В холодильнике погибшего две недели назад человека и не могло быть никакой еды, но подкрепиться? Мисора и сама любила джем, но она нигде не видела ни кусочка хлеба. И как только эта мысль пронеслась у нее в голове, Рюдзаки лязгнул крышкой, сунул руку внутрь, зачерпнул немного джема и принялся слизывать его с пальцев.

Мисора вытаращилась на него.

Лишившись дара речи.

- Ммм? В чем дело. Мисора?

- У в-вас странные манеры.

- Правда? Я так не думаю.

Рюдзаки отправил в рот следующую пригоршню.

- Когда я начинаю думать, мне всегда хочется сладкого. Если я хочу хорошо работать, джем просто необходим. Сахар полезен для мозга.

- Хф...

Мисора придерживалась мнения, что его мозги скорее нуждались во внимании специалиста, а не в сахаре, однако прямо сейчас у нее не хватило наглости это озвучить. Жестами он напоминал Винни-Пуха, но Рюдзаки не был ни желтым, ни милым, и вообще больше походил на оглоблю с запущенным сколиозом, чем на веселого мишку. Поглотив четыре пригоршни джема, он поднес банку к губам, наподобие кружки, и с хлюпом допил остатки. За какие-то секунды весь джем перекочевал в его желудок.

- Прошу прощения за задержку.

- А… нет, ничего страшного.

- У меня есть еще в холодильнике, хотите?

- Н-нет, спасибо…

Это не обед, а каторга. Она бы скорее умерла с голоду, чем своим согласием продлила его. Каждый фибр ее души выл об отторжении Рюдзаки. Полном. Собственное умение фальшиво улыбаться никогда не внушало Мисоре уверенности, однако улыбка, отправленная сейчас в его сторону, была потрясающе убедительна.

Люди могут улыбаться даже когда напуганы.

- Окей, - Рюдзаки, облизывая пальцы, будто не замечал ее реакции. – Ну, Мисора, пойдемте.

- Куда пойдемте? – выдавила Мисора, отчаянно подыскивая способ отказаться, если он удумает пожать ей руку.

- Как это куда, - сказал Рюдзаки. – Продолжать расследование.

На данный момент Мисора все еще могла контролировать свои действия. Она бы просто вышвырнула придурка из дома Брайдсмэйда, и это, могу сказать, стало бы наиболее эмоциональной из всех реакций на его компанию, однако, несмотря на очень, очень сильное стремление проявить эмоциональную реакцию, Мисора взяла себя в руки и великодушно позволила ему остаться. Более всего потому, что отпускать человека, подслушавшего разговор с L, было недопустимым риском, а ведь к тому добавлялась еще его подозрительность, типаж, зловещий в принципе, и прессовал все это кроссворд. Необходимо было приглядывать за ним, пока на предмет его личности не появится догадок получше. Разумеется, кто-нибудь, более сведущий в ситуации, кто-нибудь вроде меня может легко сказать, на что надеялся Рюдзаки, чего он добивался, но ожидать того же от Мисоры Наоми было бы слишком. В конце концов, спустя несколько лет после дела о Лос-анджелесских Серийных Убийствах "ББ", когда она была убита Кирой, Мисора все еще была убеждена, что никогда не встречалась с L лично, что только получала команды электронного голоса. Все, конечно, зависит от ваших взглядов, но миру могла бы быть оказана большая услуга. Если бы Кира знал, насколько прочно Мисора связана с L, он ни за что не убил бы ее так быстро. Жизнь L была бы продлена всего на несколько лет, но спасибо Мисоре и на этом… р-р, лучше не думать.

К делу.

Любой, читавший о приключениях Шерлока Холмса, припомнит яркие описания великого сыщика, нарезающего круги по комнате и разглядывающего вещи сквозь лупу. Эта картинка прочно ассоциируется со старыми детективными романами, однако сегодня подобного поведения в среде сыщиков не увидишь. И словосочетание "детективный роман" уже практически вышло из употребления, такие новеллы называют мистическими детективами или триллерами. Никому не нужен сыщик, действительно оперирующий дедуктивными методами, куда более эффектно, если он просто выплывает на правду. Процесс дедукции требует больших усилий, а настоящий гений. Как известно, в усилиях не нуждается. Со знаменитыми японскими комиксами для мальчиков та же история. Герои самых популярных сериалов всегда наделены сверхспособностями.­

Так что, когда они вошли в спальню, а Рюдзаки рухнул на четвереньки и принялся рассекать по всей комнате (без увеличительного стекла, разумеется), Мисора была просто потрясена. Видимо, прятки под кроватью – не единственная причина поползать на четырех костях. Он выглядел настолько привыкшим к такому положению в пространстве, что, казалось, вот-вот заползет на стену и даст пару виражей по потолку.

- Чего вы ждете, Мисора? Присоединяйтесь!

Мисора так быстро замотала головой, что в глазах поплыло.

Ее женская гордость этого не допускала. Нет, человеческая. Присоединиться к нему значило навеки лишиться чего-то невообразимо важного.

- М-м? Стыд и срам, - донеслось от Рюдзаки, никогда, очевидно, не придававшего значения ничему из упомянутого. Он печально покачал головой и продолжил свои изыскания.

- Н-но Рюдзаки… я не думаю, что здесь можно что-то еще обнаружить. То есть, полиция уже довольно тщательно все обследовала…

- Но она проглядела кроссворд. Я совсем не удивлюсь, если она проглядела еще что-нибудь.

- Ну, с этой стороны… но этого слишком мало для работы. Хотелось бы иметь хоть какую-то подсказку, что именно искать. Комната слишком мала, просто кружить по ней толку нет. А дом слишком большой.

- Подсказку? – Рюдзаки завис посреди шага. Он медленно прикусил ноготь большого пальца, так осторожно, что жест даже показался признаком напряжения ума. Однако сам по себе он был настолько детским, что с тем же успехом делал из него совершенного идиота. Мисора все не могла решить, какое впечатление сильнее. – Что думаете, Мисора? Когда вы вошли, о чем подумали? Какие-нибудь идеи?

- Ну… да, но…

Были раны на груди жертвы. Она не была уверена, что стоит рассказывать о них Рюдзаки. Но ведь и другого пути действительно не оставалось… или дело, или Рюдзаки. Возможно, стоило бы проверить его по его же принципу, как когда он наблюдал ее реакцию на кроссворд. Если она правильно разыграет карты, получится точно выяснить, что он наподслушивал под кроватью.

- Ладно. Рюдзаки, больше в благодарность за давешнее, чем в рамках обмена информацией… взгляните на эту фотографию.

- Фотогра-афию? – с ненатуральным удивлением повторил тот. Можно было подумать, в жизни не слышал слова. Он двинулся к Мисоре… все еще на четырех костях и не беспокоясь о развороте.

Наконец, Рюдзаки все-таки изволил развернуться прямо перед ней. У детей такое без предупреждения обычно вызывает приступ рева..

- Снимок жертвы, - уточнила Мисора, протягивая ему крупный план.

Рюдзаки взял фото, важно кивая. Или устраивая сцену из важного кивания. Так что из реакции на проверку реакции она не смогла вывести решительно ничего.

- Хорошая работа, Мисора!

- Да?

- В новостях не упоминали про эти раны, что значит, что фотография из полицейских отчетов. Прямо удивительно, куда вы можете запустить руки. Вы точно не обычный детектив.

- …А как вы достали кроссворд, Рюдзаки?

- Хранение секретов – мой долг.

Атака была отбита играючи. Девушка мимоходом пожалела, что тогда не позволила ему продолжать утверждать, что у него нет секретов, не проучила его, не отходя от кассы.

Хотя и подозревала, что в конечном счете это бы роли не сыграло.

- А я не буду спрашивать, как вы достали фотографию, Мисора. Но какое это имеет отношение к вашей идее?

- Да, ну… Я подумала, что сообщение может быть оставлено на том, чего больше нет в комнате, но было на момент убийства. И самое очевидное, что было здесь, но пропало…

- Это жилец, Белив Брайдсмэйд. Умно.

- Если посмотреть на снимок под правильным углом… вам эти раны не кажутся похожими на буквы? Я думала, они и могут быть чем-то вроде…

- О? – проронил Рюдзаки, выдерживая идеальное положение снимка и дергая головой вокруг него. У него в шее кости были вообще? Гуттаперчевый мальчик. Мисора поборола желание отвести глаза. – Нет, не буквы…