импорта, то и здесь нельзя забывать хаджи, так как можно предположить, что

большая часть европейских скобяных товаров ввозится в Среднюю Азию именно

ими.

*VIII ВНУТРЕННЕЕ*

*И ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СРЕДНЕЙ АЗИИ*

* *

*Отношения между Бухарой, Хивой и Кокандом. - Сношения с Турцией,

Персией, Китаем и Россией.*

* *

*А. ВНУТРЕННИЕ ОТНОШЕНИЯ*

Из того, что было сказано на этих страницах о последних событиях в Хиве

и Коканде, можно составить себе весьма отчетливое представление об

отношениях, в которых состоят друг с другом различные ханства. Тем не менее

мы хотим сопоставить некоторые данные, чтобы облегчить ориентировку в

событиях.

Лучше всего начать с Бухары. Это ханство, которое играло главную роль

еще в домусульманские времена, спустя много столетий, несмотря на все

перевороты, все еще сохранило свое превосходство. Поскольку оно считается

колыбелью цивилиза-ции современной Средней Азии, Коканд и Хива, а также

не-большие южные ханства, даже Афганистан, всегда признавали его духовное

преимущество. Все хвалят и превозносят мулл и мусульманскую ученость

благородной Бухары. Однако любовь этим и ограничивается, так как все

попытки, предпринятые до сих пор бухарскими эмирами, с помощью этого

духовного влияния увеличить и свою светскую миссию, терпели неудачу не

только *[298] *в ханствах, но и в отдельных городах. Из войн, которые эмир

Насрулла вел с Хивой и Кокандом, близорукие политики могли бы сделать вывод

о том, что в Бухаре из страха перед вторже-нием русских хотят создания

союза, если не добром, то силой. Но у Бухары никогда не было подобных

планов. Походы эмиров - это грабительские походы, и мы твердо убеждены, что

в случае, если Россия для исполнения всех своих планов вступит в Сред-нюю

Азию, три ханства не только не поддержат друг друга, но своими раздорами

вложат в руки общего врага наилучшее оружие. Хотя на Хиву и Коканд смотрят

как на непримиримых врагов Бухары, их тем не менее считают очень опасными, и

единственный противник, которого Бухара боится в Средней Азии, - это день

ото дня все более возвышающийся Афганистан.

Едва ли надо упоминать о том, что этот страх достиг своей высшей точки

во время победоносного продвижения Дост Му-хаммед-хана к Оксусу. Эмир

Насрулла хорошо знал, что старый Дост никогда не простит позорной шутки,

которую сыграли с ним, а лучше сказать, с его сыном, (Ferrier. History of

the Afghan, с. 336.) в Бухаре, где тот искал убежища. К тому же утверждали,

что Дост Мухаммед помирился с англичанами и даже стал "нёкери ингилиз"

(английским на-емником), и страх возрос еще из-за того, что в нем видели

орудие мести англичан за кровь Конолли и Стоддарта. Мрачной, вероят-но,

представлялась татарскому тирану картина будущего его страны, унесенная им с

собой в могилу. Не в меньшей степени боялся, вступая на престол, нынешний

эмир, его сын и преемник. Музаффар ад-Дин был как раз в Коканде, когда до

него дошло известие о смерти Дост Мухаммеда. Посыльный получил по-дарок в

1000 тенге, в тот же день был устроен импровизирован-ный праздник, а вечером

эмир для пополнения числа своих легальных жен ввел в дом четвертую супругу,

младшую сестру Худояр-хана. Хотя панический ужас со смертью Дост Мухам-меда

исчез, известное уважение все еще существует, так как в Бухаре прекрасно

знают, что вследствие дружбы с англичанами афганцы уже располагают

несколькими тысячами хорошо обу-ченных солдат.

Сознавая, что нельзя тягаться силами с таким явно более могущественным

врагом, как афганцы, Бухара проводит поли-тику, рассчитанную на то, чтобы

нанести им как можно больше вреда дипломатическим путем. Из-за их союза с

англичанами афганцев ославили по всему Туркестану как отступников от ислама,

и в последние годы даже торговые связи с Кабулом значительно уменьшились.

Как уже однажды упоминалось, теке и салоры состоят на постоянном содержании

Бухары. Во время осады Герата старый Дост был очень удивлен тем, что,

несмотря на подарки, которые он делал туркменам, они все время беспо-коили

его и уводили в плен солдат из его войска. Он забыл, что его настоящим

врагом было бухарское золото, так как симпатии *[299] *туркмен всегда

определяют более крупные суммы. Вот все о внутренней политике Бухары.

Хива очень ослаблена постоянной борьбой, которую ее влас-титель

вынужден вести со своим собственным населением, по-стоянно склонным к

войнам, а именно с йомутами, чоудорами и казахами. Бухара намного

превосходит Хиву численностью населения, и то, что эмиры до сих пор не

смогли завоевать ее, целиком и полностью надо приписать храбрости узбеков. Я

слы-шал, что Алла Кули-хан первым отправил посланника в Бухару и Коканд

(очевидно, по совету Конолли), чтобы заключить оборонительный и

наступательный союз между тремя ханствами против все более усиливающейся

угрозы со стороны России. Бухара не только отвергла это предложение, но даже

склонилась на сторону русских. Коканд заявил о своей готовности, так же как

Шахрисябз и Хиссар, города, находившиеся в состоянии войны с эмиром. Однако

союз остался лишь благим пожеланием, и то, как трудно будет его осуществить,

лучше всего покажет старая арабская пословица, которую жители Средней Азии

ис-пользуют при описании своего собственного характера: "В Руме - благодать,

в Дамаске - доброта, в Багдаде - ученость, а в Тур-кестане - лишь вражда да

злоба".

Коканд страдает тем же недугом, что и Хива, из-за постоян-ных раздоров

с кипчаками, киргизами и казахами. И не при-ходится удивляться, что Коканд,

самое большое из всех ханств по территории и населению, постоянно терпит

поражения от Бухары.

* *

Б. ВНЕШНИЕ СНОШЕНИЯ

Что касается политических связей с иноземными странами, то Средняя Азия

вступила в контакт только с Турцией, Россией, Персией и Китаем.

Константинопольский султан считается халифом. Поскольку в средние века

было принято, что три туркестанских ханства как символ инвеституры^211

получают от багдадского халифа нечто вроде придворного звания, они и поныне

соблюдают этот этикет и при восшествии на престол через чрезвычайного

посланника в Стамбуле просят эти почетные должности. Хивинский хан имеет

звание мундшенка (конюшего)^212 , бухарский эмир - раиса (блюстителя

религии), кокандский хан - шталькнехта^213 . Эти придворные звания все еще

пользуются уважением, и я слышал, что соответствующие лица раз в год по всей

форме исполняют свои функции. Однако этим связи и ограничиваются. Светского

влияния на эти три ханства константинопольские султаны не оказывают. Правда,

народ в Средней Азии связывает с назва-нием "Рум" (как здесь именуют Турцию)

все могущество и блеск древнего Рима, считая эти названия одинаковыми, но

правители, по-видимому, не разделяют иллюзии, они готовы были бы признать

величие султана только в том случае, если бы Порта *[300] *присоединила к

фирманам об инвеституре или разрешениям на молитву несколько сот тысяч

пиастров. В Хиве и Коканде к константинопольским фирманам продолжают