Странные сны терзали меня. Мысли переплелись с воспоминаниями из прошлого. Все так смешалось, что я уже не знала, где реальность. Времени больше не существовало. Я не чувствовала свою голову, хотя знала, что она гудела пару мгновений назад. Что еще было более странно, мои родители разговаривали со мной. Говорили, что все хорошо. Они выглядели такими же, какими я их запомнила в последний раз. На шее мамы был золотой крестик. Свет падал на подвеску, и она блестела еще ярче.

Все изменилось. Вокруг уже не было ни стен, ни пола. Одна темнота. Я все моргала и моргала, пытаясь сконцентрироваться хоть на чем-то. Кожу покалывало, будто кто-то смотрел на меня. Когда мои глаза смогли хоть что-то разобрать, я заметила знакомый силуэт рядом. Я разглядела его. Взгляд синих глаз Шона встретился с моим. Сердце забилось сильнее. Я хотела подойти к нему, но мои ноги не слушались. Шон ничего не говорил. Он стоял там, как привидение, то появляясь, то исчезая. Тот обеспокоенный, мрачный взгляд, что я наблюдала так много раз, снова был на его лице. Будто он хотел что-то сказать, но не шевелился. Не пытался подойти ко мне.

Я не знаю, как долго все это длилось. Было больно. Никто из нас не двигался. Столько всего нужно было сказать, но мы оба молчали. Тишина просто оглушала. И затем он сделал пару шагов ко мне.

Голос Шона был мелодичным шепотом. Слишком тихим и мягким, чтобы можно было расслышать, но я смогла. Ладонь прикоснулась к моей щеке в успокаивающем жесте, и слова сорвались с его губ: «Я люблю тебя, Эвери. Прости, что никогда не говорил этого раньше».

Я все еще чувствовала его прикосновение, когда он уходил назад. Чернеющая пустота поглотила его, и я снова осталась одна. Время текло очень медленно, ничего не происходило вокруг.

Затем мне стало холодно. Пот прошиб меня, стекая по спине, волосы взмокли. Бусинки влаги выступили на лице, и я вытерла их рукой. Я пыталась дышать, но не смогла сделать и вдоха. Паника накрыла меня. Под ногами ничего не было, и вдруг я стала падать в огромную черную дыру. Где воздух? Мой желудок подскочил к самому горлу, а я попыталась хоть за что-то ухватиться. Мой рот был открыт. Я закричала и услышала разносящееся во все стороны эхо.

Внезапно я снова стала чувствовать свои руки и ноги. Простыни были скручены вокруг меня. Паника заставила меня биться в холодном поту. Я резко поднялась и тяжело вздохнула, открывая глаза.

- Эй-эй, - сказал чей-то мужской голос. Его рука была на моем плече, удерживая меня. Моя голова болела, и вся комната плыла перед глазами. Эта же рука опустила меня обратно. Я испугалась и завизжала.

- Черт возьми, Эвери! Какая же ты нервная. Лежи смирно. Это всего лишь Марти и я. Какую хрень они тебе тут вкололи? - это была Мел. Я не могла разглядеть ее лицо.

Я пошевелила пальцами и ощутила катетер в руке. Колпачок иголки раздражал кожу. Мои глаза, казалось, были плотно склеены. Я постаралась открыть их и оглядеться. Комната все еще кружилась передо мной. Я застонала и прикрыла лицо руками, желая, чтобы это прекратилось. Если лежать на месте, становилось немного легче. Было такое чувство, будто тело было отделено от разума. Были ли Марти и Мел настоящими или снами? Я взглянула прямо перед собой. Мел была рядом, стояла около моей кровати. Глаза пробежались по комнате. Марти тоже рядом, в кресле. Комната была не той, где я отключилась.

Мой мозг наконец-то проснулся, все закружилось. Страх и паника растормошили его, и мозаика событий обрела четкую картину. Мысли метались в моей голове, будто случайные фигурки калейдоскопа.

Они госпитализировали меня? Я не могу быть здесь. Мне не по средствам. Тревога заполнила каждую частичку тела и осела глубоко внутри. Если я не смогу оплатить здесь все расходы - окажусь банкротом. Если сделаю это, то не смогу устроиться на работу после окончания учебы, а значит, вся моя жизнь уйдет коту под хвост. Все сделанное мной ради колледжа будет напрасным.

Да, я сходила с ума и была на грани истерики. Сердце билось так, будто кто-то гонится за мной и хочет убить. Голос вообще звучал, как скрип старых ворот: - Я не могу тут лежать. Я не могу… - я начала кашлять без остановки. Рот и горло ужасно пересохли. Губы были красными и потрескавшимися. Прямо сейчас спокойно бы убила кого угодно за тюбик «Блистекса». (Товарный знак губного карандаша, предохраняющего губы от растрескивания, и некоторых других товаров для ухода за губами производства компании "Блистекс" [Blistex Inc.], г. Оук-Брук, шт. Иллинойс (основана в 1947). "Откройте, чего не хватает вашим губам" [" Blistex, Discover What Your Lips Are Missing"] – прим. пер.)

- Шшш, Эвери. Все будет хорошо, - сказал Марти и подал мне стакан воды. Я с благодарностью приняла его и глотнула, продолжила прочищать горло, попеременно сглатывая. Через минуту парень спросил:

- Лучше?

Я кивнула и отдала ему кружку. Мои руки дрожали. Был еще один вопрос, ответ на который я до чертиков боялась услышать, но мне нужно было знать. Тот сон не давал покоя. Шон не мог стоять рядом с родителями, только если он умер. Хотелось сбежать и выплакаться вдали от всех.

Я смогла выдавить из себя: - Где Шон? – Мел посмотрела на Марти, но никто ничего мне не ответил. – Скажите мне. Если он мертв, скажите мне. Мне нужно знать. Где он?

Марти взглянул в мою сторону. Его пальцы нежно поглаживали мой лоб. – Мы не уверены. Они привезли тебя сюда прошлой ночью. Мел и я приехали сразу за тобой. Они как раз занимались каким-то парнем, что попал в аварию на мотоцикле, когда мы вошли сюда через отделение скорой помощи. Я догадался, что это Шон, но никто так и не сказал нам ничего. Мел схватила твою карточку, пока никто не видел, и вписала себя как ближайший контакт на случай непредвиденных обстоятельств, иначе они бы нас даже в отделение не впустили.

Мел хмыкнула: - Ага, они не поверили, что мы сестры. Я сказала им, что если они хотят выслушать все это гребаное дерьмо, через которое мы прошли, то у меня времени навалом. После этого они все же пропустили меня, и я захватила Марти с собой. Думаю, что спугнула тогда медсестру блондиночку, которая была с тобой прошлой ночью.

Марти рассмеялся: - Ага, она подумала, у нас тут банда какая или еще что похуже.

- Какая-то гей-банда. О, это просто сотворит чудеса с моей репутацией, - Мел присела в кресло, подруга выглядела такой угрюмой и обеспокоенной. Она за одну секунду отбросила все свое недовольство и нахальность, став вдруг взволнованной:

- Эвери, ты точно в порядке? Болит что-нибудь? Может тебе нужно больше обезболивающего?

Я медленно покачала головой.

- Нет, не думаю. Не важно, что они там дали мне, ощущения странные. Итак, что со мной? Почему они приняли меня? У меня нет медицинской страховки. Я вообще не смогу оплатить все это, - мое сердце снова задрожало.

Марти сел обратно в кресло. Он переплел пальцы рук и сжал их.

- Я полагаю, ты здесь под наблюдением. Врачи сказали, что ты очень сильно повредила голову. Они сделали кучу тестов и анализов вчера ночью и сейчас все еще ждут некоторые результаты. Не волнуйся. Они избавятся от твоей задницы, как только так сразу.

Мел вздохнула и сказала:

- Блэк была здесь. Гейб или Блейд или как там, твою мать, его имя, сейчас в комнате посетителей, ждет, пока ты придешь в себя.

- Блэк приезжала? Кто рассказал ей? – черт, моя голова ужасно болела. Я потерла виски, стараясь успокоить ноющую боль, и пытаясь сконцентрироваться.

- Я, - ответила Мел, - на тебе был твой браслет. Специальная кнопка была повреждена, и она позвонила тебе. Ее громила приехал через пару секунд, чтобы разобраться с твоим свиданием, но я рассказала ему, что произошло. Блэк хочет назад свои деньги.

- Отстой, - я закрыла глаза. - Куртка Шона все еще здесь? – Мел кивнула и протянула ее мне. Я вытащила тот конверт, достала из него записку и крестик и положила их обратно в карман куртки Шона.