Hubert Selby Jr.

REQUIEM FOR A DREAM

Перевод с английского В. Осовского

Компьютерный дизайн В. Половцева

Печатается с разрешения наследников автора и литературных агентств Sobel Weber Associates, Inc. и Prava I Prevodi International Literary Agency.

Серия «Чак Паланик и его бойцовский клуб»

© Estate of Hubert Selby, Jr., 2004

© Перевод. В. Осовский, 2019

© Издание на русском языке AST Publishers, 2019

«Реквием по мечте» впервые был опубликован в 1978 году. Очень приятно, что эта книга до сих пор продается и готовится ее новое издание. По книге также снимается фильм, так что она живет и дышит (как и я).

Есть нечто прекрасное и горькое в том, что все это происходит именно сейчас, во время «невиданного процветания», когда для многих Американская Мечта становится явью. Разумеется, лично я считаю, что стремление к Американской Мечте не только бесполезное, но и опасное занятие, поскольку в конце концов она разрушает все и всех, кто имеет к этому отношение. Так и должно быть по определению, потому что она питает чем угодно, кроме самых важных вещей: честности, нравственности, истины, – наши сердца и души. Почему? Потому, что Жизнь/жизнь существует для того, чтобы давать, а не получать.

Я не предлагаю отдать все бедным и бездомным – а их миллионы среди повального изобилия, – облачиться в рубище и пойти по улице с чашей для подаяний. Это, в сущности, не многим отличается от стяжательства. Я не боюсь денег и всего того, что на них можно купить. Я не прочь иметь дом, набитый всякой всячиной, – хотя для начала мне следовало бы обзавестись домом. Я голодал и не вижу в голоде ничего благородного. Так же как не вижу ничего благородного в обжиралове, хотя быть сытым все же лучше, чем голодать. Тем не менее верить в то, что погоня за вещами есть цель жизни, – безумие.

Мне кажется, у каждого из нас есть личная мечта, индивидуальное Видение, собственный способ отдавать, но по многим причинам мы боимся идти этим путем или вообще признать и принять его существование. Однако отрицать свое Видение – значит продать душу. Получать не отдавая – значит жить ложью, отрицая истину, тогда как Видение есть отблеск истины: понятное дело, ничто извне не может на самом деле подпитывать мой внутренний мир, мое Видение.

Что произойдет, если я повернусь спиной к своему Видению и стану тратить время и энергию на достижение того, что предлагает Американская Мечта? Я стану нервозным, мне будет некомфортно в собственной шкуре, потому что вина за то, что я предал свое «я», оставил свое Видение, вынудит меня оправдывать собственное существование, то есть самоутверждаться, подходя к жизни как к вечному состязанию. Я буду приобретать снова и снова, чтобы усмирять и ублажать смутное ощущение пустоты, грызущее меня изнутри.

Конечно, не каждый испытывает муки такого рода, но многие страдают, хотя не понимают, что именно их гложет. Уверен, у психологов есть специальный термин, определяющий такого рода расстройство, но важна причина, а не классификация. В мире миллионы людей, которым сходят с рук отвратительные дела, и они процветают. Именно так все выглядит на первый взгляд. И все же я знаю абсолютно точно по собственному опыту, что в этой жизни бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и в конце концов нам всем придется сполна ответить за все свои поступки, за действие и за бездеятельность.

Эта книга о четырех людях, преследовавших Американскую Мечту, и о результатах этой погони. Они не видели разницы между Видением в их сердцах и иллюзией Американской Мечты. В результате все ценное, что у них имелось, было утеряно.

К сожалению, я подозреваю, что реквиема по этой мечте не будет никогда, потому что она уничтожит нас до того, как мы получим возможность оплакать ее уход. Возможно, время докажет, что я ошибался. Как сказал Хемингуэй: «Этим ведь можно утешиться, правда?»

Гарри запер мать в шкафу. Гарольд. Пожалуйста. Только не забирай снова телевизор. Хорошо, хорошо, открыл дверь Гарри, тогда перестань издеваться надо мной. Он направился к телевизору. И не лезь ко мне. Он выдернул шнур из розетки и отключил телескопическую антенну. Сара вернулась в шкаф и закрыла дверь. Некоторое время Гарри смотрел на шкаф. Хорошо, сиди там. Он покатил телевизор на подставке, в какой-то момент едва не уронив его, когда подставка дернулась и резко остановилась. Что за черт? Он посмотрел вниз и увидел велосипедную цепь, идущую из металлической скобы на боку ящика к трубе радиатора. Он уставился на чулан. И что это ты делаешь, а? Что еще за цепь? Хочешь, чтобы я сломал телевизор моей собственной матери? Или радиатор? – она молча сидела на полу шкафа, – а может, вообще взорвать к черту весь дом? Хочешь меня убийцей сделать? Собственного сына? Твою плоть и кровь? ЧТО ТЫ СО МНОЙ ДЕЛАЕШЬ???? Гарри стоял перед чуланом. С ТВОИМ СОБСТВЕННЫМ СЫНОМ!!!! Маленький ключ медленно выполз из-под дверцы шкафа. Гарри поддел его ногтем и вытащил. Почему тебе так нравится играть на моих чувствах, черт побери, постоянно взваливать на меня груз вины? Неужели у тебя нет вообще никакого уважения к моим чувствам? Почему тебе все время нужно осложнять мне жизнь? Почему… Гарольд, я не хотела. Эта цепь не для тебя. Для грабителей. Тогда почему ты мне не сказала? Телевизор чуть не опрокинулся. У меня разрыв сердца мог быть. Сара в темноте покачала головой. Все в порядке, Гарольд. Тогда почему ты не выйдешь? Гарри тянет на себя дверь, дергает ручку, но дверь закрыта изнутри. Гарри поднимает в отчаянном жесте руки. Ну что я говорил? Видишь, как ты меня постоянно расстраиваешь? Он подошел к телевизору и снял цепь, потом снова повернулся к шкафу. Зачем поднимать из-за этого столько шума? А? Просто чтобы взвалить на меня груз вины, так? Так????? – Сара продолжала раскачиваться взад-вперед – ты же знаешь, что получишь телик обратно через пару часов, но тебе обязательно надо заставить меня мучиться виной. Он смотрел на шкаф – Сара молчала и продолжала раскачиваться – он махнул рукой, а, черт с ним, и стал осторожно толкать подставку с телевизором к выходу из квартиры.

Сара слышала, как мимо нее провезли телевизор, как открылась и захлопнулась дверь, но так и осталась сидеть, покачиваясь с закрытыми глазами. Всего этого не было. Она этого не видела, значит, этого не происходило. Она сказала своему мужу Сеймуру, умершему несколько лет назад, что ничего этого не было. А если и было, то не стоит беспокоиться, Сеймур, все снова будет в порядке. Это вроде рекламной паузы. Вскоре передача продолжится, и ты увидишь, Сеймур, все будет хорошо. Все получится. Вот увидишь, в конце все будет хорошо.

Партнер Гарри, черный парень по имени Тайрон Си Лав – точно, братан, так меня и зовут, и я не люблю никого, кроме Тайрона Си, – ждал его в коридоре, жуя «сникерс». Вдвоем они без проблем вытащили телевизор на улицу, Гарри здоровается со всеми греющимися на солнышке yentas. Теперь самое трудное. Нужно протолкать столик на колесиках с телевизором три квартала до ломбарда, стараясь уберечься от кидалова, от малолетних придурков, которые могли опрокинуть его, от дыр в асфальте, куда могло попасть колесо, куч мусора, плюс долбаный столик мог просто развалиться – и все это не теряя терпения и упорства. Тайрон придерживал телевизор, а Гарри толкал столик-подставку, Тайрон был и впередсмотрящим, предупреждая о попадающихся на пути кучах бумаги и мешков с мусором, которые угрожали благополучному завершению их миссии. Они взялись за разные концы столика и, приподняв его, перенесли через бордюр и на другую сторону улицы. Тайрон склонил голову и оглядел телевизор. Черт, эта хрень выглядит стремновато, чувак. Чего это вдруг? Эй, детка, да мне наплевать, даже если из него волосы полезут, лишь бы мы бабло за него получили.