– …Я очень уважаю полицию и ФБР. Особенно меня впечатляет статистика раскрываемости автомобильных угонов. Что ни говори, а полиция у нас хорошая… – раздался в наушниках голос Балджера.

С тех пор Уайти вел все важные разговоры в своей машине, а в гараже на Ланкастер стрит стал появляться все реже. Для Лонга было очевидно, что Балджера кто-то предупредил о слежке. Спустя месяц после окончательно провалившейся операции, Лонг был приглашен на какое-то совместное с ФБР праздничное мероприятие. Он получал искреннее удовольствие от торжества, выпил уже пару бокалов шампанского и пришел в совершенно замечательное расположение духа. Из толпы его заметил какой-то мужчина. Он был настолько пьян, что еле держался на ногах. Увидев Лонга в окружении коллег О’Мэлли и Фраерлика, он подошел к ним:

– Привет, я Джон Моррис. А я вас знаю. Вы те ребята, которые следят за плохими ребятами. А плохие ребята знают, что за ними следят…

Мужчина отошел в сторону, а Боб Лонг тут же растерял все хорошее настроение. ФБР знало об их провальной операции. С учетом вечного противостояния этих структур, это было очень обидно осознавать. Не говоря уж о том, что наблюдение за Балджером отняло полгода жизни.

Лонг решил не сдаваться так просто и возобновил наблюдение за Джеймсом Балджером. Вскоре он получил новый ордер на установку прослушивающих устройств, но и в этот раз операция провалилась. На сей раз позади было уже больше года работы. Для Лонга и его сотрудников это стало делом чести. Они уже понимали, что у Балджера есть свой информатор в государственных структурах. О своих подозрениях Лонг сообщил, но его слова не восприняли всерьез. Третий ордер на прослушку все-таки был получен. Это уже был март 1981 года.

На сей раз решили пойти ва-банк и установить прослушивающие устройства в машине Балджера. Зеленый «Шевроле» был оборудован по последнему слову техники. Там была установлена новейшая сигнализация, система блокировки и множество других дополнительных «примочек». На этот раз «жучки» Балджера вновь не сработали.

Осознание того факта, что полицейские проникли в его святая святых, просто выводило из себя. А также порождало паранойю. Балджер, и без того предельно осторожный в делах, теперь стал применять дополнительные меры безопасности. Круг окружения сузился до нескольких человек, которым он действительно доверял, а разговоры стал вести при помощи переписки.

В офисе ФБР сгущались тучи. Был устроен саммит в RamadhaInn, на котором был поднят вопрос о возможном существовании информаторов мафии в рядах правоохранительных органов. Без конца поднимался вопрос о том, что Балджер не может быть информатором, так как является криминальным боссом. Джону Конноли пришлось применить весь свой талант специалиста по связям с общественностью, чтобы убедить всех в необходимости Балджера и Флемми. Они, по его словам, были главным звеном в деле «семьи» Анджело.

– Нашим главным противником остается итальянская мафия. Семейство Анджело продолжает вершить свои черные дела. Именно они заправляют всем бизнесом в городе. О чем мы говорим здесь? Шайка мелких преступников в городе, это конечно, плохо, но мы должны сосредоточиться на главном, – заключил Конноли. С ним никто не решился спорить.

Все обострял недавно пришедший на службу в ФБР сотрудник. Лоуренс Шархат требовал того, чтобы Конноли немедленно подал запрос на удаление Балджера и Флемми из числа информаторов. В тот момент как раз готовилась операция по установке прослушивающих устройств в офисе Дженнаре Анджело, и Конноли удалось убедить Шархата, что Блджер будет участвовать в операции. Более того, без его участия им не удастся арестовать главу мафии.

Ларри Шархату ничего не оставалось, кроме как согласиться с доводами Конноли. Он проработал в Бюро чуть больше года, а Джон Конноли служил уже без малого пятнадцать лет, а на стене возле его стола уже не хватало места для того, чтобы повесить все благодарности. Молодой и не в меру инициативный сотрудник выставил Конноли условие: он хотел лично познакомиться с Балджером. Джон оторопело пожал плечами и устроил встречу агента Бюро и Уайти Балджера.

Глава Winter Hill пригласил Ларри в самый дорогой ресторан города. Шархат прибыл вовремя, но Балджер уже ждал его за столиком. Он заказал самые дорогие блюда. Ларри растерял всю свою уверенность и моментально принял роль просителя. Сотрудник долго расспрашивал Балджера о его сотрудничестве с Конноли. Предельно вежливый Джим подробно отвечал на все вопросы и выражал всяческое почтение сотрудникам Бюро. Он рассказал о том, что проникся любовью к доблестным g-менам ровно в тот день, когда его арестовали. Ведь именно Х. Поль-Рико пришел тогда домой к Балджерам, чтобы успокоить безутешных родителей.

Ларри Шархат ушел с той встречи раздавленным и уничтоженным.

Спустя несколько дней Джон Моррис получил «добро» на начало операции по установке прослушивающих устройств в офисе Анджело. Поздней ночью чуть ли не все Бюро собралось на Принс-стрит.

– А где Ларри Шархат? – поинтересовался кто-то из сотрудников.

– Он решил не участвовать, – коротко сообщил Джон Конноли.

Информаторы высшего звена действительно сыграли важную роль в деле Дженнаре Анджело. В первую очередь Конноли помог Стивен Флемми. Джим Балджер редко посещал офис «семьи» на Принс стрит. С Анджело у них были давние деловые отношения, но они никогда не дружили. Стив Флемми еще с 1960-х годов был вхож в семью Анджело. Он часто бывал у Дженнаре, знал где и что здесь находится. Стивен помог установить прослушивающие устройства в офисе мафии, а также нарисовал подробный план помещения.

19 сентября 1983 года босс мафии был арестован. Конноли устроил все наилучшим образом. Балджер и Флемми действительно принимали участие в операции, но они были на незначительных ролях. В отчете же Джон написал, что они сыграли решающую роль в операции.

Главную трудность составляли материалы «прослушки» Анджело. В разговорах криминального босса часто можно было услышать имена Балджера и Флемми. Впрочем, Конноли и здесь нашел способ выкрутиться.

Дженнаре Анджело и Ларри Жанино то и дело упоминали имена глав Winter Hill. Самыми отвратительными были пассажи, вроде: «…Можно обратиться к Балджеру, чтобы тот помог устранить того-то». Джон Конноли приложил все свое мастерство и умение дарить подарки нужным людям, чтобы вывести информаторов из-под удара.

Жизнь Джона Конноли резко осложнилась еще тем, что Джона Морриса отправили расследовать дело во Флориду. Моррис должен был расследовать дело о продажном сотруднике ФБР, которого внедрили в преступную организацию, а он вскоре начал работать на бандитов, а не на Бюро. Для несчастного Морриса это дело стало настоящим испытанием. Он спал и видел, как его обвиняют в пособничестве Балджеру. То обстоятельство, что он расследовал дело другого сотрудника, пособничающего бандитам, обязательно стало бы достоянием общественности. Ни один журналист не отказал бы себе в удовольствии описать эту комичную ситуацию.

Джон Конноли был занят делом Анджело. Новый начальник путал ему все карты. Джим Ринг оказался жестким, властным и куда менее сговорчивым начальником. Впрочем, обаятельный Конноли все-таки наладил с ним контакт. Они даже подружились и стали захаживать друг к другу в гости.

В один из вечеров, к Конноли пришли Стивен Флемми и Джим Балджер. Они привычно принесли в подарок несколько бутылок вина. Такие вечера случались достаточно часто, ничего особенного в этом не было. В дверь позвонили. Это оказался Уильям Балджер, сосед Конноли. Он с удивлением обнаружил в гостиной брата, но вскоре вечер продолжился в привычном режиме. Они вспоминали времена их детства, Джим рассказывал об ужасах Алькатраса и медицинском исследовании, в котором принимал участие.

– …За это мне уменьшили срок на три года. До сих пор мне снятся кошмары. Это того не стоило, – закончил Балджер. В дверь постучали. Джон Конноли с тревогой посмотрел на своих гостей, но все-таки пошел открывать. Это был Джим Ринг. Временный начальник отдела по борьбе с организованной преступностью бесцеремонно прошел в гостиную и увидел братьев Балджер и Флемми. На несколько минут воцарилось молчание, но Конноли постарался исправить ситуацию. Минут двадцать они сохраняли видимость мирной светской беседы, после чего Уильям и Ринг засобирались домой.