Всеволод Шипунский
Закрытое представление
- Эти мужчины что-то придумали, - говорила госпожа Элен Дюмон, лениво обмахиваясь веером, сидевшей рядом маркизе де Виньон. – Вон, видите, готовят лошадей... Ах, этот Фрэнк! он такой выдумщик.
Вечер для избранных был устроен в цирковом павильоне с круговой ареной, на которой предполагалось увеселительное представление.
Застолье продолжалось уже довольно долго: было выпито немало вина и съедено не менее дюжины рябчиков а-ля натюрель в гранатовом соусе, приготовленных известным на весь Париж поваром-испанцем Риккардо; после них подвались ананасы в шампанском, которыми дамы просто упивались.
Мужчины, курившие в стороне сигары, оглянулись на сидевших дам, о чём-то переговорили, и к дамам направился Фрэнк – самый молодой, а так же самый предприимчивый и энергичный.
- Дорогие дамы, - заговори Фрэнк с широкой улыбкой, не зная, с чего начать. – Видите ли... дело в том, что выступление акробаток... м-мм... будет предназначено исключительно для мужской аудитории. А вам следует отдохнуть в дамской уборной, за чашечкой кофе... Позвольте мне проводить вас.
- Ну вот, я так и думала... – огорчилась госпожа Элен, которая была пьяна менее остальных.
- Как это, для мужской? – возмутилась молоденькая модистка Люсьен, пьяная более её. Её причёска со страусовыми перьями, которая в начале ужина из всех была самой высокой, сейчас уже значительно опала. – Я протестую! Это мужской шовинизм!.. Мы тоже хотим смотреть...
- Люсьена, - пыталась вразумить её мадам Дюмон. – Нам это не нужно... Наверняка будут какие-нибудь непристойности...
- А мы хотим!.. – включилась ещё более пьяная госпожа Рифеншталь; когда она взмахивала рукой, брильянтовые подвески в её ушах раскачивались, бросая по сторонам отблески. – Мы тоже хотим!.. непристойностей...
- Скажите, Фрэнк, толком, что там будет, - вмешалась, сидевшая до тех пор молча, маркиза де Виньон. - А мы уж сами решим, уходить ли нам или оставаться.
- Ну, видите ли... э-ээ... – Фрэнк начал заикаться. – Акробатки... э-эээ... будут показывать искусство пластики тела...
Дамы переглянулись и прыснули.
- Будут голые, что ли? – уточнила маркиза.
- Видите ли, мадам... – мучился Фрэнк, - Обнажённые - это да... но не только...
- Чёрт побери!.. Что ещё там придумали эти мужчины? – засмеялась мадмуазель Моника, тоже молоденькая модистка, приглашённая, как и Люсьена, за деньги. – Не собираются же они овладевать этими гимнастками прямо на арене?
- О, как можно! – отвечал Фрэнк. – Но предполагалось, что...
- Что? предполагалось?? – со смехом перебила мадам Дюмон. – Да эти мужчины – просто похотливые павианы!
- Думаю, дорогая, - сказала маркиза, - нам следует остаться и посмотреть, что там у них предполагалось.
- Согласна, дорогая маркиза... Всё, мы остаёмся! – решительно заявила мадам Дюмон.
- Как?.. Но, повторяю, это не предназначено для дам... – пытался возражать Фрэнк, но дамы замахали на него руками и ему пришлось отойти ни с чем.
Когда Фрэнк сообщил о решении дам мужчинам, те переглянулись и задумались. Наконец старший из них, мистер Джейкоб, махнул рукой:
- Да пусть смотрят, дуры...
- Господа, но как же... – волновался Фрэнк. – Ведь девушки показывают такое!.. такие фигуры!.. Вы не представляете...
* * *
Однажды к Фрэнку, сидевшему в небольшом кафе на берегу Сены за своей рюмкой перно и любовавшемуся на весенний разлив, подсел толстяк с пышными усами, одетый в чёрный костюм с манишкой. Выглядел он этаким неунывающим весельчаком, давно понявшим и мир, и людей. Он оказался хозяином заезжего цирка-шапито и представился господином Марио. Почуяв во Фрэнке того, кто ему был нужен, он предложил ему организовать особое, приватное представление для состоятельных господ.
- Мёсье, у меня отлично подготовленные гимнастки и акробатки, - доверительно говорил он. – Выполняю такие трюки!.. Просто пальчики оближете... причём, одинаково хорошо - и в одежде, и без... Какие девушки!.. Вы видели голых девушек на трапеции? А голеньких красоток, вольтижирующих на лошадях?.. А за отдельную плату, если господа пожелают, то... возможно и продолжение!.. А почему нет, мёсье??
- Поверьте, вы в накладе не останетесь, – умело соблазнял он. - Найдите мне только таких состоятельных господ.
Поразмыслив, Фрэнк понял, что тут можно срубить хорошие бабки и стал прикидывать, кому можно сделать такое нескромное предложение. Парижский же высший свет был Фрэнку хорошо известен, тут он был как рыба в воде.
Он нашёл двух дам и троих мужчин.
Госпожа Элен Дюмон и маркиза де Виньон хорошо знали друг друга, встречаясь в свете, чувствовали свою внутреннюю схожесть, и понимали друг друга с полуслова.
- Скажите, милейший Фрэнк, а нет ли у них там крепких парней? Гимнастов или силачей... – спрашивала мадам Дюмон, когда Фрэнк изложил им суть предложения. Девушки, хотя и интересовали её, но в меньшей степени.
- Только не силачей! - брезгливо искривила губы маркиза. – Эти силачи такие огромные, потные... Уж лучше наездников. Или просто молодых конюхов. От них так хорошо пахнет сеном... – задумчиво сказала она, видимо, что-то вспоминая.
- ...И навозом, - улыбнулась Элен. – Короче говоря, Фрэнк, передайте наши пожелания сеньору Марио. Парни должны быть тоже.
- Я знаю, кого пригласить из мужчин, - подумав, сказала маркиза, когда Фрэнк ушёл. – Я поговорю с мёсье Пьером... Он большой шалун, Элен, ты знаешь?.. Думаю, было бы забавно, если бы мужчины привели своих «подруг» из полусвета. Типа госпожи Рифеншталь...
- Господи, зачем? – сморщилась Элен. – Она, как всегда, переберёт вина...
- А мы ей в этом поможем, – недобро улыбнулась маркиза. – А потом прокатим на горячем жеребце... Что скажешь?
- На жеребце?.. Прекрасная мысль! – двусмысленно усмехнулась Элен. – Милая Николь, я не престаю удивляться твоим фантазиям... Те тайные записки, что ты мне давала читать... помнишь? Маркиза де Сада... Не ты ли их сама и писала, милая? – Элен лукаво улыбнулась.
- А ты меня видела когда-нибудь за столом, с пером и бумагой? – засмеялась Николь. – Нет, к письму я неспособна... Хотя наверняка ветви де Сада и де Виньон когда-то пересекались... Послушай, а не захватить ли нам туда и фотографа? Но только тайно, чтоб никто не видел.
* * *
Три гимнастки выскочили на арену под бравурный марш, в блеске своих костюмов и плюмажей из павлиньих перьев, сделали несколько акробатических фигур и сальто-мортале, и склонились в поклоне. В костюмах, украшенных длинными перьями, девушки представлялись павлинами: у них были высокие, круглые павлиньи хвост. Им помогали два гимнаста в чёрно-красных трико.
- Прелестно, - слегка поаплодировали дамы, а мистер Джейкоб обернулся к Фрэнку. – И это всё?..
Тот пожал плечами. Но вот девушки стали влезать на трапецию, а гимнасты - их поддерживать... И с их костюмами стало что-то происходить!.. Оказавшись наверху, на трапеции, девушка изящно поворачивалась задом, и почтеннейшая публика могла видеть, что высокий павлиний хвост обрамляет уже не трусики из блестящей материи, а голую девичью попу. Гимнасты взлетели на трапецию следом, лишь мимолётно, казалось, касались девушек, и... из одежды на них остались только яркие павлиньи перья – сзади, на талии и на голове. После чего и началось настоящее представление...
Гимнастки раскачивались на перекладинах, перелетали с одной на другую, ловили друг друга за руки и за ноги, висели вниз головой, делали шпагаты, мостики и сворачивались в узлы, просовывая головы между ног. И мужчины, и дамы смотрели не отрываясь. Зрелище завораживало и возбуждало... Видно было всё.
