А еще бесценным и верным способом заслужить прощение разгневанного Господа было, конечно же, мордование евреев.
За 1348 год, когда лютовала так называемая черная оспа, в Баварии были уничтожены двенадцать тысяч евреев, в Эрфурте – три тысячи.
Однако частенько ни погромы, ни передача в дар церкви земельных наделов не помогали, и люди продолжали страдать от эпидемий. Но и в процесс лечения каждого отдельно взятого больного также активно вмешивалась церковь. В конце шестнадцатого века был издан указ папы римского Пия V, согласно которому к больному прежде следовало приглашать священника, а уже потом врача, ибо любое недомогание считалось главным образом наказанием за грех. Врачу предписывалось отказывать больному в дальнейшем лечении, если тот в течение ближайших трех дней не исповедовался во всех своих грехах. Лечение же умственных и душевных болезней было связано со множеством суеверий, ибо считалось, что такие болезни являются следствием происков дьявола, «беснованием», и часто лечение такого больного представляло собой какой-то странный, трагический сплав религии и магии. Выдумывались всевозможные магические ритуалы и рецепты. Например такой: «А ежели дьявол каким человеком овладеет и его изнутри сжигает, так приготовить настой из люпина, подагричника, черной белены и чеснока, все соединить и в порошок, истереть, прибавить пиво и святую воду». Со временем люди пришли к выводу, что лучше всего дьявол изгоняется из больного путем его телесного истязания. Изобретаются все более дикие и отвратительные способы, а если не помогает – в присутствии семьи больного бичуют и даже пытают, все более и более изобретательно. В Вене в 1583 году иезуиты «изгнали» из людей 12652 беса.
Практикуя подобные магические ритуалы, церковь одновременно препятствовала развитию медицины. Ею категорически запрещалось делать вскрытие мертвого тела, а ведь это было необходимо для того, чтобы четко представлять себе внутреннее устройство человека. Запрет этот был напрямую связан с буллой Бонифация VIII и убеждением святых отцов, что в человеческом организме существует некая нерушимая кость, которая делает возможным его спасение, ибо гарантирует воскресение его тела. Такой кости не нашел в организме Андреас Везалий[22], который считается пионером и основоположником научной анатомии, за что, конечно, был преследуем церковью. Ему однако поначалу удалось уйти от наказания: избежал он его лишь потому, что был придворным врачом императора Карла V[23], который боялся, избавившись от Везалия, подвергнуть свое здоровье большей опасности. Поэтому в период правления Карла V теологи постановили, что вскрытие трупов не является святотатством. Однако Филипп II[24], будучи в полном здравии и полон сил, уже не видел оснований защищать «подозреваемого» от преследований церкви. Другие врачи пристально следили за Везалием и вскоре нашли то, что могло его погубить: во время вскрытия тела некоего испанца (с согласия родных) произошел скандал – тронутое скальпелем сердце подало какие-то признаки жизни (так констатировали враги Андреаса). Врача тут же обвинили в убийстве и спешно передали в руки инквизиции.
Иногда, правда, церковь делала исключения. Например, Рене Декарт[25], известный более как Картезиус, чье имя скорее связано с физикой и математикой, занимался и медициной.
Удивительным и загадочным образом он добился договора с Ватиканом, по которому получал право на вскрытия, хотя и с определенными ограничениями. Ему нельзя было вскрывать череп и «исследовать душу», так как церковь считала, что именно в мозге – а не в сердце, как тогда представляли себе большинство людей – и в невидимой душе живут эмоции и чувства. Картезиус запрету подчинялся, потому что его больше интересовал источник болезни, а не чувства. Он вообще считал, что тело и разум – две разные, не связанные друг с другом сущности. Что мне, сыночек, философу-самоучке с аттестатом довоенного времени, странным кажется, особенно если вспомнить его знаменитое «Cogito, ergo sum» – «Мыслю, следовательно, существую». Ведь если ум и тело раздельны, может так случиться, что тела-то уж и не существует, а ум что же – продолжает существовать и что-то там себе надумывать? Может, я глупость сейчас сказала, сыночек, ведь в выводах-то его я как раз не все поняла.
Если сравнивать декреты и установления Церкви с указами Сталина, нужно признать, сыночек, что у Церкви времени на их претворение в жизнь было куда больше: Сталин находился у власти несколько десятилетий, Церковь – века. Теперь, когда заглядываю в нашу «Белую книгу», Юта кажется мне вполне безобидной женщиной, не больше.
Чего только в этой белой, как фата невесты, книге нет!
Больше всего – свидетельств от ныне живущих, но есть и от тех, кто давно умер. Приведу кое-какие мнения признанных экспертов по делу об убийстве Христа. К самым интересным заключениям пришел доктор Пьер Барбье Колумбийского университета, который полжизни посвятил Распятию и Туринской плащанице. Барбье, изучая следы на плащанице, поставил следующие диагнозы: у Иисуса большая гематома под правым глазом, рана на щеке, из бороды вырваны волосы, сломана челюсть, треснуты надбровные дуги и сломан нос. На плащанице имеются следы более чем 700 ран, из которых 121 являются глубокими, которые могли возникнуть в результате бичевания. Бичевали Его в римском стиле, то есть число ударов не было ограничено. Единственное ограничение – не рекомендовалось попадать бичом в область живота и сердца. Не из милосердия – а чтобы продлить мучения и не вызвать слишком скорой смерти. Били двое, у бичей были короткие рукояти и несколько ремней, на концах которых железные шипы или острые кости животных. Они впивались в тело, рвали кожу, вырывали мышцы и сосуды, оголяя кости.
Барбье попытался выяснить чисто технические подробности самого акта Распятия. Скрупулезно и терпеливо реконструировал эту сцену методом проб и ошибок. Установил в лаборатории крест и, прибивая к нему трупы мужчин, схожих по комплекции с Иисусом, высчитывал и вымерял, проверяя – возможно ли, чтобы тело Иисуса держалось на кресте только за счет вбитых в ладони гвоздей.
Иногда, сыночек, я задумываюсь, сколь далеко может зайти человек в своих научных исследованиях. Когда представляю себе эти трупы, прибитые в лаборатории к кресту, и самого Барбье с секундомером, ожидающего, когда труп упадет на пол, когда гвозди разорвут сухожилия и ладони распятого тела – мне, сыночек, не по себе становится, это зрелище наполняет меня ужасом и отвращением.
Но оставим мой ужас и мое отвращение.
Доктор Барбье совершенно точно установил, что подобное было невозможно. Его эксперименты подтвердили, что кости и мышцы ладоней не могли выдержать распятия, что человек очень скоро упал бы к креста. И сделал вывод, что Иисуса распяли, вбив гвозди Ему не в ладони, а в запястья.
Как будто для верующих это имеет какое-то значение! Библия, конечно, приукрашивает, но это же не документ, а художественная литература. Она в себе несколько жанров соединяет: от исторического фэнтези через неплохой детектив до философского трактата с элементами кичоватой комедии дель-арте. Кое-кто даже считает ее опасной книгой, которая может сподвигнуть на братоубийство или вызвать помешательство.
Это мне прискорбно, потому что вообще-то Библия должна вызывать у читающего ее любовь и душевный трепет, даже если читаешь спьяну в гостиничном номере, где Библия лежит рядом с прайс-листом на мини-бар. Однако так происходит отнюдь не со всеми. В 1998 году 150 неверующих фом закончили исследование, которое продолжалось долгих одиннадцать лет, называлось «Семинар Иисуса» и было посвящено Новому завету. Они выяснили, что только 16 % сведений об Иисусе Христе и 18 % приписываемых ему высказываний, содержащихся в четырех Евангелиях (от Матфея, Иоанна, Марка и Луки), можно считать имеющими реальные исторические источники. Истина, заключенная в Библии, переведена в проценты! Да что ж такое! Если бы я была Богом, сыночек, я перестала бы любить людей.
