь и собрать сумку. Я подумал, что, если Грант и Герби — и кто знает, сколько еще головорезов Фрай может послать за мной? — придут навестить меня среди ночи, лучше, чтобы они никого не застали. Не то чтобы я был трусом, просто уж очень не хотелось играть роль заведомо обреченной жертвы.

В «Ранчеро» мне предоставили отличную комнату с неоценимым удобством в виде люка, ведущего в вентиляционную шахту. Было уже поздно, далеко за полночь, но не настолько поздно для парня вроде меня, который целиком отдается выполнению взятых на себя обязательств. Я поднялся на лифте на пятый этаж, подошел к номеру и постучал в дверь. Стукнул три раза, каждый чуть громче предыдущего, после чего осторожный голос спросил, кто там.

— Рик Холман.

Дверь медленно открылась.

Трейси Саймон была в тонкой белой рубашке, плотно облегающей тело и едва доходящей до середины бедер. По ее хмурому лицу я догадался, что не был желанным гостем.

— Какого черта в такое время? — выразительно спросила она. — Я как раз собиралась лечь.

— Мне нужно поговорить.

— Это не может подождать до завтра?

— С самого утра завтра мне надо кое-что сделать.

— Тогда вам лучше войти, — угрюмо кивнула она.

Я шел следом за ней и любовался игрой ее вздернутого задика под тонкой тканью рубашки. Две настольные лампы в гостиной горели мягким уютным светом. Трейси опустилась в кресло, скрестив ноги, и уставилась на меня тяжелым взглядом.

— Не будете возражать, если я налью себе выпить? — спросил я, делая вид, что не замечаю ее раздражения.

— Черт побери! — пробурчала она. — Это становится похожим на вечеринку!

Я налил немного чистого виски в стакан, льда, конечно, не было, и поинтересовался:

— Как Сэм?

— Нормально. Спит. Я дала ей пару таблеток транквилизатора, так что будет спать до утра. Какого черта вам нужно?

— Да вот, повидался со всеми, кроме Дона Блейка, разумеется, — доложил я. — Крейг Мартин, Даррах и Тереза Клан заявили, что на яхте совершенно ничего такого не произошло.

— Они вам лгали.

— Возможно… Карен Морган сразу позвонила Фраю, когда узнала, что я хочу с ней потолковать, и он прислал своих громил меня припугнуть.

Недовольство Трейси Саймон уступило место легкому любопытству.

— И что же произошло?

— Ну, так или иначе, я с ней поговорил. Она рассказала про ту грандиозную ссору с дракой. Сэм велела им остановиться, иначе она сама заставит их замолчать. Фрай ляпнул ей что-то грубое, и она заявила ему: «Почему вы не перестанете доить Мориса и не найдете себе какой-нибудь заработок?» Мужчины снова стали драться, и Саманта сказала, что, когда вернется в Штаты, расскажет обо всех всю правду своему знакомому журналисту. Дон Блейк стал тащить ее к дверям, и она пообещала, что расскажет и о нем, и назвала его гнусным предателем. Вот и все. Назавтра Блейк отвез ее на берег, и с тех пор никто из них никогда ее не видел.

— И все? — Трейси недоверчиво подняла брови.

— Я задал Карен тот же вопрос. Она объяснила, что Саманта нанесла удар по самолюбию Фрая, вот почему он хочет, чтобы этот инцидент был забыт. Некоторое время назад я виделся с Фраем у него дома. Он настаивал, чтобы я прекратил это расследование, угрожая разными неприятностями, если ослушаюсь.

— Этого не может быть, — медленно проговорила она. — Все, что вы рассказали, слишком незначительно. Они все понимали, что Саманта не в состоянии выполнить свою угрозу.

— Она сама была очень уязвима, и в любом случае Дон Блейк не позволил бы ей это сделать, верно?

— Разумеется, — кивнула Трейси.

— О’кей. Значит, они лгали. Или, может, солгала Сэм?

Она тут же нахмурилась:

— Что вы сказали?

— Ну, возможно, не намеренно. Может, все было именно так, как рассказала Карен Морган. Сэм была не в лучшей форме. Все эти таблетки, алкоголь, кокаин. Потом шок после потери зрения, и еще долгое время в госпитале. Просто у нее в памяти все перепуталось.