Собственно рынков не один, а два - верхний и нижний.

   Нижний - рыбные, мясные, овощные и прочие ряды. Место сбыта продукции местных аграриев.

   Верхние ряды, они и есть верхние. Не какие-то дышащие на ладан навесы, а вполне капитальные строения. И суеты там поменьше, а охраны побольше.

   Торгуют в верхних рядах оружием и боеприпасами, медикаментами, различными товарами из-за ворот, местными стройматериалами и мебелью.

   Что там и как на рынке, узнаем завтра, когда немного разберемся в местных реалиях.

   Продравшись через очередные трущобы, выкатываемся в район поприличней. Тут ведь, как селятся.

   Самые авторитетные граждане отстраивают вполне себе скромные дворцы и виллы.

   Вокруг вилл кольцом селятся чуть менее авторитетные соплеменники. Тут строения тянут максимум на добротный коттедж.

   Еще дальше широкое кольцо застройки типа - кто во что горазд. Причем совершенно не понятно, они так на постоянку обосновались или это времянки на первое время.

   Оглохнув от несмолкающего ревуна бронемашины, наконец-то добираемся до конечной точки маршрута.

   Низкорослый, очень широкий в кости, и от того похожий на гнома, китаец закрывает мощные деревянные ворота за вкатившейся во двор техникой.

   Все! Конвой дальше не идет - приехали.

   Спрыгнув на мощеный камнем двор, оглядываюсь по сторонам. За спиной длинный периметр высокого, прочного на вид, деревянного забора. Справа постройки хозяйственного толка. Судя по всему, склады или гаражи машин на пять.

   Судя по запаху, слева стена местного общепита. Обязательно зайдём, но чутка попозже.

   А нам прямо. В новенькое кирпичное здание под по-восточному изогнутой черепичной крышей. Здание совсем новое, древесина потолков и балок не успела потемнеть от времени и копоти отнюдь неэлектрических светильников.

   Первым делом - зайдем на ресепшен, определимся с номером, и во сколько это обойдется по финансам.

   Вторым - помоемся.

   Грета обмолвилась, здесь имеется восточный вариант бани. Страсть как хочу погреть косточки и отмокнуть от дорожной пыли.

   А потом уже и порубать можно. Не спеша, обстоятельно, и обязательно запить это дело. Запивать буду до состояния - только бы до койки добраться.

   - Как здесь с ношением оружия?

   - Законным считается открытое ношение любого оружия.

   - Грета, за ночь с техники колеса не снимут?

   Есть у меня подобное беспокойство. Излишняя вера в людскую честность, с этим не ко мне.

   - Здесь нет. Заведение очень дорогое, но это неизбежная плата за качество и безопасность.

   Очень дорогое, это пятнадцать экю за ночь. Баня, парковка, завтрак-ужин, девочку в номер за отдельные деньги.

   Небольшая прихожая с тремя дверьми. Прямо туалет-душ. Направо двухместный номер, облюбованный братом и сестрой. Налево моя каморка.

   Каморка номера достаточно убога - один в один одиночная камера тюряги не очень строгого режима, но в тоже время вполне комфортна для непритязательного постояльца. Мне тут не срок мотать, а перекантоваться пару дней. Низенькая, но толстая - в ладонь деревянная дверь, голые кирпичные стены, массивная двуспальная кровать, вешалка, тумбочка, табурет и керосиновый светильник на стене. Хотя, пожалуй, светильник заправляют не керосином (откуда бы ему тут взяться), а каким-нибудь маслом местного производства.

   Самое то, что нужно, чтобы спокойно провести ночь.

   Санузел совершенно неожиданно порадовал теплой - почти горячей водой и наличием очень приличной сантехники оттуда. Такой вот сюрреализм, зажигаешь масляную лампу и при тусклом свете плещешься под упругими струями горячей воды.

   Вот только душем душу не обманешь - каламбур да-мсс. Водолазам баня положена.

   Поначалу, баня откровенно разочаровала. Наполненная горячей водой деревянная кадушка, плавающие на поверхности воды разноцветные лепестки и миленькая банщица, с безразличием автомата подливающая горячую воду.

   Только я начал раскисать в кадушке, как бездушная банщица выгнала меня на мороз. + 22-24С на улице, а в помещении бани еще теплее, но после горячей ванны прохладно. И обидно.

   Впрочем, отмокание было лишь прелюдией к основному действу. Далее мое грешное тело натирали маслом, скоблили, мяли, массировали, пока, наконец, не отправили повторно отмокать в подостывшую кадушку.

   И все это удовольствие за два экю.

   Как же хорошо глубоко - до хруста в суставах потянуться и не ощутить ставшей привычной ломоты в пояснице. И руки-ноги уже не деревянные. Воздушные баллоны акваланга штука не самая легкая. И как я их по много часов на себе таскал?

   Н-да. Хорошо. Голова вот только чугунная, но это лечится крепким сном, а не баней.

   С мыслью, что неплохо бы завтра повторить помывку, залезаю в свежий комплект белья (грязный обещали постирать и утром принести в номер) и отправляюсь на ужин.

   Местный общепит для обеспеченных граждан в точности соответствует моим представлениям об этом типе заведений.

   Чистенько, аккуратненько, с теплым светом вычурных светильников, многочисленными драпировками на стенах, живой музычкой в исполнении смазливой девушки с отличными вокальными данными и похожим на лютню музыкальным инструментом.

   - Не помешаю? - не мудрствуя лукаво, подсаживаюсь к моим молодым попутчикам, расслабленно беседующим с седым, как лунь, сухощавым старикашкой и очень дорогой на вид женщиной.

   Старика я уже видел, когда во двор заезжали, но как-то мельком. Старик как старик, увидел и забыл. А он, похоже, тут за главного. Иначе с чего бы халдею за стойкой так его глазами есть?

   И еще штришок, под рукой пожилого китайца лежит стопка газет - от "Жэньми?нь жиба?о" с портретом смотрящего в светлое завтра Цзян Цзэми?ня, до какой-то совсем уж унылой газетёнки, ленинская "Искра" и та лучшего качества была.

   Много я тут газет видел? Да еще чтобы их читали?

   Да ни одной.

   А тут сразу стопка.

   Больше того, если судить по пометкам и подчеркиваниям, газеты не просто читали, с ними работали.

   Непростой старикан, очень не простой.

   И спутница у него под стать. Или не спутница?

   Хм, дорогая дама сама по себе. И если у нее есть отношения со стариком, то отношения эти сугубо деловые.

   А почему дорогая?

   Вы видели женщин под пятьдесят с идеально гладкой кожей, подчеркнуто высокой грудью и тонкой талией, при отнюдь не девичьей филейной части?

   Серьги, брошь в виде бабочки тонкого золотого плетения, пара колец с явно натуральными рубином и изумрудом лишь приложение к искусству пластических хирургов и косметологов.

   Я такого раньше тоже не видел.

   В Союзе подобных чудес пластической хирургии не было даже в телевизоре. А постперестроечная Россия до подобного еще не дозрела.

   - Садись, - Грета уверенно хлопает по лавке возле себя. И тут же что-то поясняет собеседникам относительно моей персоны.

   Разговор идет на английском, поэтому я улавливаю лишь общую канву разговора.

   - Русский, ты коммунист? - хитро прищурив и без того узкие глаза, интересуется пожилой китаец. Причем интересуется пусть и с акцентом, но на великом и могучем.

   Вот это поворот! Я вообще-то пожрать собирался, а не о марксизме рассуждать. Тем более что я в нем не силен.

   А что это у нас так дорогая барышня напряглась? Не владеет русским?

   Или не знала, что старикан на нем говорит?

   Ставлю сотку экю против стреляной гильзы - старик намеренно перешел на русский.

   Ишь, как напряглась - лицо само безразличие, пальцы спокойно лежат на столе, но я этих симптомов еще там насмотрелся - нервничает дама.

   - Нет, наши коммунисты кончились, пока я был еще слишком молод для дела Партии, - врать старику смысла никакого, тем более за бесплатно.

   - А если бы был чуть старше? - гнет свою линию старик.