– Да уж, большой разброс, – согласилась я.

Он кивнул, и я приготовилась к расспросам относительно своей семьи.

– А кто твоя ближайшая подруга?

Вот уж не ожидала!

– Сара, – с ходу ответила я. – Она сейчас в Париже по программе обмена Парсонской школы дизайна в Нью-Йорке. Она для меня словно жизненно важный орган и даже больше.

– Вау! Значит, вы действительно очень близки, – многозначительно поднял брови Коул. – А она, вообще-то, бывала в Калифорнии?

– Приезжала на все каникулы. За исключением этих. Но сейчас она слишком далеко. Правда, в мае собирается сюда уже на все лето.

Коул снова принялся описывать свою семью, причем делал он это так образно, что я живо представила себе каждую из его сестер. Ну а я в свою очередь подробно рассказала ему о Саре, мне даже показалось, что я слышу ее голос. Боже, как же мне ее не хватает!

– Так вот, в один прекрасный день Лив решила, что станет вегетарианкой и будет есть исключительно растительную пищу, – продолжил Коул уже по дороге домой. – Но только не в ее любимых ресторанах. А поскольку папа не умеет готовить, питались мы исключительно в ресторанах, и каждый из них стал ее любимым, так что вегетарианкой ее можно назвать только с большой натяжкой. Но если ты с ней когда-нибудь познакомишься, она не преминет сказать, будто является вегетарианкой, а если я, не дай бог, этого не подтвержу, то навешает на меня всех собак за то, что я такой невнимательный.

В ответ я весело рассмеялась. Мне наверняка понравилась бы его сестра. Мы провели в ресторане два часа, однако за разговорами время пролетело незаметно. Я осторожно покосилась на дверь дома, нервы были напряжены до предела: ведь мне реально понравилось беседовать с Коулом. И что гораздо страшнее, он мне тоже понравился. А вот этого нельзя было допустить.

Интересно, а почему он не стал спрашивать о моей семье? Или о моем странном поведении на последней вечеринке. Но я чувствовала, что теперь просто обязана хоть что-то ему объяснить, ведь он привел меня – пьяную в хлам – к себе домой.

– Прости за вчерашний вечер, – выпалила я, когда он бросил ключи на кухонный стол. – Я пыталась…

– Приноровиться, – закончил он, и меня насмешило выбранное им слово. – Не надо ничего объяснять. Я, типа, все понял.

– Ой, значит, ты слушал? – поддразнила я Коула, вспомнив о его хваленом даре.

– Слушал, – ничуть не смутился он. – И да. Я все понял. Расслабься.

– Пожалуй, мне стоит попытаться совершенствовать свое умение приноравливаться и не искать спасения в выпивке.

– Это в твоих же интересах, – хмыкнул он.

– Ну ладно. Спасибо большое, что приютил меня, – встретив взгляд его ясных голубых глаз, на полном серьезе сказала я.

– Сегодня ты была еще вполне ничего, – ответил он, продолжая глядеть прямо на меня.

– Хм… – Я решила нарушить установившуюся между нами невидимую связь. – Чертовски устала за последние дни. Думаю, стоит лечь пораньше и немного почитать перед сном.

– Ладно, – небрежно пожал плечами Коул, но уже у дверей спальни окликнул меня: – Эмма? – Я неуверенно повернулась, и он вдруг сказал: – Я считаю, что ты славная.

– Значит, ты больше не считаешь меня стервой? – лукаво ухмыльнулась я.

Коул ответил мне широкой улыбкой:

– Я этого не говорил.

– Очень любезно с твоей стороны, – съязвила я.

– Спокойной ночи, Эмма.

– Спокойной ночи, Коул, – усмехнулась я.

На следующее утро я встала поздно. Большую часть ночи я не сомкнула глаз. Думала только о том, что Коул спит в комнате напротив, ну и, если честно, это все, о чем я могла думать.

Я приняла душ и привела себя в порядок, ожидая с минуты на минуту приезда Пейтон. И даже упаковала вещи, чтобы сразу отчалить.

А когда наконец вышла из своей комнаты, то застала Коула на диване. Он снова складывал пазл, который уже почти на треть был готов.

– Доброе утро, – даже не повернув головы, произнес он. – Что-то я подсел на этот дурацкий пазл. Ты голодная?

– Сама справлюсь, – успокоила я Коула. – Не отвлекайся. У тебя есть овсяные хлопья?

– Ну да. А еще, если хочешь, у меня есть яйца и английский маффин.

– Я не умею готовить. – Я пошарила в шкафчиках в поисках устраивающего меня завтрака.

Коул сидел тихо. До жути тихо. Я повернулась к нему и обнаружила, что он с любопытством наблюдает за мной.

– Неужели ты не умеешь готовить?

– Да.

– Хм… Уж чего-чего, а вот этого я от тебя не ожидал. – И он снова занялся пазлом.

Интересно, почему такая ерунда удивляет всех, кто со мной знаком? Отмахнувшись от ненужных мыслей, я насыпала в миску хлопьев и залила молоком. Сев на подлокотник дивана, я принялась одновременно есть и выискивать недостающие элементы. В результате пришлось то и дело наклоняться к столу, чтобы вставить подходящий кусочек мозаики.

– Присаживайся, не стесняйся, – предложил Коул.

– Пф… Пейтон, наверное, с минуты на минуту приедет, – смущенно заметила я, поставив миску в посудомойку.

– Не приедет, – произнес Коул.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Они с Томом на целый день отправились на остров Санта-Каталина.

Я почувствовала, что начинаю паниковать. Значит, я… снова… остаюсь наедине с Коулом.

– Присоединяйся. Нужна твоя помощь, – улыбнулся он, но, заметив, что я переменилась в лице, спросил: – А разве она ничего тебе не говорила? – (Я молча покачала головой.) – Если не хочешь проводить со мной время, ничего страшного. Как-нибудь переживу, – поспешил заверить меня он. – В любом случае я собирался заняться серфингом.

– Извини. – Мне вдруг стало ужасно стыдно. – Просто у меня были свои планы. Вот и все.

– Не знаю, о чем ты, но я в любом случае не в обиде. – Он снова склонился над пазлом.

Я тяжело вздохнула и попыталась расслабиться. Подошла к раздвижным дверям и, нервно теребя руки, принялась лихорадочно соображать, чем же заняться. Посмотрела на неприветливое небо и поняла, что на улице слишком холодно, долго не высидишь, по крайней мере, придется подождать, пока выглянет солнышко.

Тогда я устроилась на подлокотнике дивана на безопасном расстоянии от Коула.

– А какой следующий номер в твоем списке? – поинтересовался Коул, задумчиво прижав элемент пазла к нижней губе.

И я вдруг поняла, что не могу сосредоточиться. Он повернул ко мне голову, я поспешно отвела взгляд от его губ и неожиданно встретилась с ним глазами. Коул выжидающе поднял брови.

– Я не… – начала я и запнулась. – Даже и не знаю. Может быть, ты сможешь что-нибудь подсказать? – Господи, похоже, я опять попала впросак.

– Ты о чем? – искренне удивился Коул. – Я думал, у тебя уже есть список. Типа перечня того, что ты торжественно обещаешь себе сделать в следующем году.

– Не совсем так, – призналась я. – Просто, когда ты в первый раз спросил, я брякнула наобум. И, если честно, пока ты не вынудил меня озвучить свои идеи, я даже ни о чем таком не думала. Но потом мне действительно захотелось все это реализовать. Поэтому-то мне и кажется, что ты вполне можешь назвать следующий пункт моего списка. Ведь он возник по твоей вине, и ты так или иначе постоянно оказываешься свидетелем его воплощения в жизнь.

Коул внимательно посмотрел на меня – наверное, решил, будто я его разыгрываю.

А затем начал хохотать.

– Прекрати сейчас же! – Я пихнула его в плечо, не зная, обижаться или нет. Но чем громче Коул хохотал, тем труднее мне было оставаться серьезной, и я волей-неволей улыбнулась.

– А какие у тебя требования?

– Ты о чем?

– Что ты считаешь достойным включения в список? Какие у тебя критерии? – уточнил он.

– Ну… – задумалась я. – Мне нужен выброс адреналина. Чтобы кровь бурлила.

– Само собой разумеется, – кивнул он.

– Это должно быть чем-то всепоглощающим. Чем-то таким, что поможет забыться. Поможет ни о чем не думать и не чувствовать боли.

– Боли?