Операция «Багратион» в целом развивалась успешно.

Маршал Василевский своевременно координировал действия не только войск 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов, но и согласовывал вопросы взаимодействия на флангах между 2-м и 3-м Белорусскими фронтами. В этих целях он по ВЧ попросил маршала Жукова обязать генерала Захарова надежно прикрыть левое крыло войск Черняховского, вырвавшихся далеко вперед на запад. Затем он выслушал доклад Баграмяна и обрадовался тому, что события на правом крыле развертывались благоприятно. Дела торопили маршала, стрелки его часов показывали двадцать три ноль-ноль, когда он позвонил в Ставку и подсказал Антонову, чтобы в Генштабе не медлили с директивой и нацелили штабы фронтов на новые задачи.

Главные силы войск 3-го Белорусского фронта вышли на дальние подступы к Борисову, когда в три часа 29 июня офицер связи Генерального штаба доставил пакет. Комаров разбудил командующего. Через минуту тот уже был на ногах. Вскрыв пакет, достал плотный лист бумаги с новой директивой на дальнейшее развитие операции «Багратион».

Черняховский был в хорошем настроении: ранее отданные им распоряжения соответствовали полученной директиве. Проект решения у него созрел, когда еще танки Ротмистрова взяли Толочин. Но и тут он не изменил своему правилу: перед тем как окончательно принять важное решение, непременно выслушать мнение своих ближайших помощников. Не допив чая, попросил пригласить Макарова и Покровского.

Внимательно выслушав их, Черняховский объявил свое решение:

— Противник, используя вновь подошедшие оперативные резервы и остатки разгромленных соединений 3-й танковой армии, пытается задержать наступление частей Красной Армии на Березине. В то время как наша конно-механизированная группа форсировала Березину и успешно развивает наступление, 5-я гвардейская танковая армия и главные силы фронта ведут бои на дальних подступах к Борисову…

Изложив обстановку, перешел к приказной части:

— Подвижным войскам и авиации фронта в оперативном взаимодействии с 1-м Белорусским фронтом стремительно развивать наступление на Минск и отрезать пути отступления на запад крупной вражеской группировке. Конно-механизированной группе Осликовского наступать с задачей овладеть Молодечно. Танковой армии Ротмистрова, форсировав Березину, овладеть районом Борисова, в дальнейшем развивать наступление в полосе автострады и к исходу дня второго июля овладеть Минском…

— Иван Данилович, в директиве Ставки сказано, что мы взаимодействуем со 2-м Белорусским фронтом, и ни словом не упомянуто в отношении 1-го Белорусского, — заметил Макаров.

— Указывая на взаимодействие со 2-м Белорусским фронтом, Ставка имеет в виду, что генерал Захаров обеспечит наше левое крыло и тылы, поскольку мы вырвались далеко вперед. С 1-м Белорусским фронтом соприкосновения мы не имеем, взаимодействуем пока с ним оперативно.

— 2-й Белорусский фронт сильно отстал, — заметил Покровский. — Видимо, следует обратить внимание на опасность на нашем левом крыле.

— Совершенно правильно, Александр Петрович! В соответствии с принятым нами решением отдайте распоряжения войскам, укажите, какими силами обеспечить стык слева. Сосед справа тоже отстает. Крылова и Людникова обяжите прикрыть правое крыло фронта.

— Товарищ командующий, в своей директиве армиям мы намного опережаем сроки, указанные Ставкой.

— Если мы будем придерживаться сроков, то 4-я немецкая армия выскочит восточнее Минска из подготавливаемого нами окружения.

— Согласен. Но и штабу маловато времени, чтобы разработать план операции, довести его до войск.

— Александр Петрович, для составления подробных планов у нас просто нет времени. Поэтому разрешаю все расписать на топокарте с короткими распоряжениями. Пригласите к себе командующих родами войск и их начальников штабов, пусть ознакомятся с директивой и моим решением и работают параллельно с вами. Успех операции во многом зависит от того, как вы доведете решение до войск.

На улице запели петухи. Иван Данилович открыл окно.

На правом крыле фронта конно-механизированная группа, форсировав Березину, продолжала наступать на Плещеницы. Главные силы фронта 30 июня вышли к Березине. Танки Ротмистрова и передовые отряды генералов Галицкого и Глаголева подошли к Борисову. Черняховский целый день находился в соединениях Галицкого и 5-й гвардейской танковой армии.

Войска фронта успешно форсировали Березину и, не ввязываясь в затяжные бои, обходя узлы сопротивления на промежуточных рубежах, продвигались вперед. Главные силы Рокоссовского продолжали развивать наступление в направлении на Барановичи.

В результате стремительно проведенной операции с глубоким обходным маневром с флангов соединения Черняховского в ночь на 3 июля сломили сопротивление противника на подступах к Минску. На рассвете первыми ворвались в столицу Белоруссии гвардейские танковые бригады — 4-я под командованием полковника О. А. Лосика и 18-я подполковника В.И. Есипенко.

Четырьмя часами позже в город вступили танковые соединения 1-го Белорусского фронта.

Наши войска в тот же день полностью очистили Минск от врага.

Праздничное настроение царило на командном пункте Черняховского. Вот в эфире послышались позывные Москвы, приказ войскам 3-го Белорусского фронта… Затем долго гремел салют. Когда смолкли звуки гимна, все стали поздравлять командующего фронтом.

В громе артиллерийских салютов в честь освобождения Витебска и Минска снова пронеслась боевая слава выдающегося полководца И.Д. Черняховского. Его имя звучало по радио в очередных сводках Совинформбюро. По эфиру как бы передавалось эхо победного шага ведомых им войск.

В ходе десятидневного наступления войск Баграмяна, Черняховского, Захарова и Рокоссовского в обороне противника образовалась огромная брешь шириной свыше четырехсот километров, прикрыть которую немецко-фашистское командование было не в силах. Обходными и фланговыми маневрами 1-го и 3-го Белорусских фронтов в сочетании с наступательными действиями 2-го Белорусского фронта советские войска окружили восточнее Минска 4-ю и часть 9-й армии противника общей численностью более ста тысяч человек. Окружение крупной группировки в результате параллельного преследования войсками двух фронтов на такой большой глубине (двести — двести пятьдесят километров) явилось важным вкладом в развитие советского военного искусства.

Решающее значение в этой операции имел высокий темп наступления войск 3-го Белорусского фронта, в результате которого соединения Черняховского вырвались к Минску с опережением на трое-четверо суток против запланированного Ставкой срока и этим способствовали окружению крупной группировки противника в лесах восточнее Минска.

Войска 3-го Белорусского фронта внесли огромный вклад в разгром группы армий «Центр», а их командующий по праву снискал славу одного из талантливейших советских полководцев. Сам Иван Данилович успех операции, в том числе и войск своего фронта, объяснял хорошо организованным взаимодействием четырех мощных фронтовых объединений, тем, что командиры всех степеней овладели искусством вождения войск, что политработники сумели вдохновить воинов на массовый героизм. Особенно Черняховский был доволен своими ближайшими соратниками — членом Военного совета, начальником штаба, командующими родами войск. Он хорошо понимал, что без их инициативы и помощи невозможно было бы добиться такого твердого и непрерывного управления войсками.