Михаил Павлович.
В 1920-х годах Михаил Павлович снова выступил как детский писатель. Вышло в
свет несколько книжек его рассказов для детей (под псевдонимами К. Треплев и С.
Вершинин). Тогда же Михаил Павлович напечатал свыше десяти томов своих переводов с
французского и английского языков (сочинения д'Эсма, Кервуда, Кеннеди).
Начиная с 1923 года Михаил Павлович стал все чаще приезжать к сестре в Ялту, где
были условия для сосредоточенной литературной работы. Тяжелая болезнь (грудная жаба)
заставила его в 1926 году окончательно поселиться в Ялте. С 1926 по 1936 год Михаил
Павло-{26}вич жил в Ялтинском доме-музее А. П. Чехова. Больной, он работал с
возрастающим напряжением. «Я занят с утра и до вечера, весь мой день наполнен, и время
мелькает как телеграфные столбы перед окном вагона»***, – писал Михаил Павлович
жене в 1930 году.
В Ялте Михаил Павлович много работает. Здесь написаны пьеса «Дуэль» по
замечательной повести А. П. Чехова и киносценарий «Дело Петрашевского». Человек,
которому было под семьдесят, лет, углубленно изучает итальянский язык.
В 1929 году Михаил Павлович был принят в члены Всероссийского союза писателей.
В 1932 году ему была назначена персональная пенсия.
Михаил Павлович стал ближайшим сотрудником сестры, возглавлявшей Дом-музей
А. П. Чехова в Ялте. Брат и сестра вдвоем выполняли работу музея, привлекавшего все
большее общественное внимание. Михаил Павлович взял на себя отчетность музея,
работал научным сотрудником, а потом консультантом. Одной из работ Михаила
Павловича явилось описание книг личной библиотеки А. П. Чехова.
В стенах Ялтинского дома, где все напоминало о Чехове, Михаил Павлович создает в
1929 году книгу «Вокруг Чехова», вобравшую в себя самое значительное из прежних
воспоминаний и включившую много новых страниц. Воспоминания вышли в свет лишь в
1933 году в издательстве «Академия»
В 1935 году в сборнике «А. П. Чехов и наш край», изданном в Ростове-на-Дону, была
напечатана статья Михаила Павловича «Предки Антона Чехова со стороны матери».
Можно думать, что эта статья была началом серии работ Михаила Павловича,
посвященных родо-{27}словной А. П. Чехова (после смерти Михаила Павловича
исследование родословной писателя продолжил его сын С. М. Чехов).
Последним трудом Михаила Павловича был оригинальный по замыслу
мемориальный каталог Дом-музея А. П. Чехова в Ялте. Это не обычный сухой перечень
музейных материалов, а, в сущности, биография Чехова, проецированная на музейные
экспонаты. Здесь рассказана история каждого экспоната, его связь с событиями жизни
писателя. Первое издание книги вышло в свет уже после смерти автора, в 1937 году,
последнее, восьмое – в 1963 году.
14 ноября 1936 года после тяжелой болезни Михаил Павлович скончался в Ялте на
семьдесят втором году жизни.
Михаил Павлович прожил большую трудовую, творческую жизнь. В литературном
наследии младшего брата великого русского писателя особенную ценность представляют
мемуарно-биографические работы и в первую очередь книга «Вокруг Чехова». Константин
Александрович Федин образно назвал книгу «чеховской энциклопедией». В числе первых,
кто обратился к этой мемуарной энциклопедии, был А. М. Горький. В библиотеке писателя
сохранилось первое издание книги «Вокруг Чехова» с его пометками.
Пометки М. Горького на полях воспоминаний М. П. Чехова охватывают
разнообразный круг вопросов. Естественно, что М. Горький прежде всего обращает
внимание на страницы книги, посвященные А. П. Чехову. М. Горький отчеркивает строки
о том, что Чехов в юности был «талантливым на выдумки», что Антон Павлович поощрял
брата Михаила к чтению; о Чехове – главе семьи; об отношении писателя к музыке.
Отчеркнут также ряд высказываний Чехова, приведенных Михаилом Павловичем: о пьесе
«Иванов», о прототипах героев {28} рассказа «Попрыгунья», о Сахалине. Особое
внимание М. Горького вызвали слова Чехова: «А сколько погибло цивилизаций... потому
что в свое время не было хороших критиков». М. Горький отметил также ряд мест
мемуаров, характеризующих окружение Чехова.
Когда в 1906 году были опубликованы первые воспоминания Михаила Павловича о
Чехове, они были названы первоисточниками для биографии писателя. К этим правдивым,
насыщенным фактами воспоминаниям обращались и будут обращаться биографы А. П.
Чехова и многочисленные читатели. В ряду тех, кто донес до нас живые черты русского
гения и его современников, мы с горячей благодарностью вспоминаем имя Михаила
Павловича Чехова.
Е. БАЛАБАНОВИЧ.
I
Наш дядя Митрофан Егорович. – Случай в дворцовом парке. – Протоиерей
Покровский. – Отец Павел Егорович. – Деды и прадеды по отцовской и материнской
линии. – Легенда дяди Митрофана о нашем «чешском» происхождении. – Бомбардировка
Таганрога английской эскадрой. – Братья Александр (литератор А. Седой) и Николай
(художник).
Одни считали нашего дядю Митрофана Егоровича1 чудаком, оригиналом и даже
юродивым, другие относились к нему с уважением, а мой брат, писатель Антон Чехов, с
нежной любовью. Человек этот посвятил свою жизнь общественным делам и, отдавшись
им целиком, умер от истощения, ибо работал через меру. Правда, «общественные дела»
50–60 лет назад были совсем не похожи на теперешние; то, что делал дядя Митрофан,
было прежде всего благотворительством. Он был и гласным, и церковным старостой, и
создателем Таганрогского благотворительного братства, имевшего целью помочь бедным.
Его дом2 всегда был доступен для бедняков; в день его именин ворота этого дома
раскрывались настежь; среди двора были накрыты столы, уставленные пирогами и
разными яствами, и каждый имел право войти и усесться за еду.
Это был богомольный человек, устраивавший у себя {30} на дому целые молебствия,
но в то же время любивший бывать в театре и смеявшийся до слез на веселых комедиях и
водевилях, вроде «Маменькиного сынка» и «Беды от нежного сердца». Он ходил всегда
изысканно одетым и в цилиндре, его дом внешне представлял собой полную чашу. Его
деятельность начиналась с рассветом и кончалась поздно вечером, и только один
воскресный день он проводил в полном покое, весь целиком уходя в чтение книг и газет и
в разговоры с детьми. Он обожал своих детей, говорил с ними на «вы» и ласкал их так, что
нам, его племянникам, становилось завидно. Когда мы еще мальчиками затевали какое-
нибудь представление, в котором будущий писатель Антон Чехов, тогда еще гимназист,
принимал деятельное участие, то дядя Митрофан всегда был нашим гостем и ценителем.
Это был человек не без литературного дарования, и его письма, которые, уже взрослыми,
мы получали от него, всегда по части слога и поэтических приемов были безукоризненны.
В молодости он был большим романтиком, увлекался сочинениями А. Марлинского
(Бестужева) и на всю жизнь усвоил его манеру выражаться. В нашей семье долго
хранились его письма, переплетенные в целую книгу3, которые он писал, еще будучи
холостым, моим родителям, когда совершал путешествие по России, – и я твердо уверен,
что литературное дарование дяди Митрофана в известной степени передалось от него и
нам, и в особенности моим братьям Антону и Александру, которые сделались потом
настоящими литераторами.
В жизни Митрофана Егоровича интересными страницами прошла история его любви
и женитьбы. В канцелярии таганрогского градоначальника служил некто Евтушевский. У
него была дочь Людмила,4 которую все звали Милечкой. Эта Милечка была поразительно
похожа на дочь герцога Гессен-Дармштадтского Максимилиану, ко-{31}торая вышла
потом замуж за тогдашнего наследника Александра Николаевича и приняла имя Марии
