Предполагалось применить групповые полеты, однако летчики не имели опыта в этих полетах; поэтому стояла трудная задача по овладению техникой и тактикой групповых полетов.

В первые же дни сосредоточения авиации на аэродромах в Славное и Салтановка были организованы групповые полеты численностью в 10 самолетов для бомбометания по скоплениям белополяков в районе города и ст. Борисов. [32]

19 мая, в день, назначенный для наступления 16-й армии, по заранее разработанному плану было выпущено в шесть очередей 40 самолетов.

Во избежание катастроф в воздухе и при посадках все маршруты авиационных групп были точно указаны; кроме того, было определено время вылета и посадки. Старт был подчинен особому дежурному летчику, которому подчинялись все без исключения люди, находящиеся на аэродроме.

При посадке самолета люди, разделенные на команды по шесть человек в каждой, под руководством моториста и по его сигналу немедленно уводили самолет со старта, освобождая место другой машине. По его же сигналу поднимались самолеты со старта и давались условные знаки полотнищами и дымом самолетам, находившимся в воздухе.

За этот день из 40 самолетов только четыре не выполнили боевых заданий: из них два вернулись из-за неисправности моторов, один тоже из-за неисправности мотора упал в лес, не дотянув до аэродрома, и один самолет при взлете скользнул на крыло и разбился.

Борьба с воздушным противником протекала весьма успешно.

Чтобы парализовать белопольскую авиацию и загнать ее на свою территорию, наши истребители установили постоянное дежурство в районе Приямино, в 3—5 км от передовых цепей наших войск. Несмотря на то, что ст. Приямино несколько раз переходила из рук в руки и подвергалась артиллерийскому обстрелу противника, дежурство красных истребителей настойчиво продолжалось с утра и до позднего вечера.

Белополяки имели до семи самолетов на аэродроме в Жодино, впоследствии усиленных еще группой истребителей (по словам сбитого польского летчика). Несмотря на это, авиация противника лишь изредка показывалась, проходя вдоль фронта, и каждый раз при появлении красных истребителей белопольские самолеты уходили под большим углом к себе на аэродромы.

Командованием авиации 16-й армии было решено уничтожить самолеты белополяков в Жодино, где предварительной разведкой было обнаружено 8 палаток и 8 машин на старте (по виду «Д-III» и «Гальберштадт» или «LVG») и четырехорудийная батарея.

Эта задача по подавлению неприятельской авиации была выполнена вполне успешно, и инициатива боевых действий в воздухе перешла в руки красной авиации. [33]

Попытки поляков наблюдать с аэростата также были подавлены, и он более не показывался.

Разведывательная работа красных летчиков ставилась на второй план, но все же были засняты огневые позиции пяти батарей противника, все укрепленные линии Борисовского плацдарма. Кроме того, проводилось наблюдение за железными дорогами, переправами и мостами.

Каждый разведывательный полет сопровождался бомбометанием и обстрелом, за исключением случаев, когда приходилось подниматься для боя с самолетами противника пли фотографировать большие маршруты. Даже истребители постоянно брали с собой бомбы.

Некоторые командиры уже начинали ставить задачи на поражение нашей авиацией наземных целей противника непосредственно в общевойсковом бою. Как видим, такие задачи не ставились авиации в прошлых боевых действиях.

Однако наличие у самолетов ротативных моторов и оторванность авиационных частей от общевойсковых штабов при быстро меняющейся обстановке на фронте не давали возможности в полной мере решать задачи по подавлению целей противника на передовых линиях и по непосредственной поддержке действий своей пехоты.

Летчики, желая оказать помощь своим войскам, часто не могли распознать действительное положение своих войск от расположения частей противника.

Поэтому задачи на бомбометание и пулеметный обстрел противника ставились в глубине расположения белополяков.

Таким образом, успех воздушной атаки наших самолетов не мог быть использован пехотой и через 1—2 часа терял свое значение.

В майском наступлении Западного фронта впервые выявилась необходимость массированного применения авиационных средств. В результате успешных действий отдельных летчиков и даже целых соединений было установлено, что участие в бою с пехотой нужно и вполне выполнимо при тех материальных средствах, которыми располагала красная авиация в то время. По этому вопросу были выработаны определенные правила. Требовалось наличие хорошей связи со своими передовыми частями (штабы полков и бригад), чтобы в момент вылета самолетов точно знать, где находятся части противника и свои войска, так как при отсутствии опознавательных полотнищ у пехоты летчику, находящемуся в воздухе, было трудно разобраться в обстановке на земле. [34]

При наличии хорошей связи с пехотой летчики оказывали ей огромную услугу, снижаясь для пулеметного обстрела противника на 300—400 м.

Самые подготовленные части белополяков не выдерживали пулеметного огня наших самолетов. На игуменском направлении в результате пулеметного огня наших самолетов артиллерия белополяков, подобрав свои передки, отошла на 3—4 км.

19 мая авиационная группа игуменского направления по лучила задачу сбить противника с его позиций при переправах наших частей и деморализовать его ближайший тыл в районе Богушевичи, Борки, Гужа.

Предварительно была произведена разведка этого района. Красные летчики, выполняя это задание, поднимались в воздух иногда по три раза в день, рассеивая кавалерию и скопления пехоты противника.

Крайне тяжелое техническое состояние нашей авиации сильно препятствовало ее использованию для выполнения боевых задач во взаимодействии с пехотой.

Все же опыт боевых действий выявил целый ряд способов ведения боя во взаимодействии с пехотой, которые и на сегодняшний день представляют для нас интерес.

Этот опыт сводится к следующему:

1. Наиболее благоприятные результаты дала группа в 3—5 самолетов.

2. Бомбы и горючее были сосредоточены в одних руках. Доставка их производилась по приказу начальника эскадрильи, а отчет в расходе велся одним из отрядов.

3. Всей боевой жизнью группы руководил лично начальник эскадрильи, и благодаря такому объединению в управлении связь с войсками осуществлялась только через начальника эскадрильи.

4. Каждый отряд имел как бы маленький походный штаб, в котором вся техническая работа проводилась при помощи работников, выделенных из канцелярии управления эскадрильи.

5. В боевом отношении каждый летчик подчинялся непосредственно начальнику эскадрильи, минуя своего командира отряда.

Весьма много сил и внимания было потрачено командованием для налаживания связи с пехотой, обеспечивающей взаимодействие с ней. Осуществлялась связь следующим способом: каждая авиационная группа имела свой телеграфный аппарат для связи со штабом армии. Когда же были [35] свободные провода, то связь устанавливалась и со штабами соседних дивизий. Авиационные группы располагали также запасом телефонов для внутренней связи, а также для связи со штабами дивизий. Помимо этого, на аэродромах постоянно имелись конные ординарцы и готовые к выезду мотоциклисты.

Весьма важно было иметь постоянную крепкую связь с соседними дивизиями, так как они могли дать авиации ценные сведения или, наоборот, им могла потребоваться помощь в виде воздушной разведки.

В период напряженных боев с 20 по 31 мая оказалось, что связь, осуществляемая при помощи телеграфа и телефона, является недостаточной. Вследствие этого был найден более надежный и прочный способ связи, заключавшийся в необходимости для представителей авиационных частей бывать в штабе дивизии, которую поддерживает данная авиационная группа. Это приводило к более точной ориентировке своей авиации в обстановке на фронте по данным боя и разведки пехотных соединений.

В результате окончательно утвердилось, что нахождение аэродромов вблизи штаба армии себя не оправдывает и не может удовлетворить в отношении задач, возлагаемых на авиацию, ввиду того, что штаб армии расположен очень далеко от фронта и связь с последним осуществляется очень медленно. Расположение же в районе штабов бригад было опасным и не давало возможности участвовать в более крупных боях в силу ограниченности участка бригады. Кроме того, применять самолеты в мелких тактических боях было нецелесообразно.