- Извините, я теряла время.

- Я бы предпочел извинения за дефиле по мне, Мисора.

- А, да, конечно.

- В смысле, вы извиняетесь? Тогда сделаете для меня кое-что в виде контрибуции?

- Ладно…

Интересно, может он быть еще более вульгарным? Однако она наступила на него.

Сильно, всем весом тела.

- Что?

- Притворитесь мертвой, Мисора? Как я минуту назад. Жертва, Бэкьярд Боттомслэш, была женщиной, так что вы можете проявить больше вдохновения, чем я.

Очевидно этот частный детектив абсолютно не обезображен тем, что люди называют самоуважением. Тем не менее, сейчас не самый подходящий момент доводить это до его сведения, хотя Мисора Наоми и полагала, что лучше всего было бы продолжать поддерживать репутацию колючки цундере, дабы скрыть собственную внутреннюю застенчивость. Кроме того, потребность действительно имелась – она должна была перепробовать любой метод, способный помочь. Мисора не была уверена, что данный метод относился к их числу, но в такой ситуации она могла бы и на карачках побегать. Сунув возражения подальше, она опустилась на пол. Снизу комната выглядела совершенно иначе.

- Ну что?

- Нет, совершенно ничего.

- А. Да, я так и думал, что ничего.

Бесполезно.

Рюдзаки, снова забравшийся на стул с ногами, обнаружил, что приготовленный Мисорой кофе остыл, и выпил свою порцию. Мисора положила сахар по собственному вкусу и почти ожидала, что он пожалуется, однако тот ничего не сказал. Он, видимо, был способен ассимилировать и несладкие вещи. Вроде, уже можно было подниматься, но она бы чувствовала себя еще более дурацки, так что Мисора не шелохнулась.

- Ффу~ух… горячий кофе помог больному пузу, - сказал Рюдзаки. Он казался безучастным к происшествию, но на деле все же промаха Мисоры так не оставил.

- Рюдзаки… здесь то же, что с первой жертвой? Он сначала убил, затем снял одежду, отрезал, что хотел, и одел снова?

- Да. А что?

- Нет... Я знаю, что через одежду резать труднее, ткань довольно крепкая, путается на ноже. Но раз он уже снял одежду, зачем снова одевать? Почему не оставить жертву голой?

- Хмм…

- В случае с первой жертвой футболка прятала раны на груди, или, по крайней мере, то, что вырезаны были римские цифры. Но здесь… это же просто геморрой. Одевать труп… кого-то, кто не может двигаться сам…

- Мисора, оставленная в ванной нога была обута в носок и туфлю.

- Да, я видела на фото.

- Тогда, в смысле, возможно, цель убийцы… нет, послание убийцы относится не к одежде с обувью, а только к отсутствующим конечностям. Потому он и оставлял на своих местах все, кроме них.

Оставлял все на местах.

Но тогда…

- Но тогда… левая рука и правая нога. Он оставил ногу в ванной, а руку забрал… зачем? Какая была разница между правой ногой и левой рукой? Рука и нога, - бормотала Мисора, уставившись в потолок. Рюдзаки тоже посмотрел на потолок и медленно произнес, прикусив ноготь на большом пальце:

- Однажды… в другом деле… было кое-что, что могло бы помочь сейчас. Потрудитесь послушать?

- Выкладывайте.

- Дело было об убийстве, жертву закололи в грудь. Помимо всего, убийца отрезал и унес ее безымянный палец левой руки. После наступления смерти. Почему, как вы думаете?

- Безымянный на левой? Это легко. Жертва состояла в браке, верно? Убийца вынужден был отрезать его, чтобы украсть обручальное кольцо. Обручальные кольца часто носят так долго, что их больше не снять.

- Да. Убийство из-за денег. В итоге мы успешно выследили кольцо на черном рынке, протянули ниточку к преступнику и арестовали его.

- Но… история, конечно, интересная и все такое, но Рюдзаки, кто будет отрезать всю руку для того, чтобы украсть кольцо? И Бэкьярд Боттомслэш не была замужем. Если верить досье, она даже ни с кем не встречалась.

- Но есть же еще кольца кроме обручальных.

- Но вы все же не возьмете руку целиком.

- Да, вы правы. Поэтому я и сказал, что это только может помочь. Если нет, приношу свои извинения.

"Мог бы и не приносить. Но ведь не было кольца… не было кольца…"

Итак, что-то кроме кольца?

Например… браслет.

Не на пальце, а на запястье… нет, глупо. Определенной долей логики обладает идея о том, что для того, чтобы украсть кольцо вам надо отрезать палец, но, даже не говоря о том, как это будет выглядеть, нет ни единой причины отделять руку из-за браслета. Кроме того, убийца не за деньгами приходил. Будь это так, вторая жертва ни в какие в ворота.

Оторвав руку от пола, Мисора медленно подняла ее к потолку. Она раскрыла ладонь, вытянула пальцы, как бы хватая лампу дневного света.

На пальце было кольцо, помолвлишное колечко от Рэя Пенбера, которое до сих пор казалось ей примерно столь же реальным, как и шутка пары детей, но возможно ли было, чтобы кто-то отрезал ей палец для того, чтобы его получить? А если бы это был браслет? Нет. Примерка на себя только заставила теорию выглядеть еще менее правдоподобной.

Взгляд Мисоры скользнул по руке ниже, к плечу, выхватив по пути наручные часы. Серебряные часики. Подарок на последний день рождения, четырнадцатое февраля, снова от Рэя. Итак, не браслет, - часы? Серебряные часы стоят недешево… часы?

- Рюдзаки, Бэкьярд Боттомслэш была левшой или правшой?

- Если верить вашему досье, правшой. А что?

- Тогда… она наверняка носила часы на левой руке. Тогда, может, убийца унес… часы, - сказала Мисора, все также лежа на полу. – Нога все еще была обута в носок и ботинок, значит на пропавшей руке скорее всего оставались часы.

- Отрезать руку, чтобы увести часы? Но чего ради? Мисора… вы сами сказали, что нет резона уносить руку ради кольца. Так с чего бы кто-то делал это ради часов? Если бы целью были часы, он бы просто снял их. Часы вам не кольца, они никогда не прирастают. Бессмысленно отделять целиком.

- Нет, я думаю, целью в любом случае были не сами часы. Но, возможно, часы – ключ на этот раз. Пропажа только часов была бы слишком очевидна, так что он забрал и руку…

- Как способ запутать? Ясно… но в таком случае мы все еще не знаем, зачем правая нога. Я сомневаюсь, что она могла носить часы на лодыжке. Или, даже если плясать от способа запутать, ему все еще не нужна вся рука, кисти было бы достаточно.

- Да, справедливо, но все же… сама по себе идея с часами выглядит неплохо. – Она чувствовала, что находится недалеко от правды. Если снова применить тот мозговой штурм, помогший на местах первого и второго убийств, тогда – Мисора чувствовала, - она сама себя выведет…

- Левая рука… правая нога… левое запястье… правая лодыжка… левая кисть… правая ступня… наручные часы… часы… хронометр… маятник… обе кисти и ступни, обе руки и ноги… или все дело в оставшемся: не левой руке и правой ноге, а правой руке и левой ноге? Четыре конечности…

- Плюс голова получается пять.

- Пять, пять минус два это три. Три. Третье место преступления. Конечности… и голова составляют пять. Голова? Шея… шея, одна рука и нога…

Мисора сплетала слова, приходящие сами собой, но просто ходила кругами, как заблудший ребенок, боящийся зайти в тупик. Чем больше она бормотала, тем явственней чувствовала, что теряет нить. Стрелка компаса блуждала…

- Если пять минус два это три, он мог бы отрезать обе ноги, или обе руки, или левую руку и голову… если одной должна была быть левая рука, то правая нога причем?

Больше чтобы заполнить тишину, Мисора задала вопрос, ей не принадлежащий, вопрос, который она и не думала задавать. Но Рюдзаки ухватился за него.

- Оставшиеся голова, рука и нога имеют разную длину…

Она не поняла, что он имел в виду. Фраза попала совершенно не в кассу, и разум девушки отказывался включать ее в цепочку. Однако рука длиннее головы, а нога – руки, но что с того? Или Рюдзаки просто ляпнул первое пришедшее в голову, как она сама? Но это игле компаса не помогло…

- Иголка? Или указатель…

- Что иголка?

- Нет, указатель…

Классический трюк с иглой и ниткой в закрытой комнате. Но отсюда ничего не вытекало… но указатели? Могло ли это быть…