Вдруг дикий, оглушительный звук перекрыл грохот: это надломился шпиль колокольни, и колокол церкви св. Петра упал вниз. Практически одновременно с Голубых гор донесся грозный рокот, и под этот дьявольский аккомпанемент вся прибрежная часть города поползла в море.

Порт-Рояль был построен на песке глубиной шестьдесят футов. При строительстве некоторых домов использовались сваи. Такие здания рухнули первыми, особенно те, что были потяжелее — из кирпича с оштукатуренными стенами. Впрочем, и остальные дома продержались не намного дольше. Рухнули каменные стены форта Карлайсл и форта Джеймс. Сторожевые башни с тяжелым гулом падали в море. За ними в океан скатилась Темз-стрит. Фундаменты, стены, крыши, людское добро и самих людей стихия сбила в кучу, перемешав с сотнями тонн песка, беспощадно скинув все вместе в океан.

Теперь настал черед Куин-стрит.

Каролина, изо всех сил цепляясь за ограждение крыши, не могла услышать приглушенных воплей Джилли из сундука, что находился в спальне. Не увидела она и того, как Мунбим выскочил на улицу и растворился в клубе дыма от развалившейся штукатурки.

Но зато со своего пьедестала она видела, как, задрожав, ушла под воду Темз-стрит.

Видела, как Беттс упала на землю, молитвенно сложив руки, а в это время кухарка и один из молодых охранников, перекрикивая грохот, заклинали ее бежать подальше от дома во спасение жизни. Видела она и то, как бледный Луи Довиль, озираясь, выскочил на улицу, и в ту же секунду дом его рухнул у него за спиной — чудом ни один из кирпичей не задел француза, но очередной толчок сбил его с ног, и он, скрючившись на земле, смотрел, как исчез в разверзшейся трещине его дом.

И вот прямо на глазах у Каролины рядом с ней разверзлась земля. Каролина смотрела в глубокую расщелину, зигзагом прорезавшую улицу. И Беттс, стоявшая на коленях, и кухарка, и пират, тот, что уговаривал ее бежать, вместе провалились под землю. Земля поглотила и Луи Довиля, которого очередным толчком отбросило к трещине.

Каролина готова была упасть в обморок, но грохот, крики и острое чувство опасности удержали ее в сознании.

Между тем дом под ней опасно накренился и стал медленно оседать. Фасад отвалился — мебель и прочий домашний скарб вывалились наружу. В одном из сундуков была Джилли. Напрасно она напрягала последние силы, тщетно пытаясь докричаться до людей сквозь лезшие в рот рубашки и юбки. Сундук, а поверх него громадный шкаф сползли со второго этажа накренившегося дома и врезались в стену другого дома. Шкаф как таран прорезал его стену, и сундук полетел к морю.

Вокруг Каролины по обе стороны от площадки крыши ломались трубы, и осколки кирпичей летели вниз. И все же крыша каким-то чудом держалась, хоть и накренившись под опасным углом. Спасибо Келлзу, более привычному к кораблестроительству, чем к сооружению зданий, который первым (под насмешливое фырканье соседей) соорудил деревянный балочный каркас. Вот эти несущие балки и держали крышу даже тогда, когда рассыпались стены.

Этот дом на Куин-стрит пал последним, верой и правдой служа своей хозяйке. Только поэтому она смогла стать свидетелем такого, чего не сможет забыть до конца своей жизни.

Падая вниз в своем сундуке, Джилли не переставала кричать и царапаться, но так и не была услышана. Достаточно прочный, чтобы выдержать все эти падения и толчки, сундук по-прежнему оставался тюрьмой несчастной Джилли, и эта тюрьма катилась и переворачивалась, награждая свою пленницу новыми синяками и ссадинами. Он приземлился в нескольких футах от воды, причем крышку вжало в песок так сильно, что Джилли не смогла открыть ее.

Но худшее было еще впереди.

Падающая колонна дома поддела крышку сундука, отворив ее. Сундук был уже в воде, а море поднималось. Джилли, отчаянно размахивая руками, в одной из которых она по-прежнему сжимала колье, показалась на поверхности. Наконец она вдохнула полной грудью, но в этот момент вторая колонна упала поверх первой, зажав лодыжку Джилли.

Хватая воздух, Джилли отчаянно дергалась, надеясь высвободиться, но нога застряла крепко. Захлебываясь, она тянула шею, но вскоре над поверхностью воды оставались только ее волосы и рука, сжимавшая колье.

Именно это и увидела Каролина, когда провалился дом. И это зрелище произвело на нее более страшное впечатление, чем все, увиденное до сих пор, — волосы Джилли, похожие на ржавые водоросли, и рука, сжимавшая ее, Каролины, колье.

Время как бы перестало существовать. Все закружилось, завертелось с головокружительной быстротой. Клубы известковой пыли, треск лопающейся черепицы и крики умирающих — все слилось в один сплошной кошмар, существовавший как бы отдельно от нее.

Для Каролины, находившейся на крыше, полет вниз длился бесконечно долго. Судорожно цепляясь за ограждение, она, скорчившись на куске кровли, которая оказалась прочнее других, оседала вместе с надломившимися-таки балками. Она опускалась постепенно, словно ее дом, погибая, изо всех сил стремился сохранить хозяйку, не причинив ей боли. Дом продолжал оберегать ее, даже когда от него остался один лишь надломленный остов. Посреди разрушения и смерти она, хозяйка крепости адмирала Келлза на Куин-стрит, не получила ни царапины.

К тому времени, когда Каролина опустилась на прибрежный песок среди развалин, Джилли уже поглотило море.

Наверное, страшное исчезновение Джилли придало Каролине сил, и она, спотыкаясь и падая, что есть сил побежала прочь от наступавшего океана.

В безумной надежде найти спасение в уходящем под землю городе она, как и другие люди, карабкаясь на заливаемые водой развалины, пыталась добраться повыше, к Хай-стрит. И здесь уцелевшие горожане, толкая друг друга, стремились пробраться еще выше, к Лайм-стрит. Не помня себя от страха, Каролина бежала к развалинам церкви — самой высокой точке города. Инстинкт самосохранения толкал сюда почти всех обитателей несчастного города.

Но затем Каролина свернула на Тауэр-стрит, заваленную камнями, чтобы затем пробраться к Морганс-лайн. Так же как и Хоукс, она решила, что здесь, на самом открытом месте, она меньше рискует быть раздавленной падающими строениями.

Его она увидела среди бегущих сюда людей, и, окликнув, помахала рукой. Задержка стоила ей дорого: сбитая с ног свалившимся кирпичом, Каролина упала на землю.

Но, подняв голову, Каролина поняла, что Хоукс ее увидел. Он уже продирался к ней сквозь толпу. Но внезапно земля разверзлась под ним, и целая группа людей исчезла в пропасти.

Каролина застонала. Вскочив на ноги, она бросилась вперед в безумной надежде вытащить Хоукса до того, как земля сомкнется над его головой, но тут возникла еще одна грозная опасность.

Море вздыбилось и, откатившись назад, гигантской волной наступало на укрепления.

Каролина, едва соображая, что происходит, смотрела на возникшую перед ней стену воды. Прошли секунды, прежде чем она опомнилась и, повернувшись спиной к волне, помчалась изо всех сил прочь. Страх гнал ее в центр города — сейчас она даже меньше боялась падающих камней и кусков штукатурки.

Но океан оказался проворнее. Волна слизнула ее и всех, кто бежал рядом, своим гигантским языком. Глубокий судорожный вдох, и Каролина поняла, что плывет или, вернее, пытается плыть, запутавшись в мокрых юбках. Что-то царапнуло ее по руке, и Каролина инстинктивно схватилась за предмет, оказавшийся канатом. Подтянувшись, Каролина сумела оглядеться сквозь соленые брызги и поняла, что канат держит матрос, стоящий на каком-то большом, но потерявшем управление корабле, который несло прямо на то, что осталось от города.

Качающаяся палуба принадлежала фрегату «Лебедь», опасно накренившемуся. Морская стихия, объединившись со стихией подземной, наконец одолела корабль, швырнув его на берег, прямо на уцелевшие крыши центральной части города.

Каролину затащил на борт молодой моряк, спасший уже много жизней, но в итоге потерявший свою. Услышав детский крик на чердаке одного из домов, этот святой человек бросился спасать малыша и нашел свою смерть в водной пучине в тот момент, когда дом рухнул под ним. Но это случилось чуть позже.